Провокация военного конфликта Китая с СССР. Зимой 1926 г. Чжан Цзо-лин из всех генералов имел самую большую армию в 150 тысяч штыков.
Крайняя реакционность Чжан Цзо-лина особенно ярко сказывалась в его резко антисоветской политике. Мукденская клика, возглавляемая Чжан Цзо-лином, систематически нарушала советско-китайские договоры и соглашения и всячески провоцировала конфликты с СССР в особенности на Китайско-Восточной железной дороге. Вскоре после передачи этой дороги в совместное советско-китайское управление, в 1924 г., китайские власти стали захватывать отдельные участки дороги, арестовывать советских служащих и чинить всякие другие насилия.
В ноте от 22 января 1926 г. Наркоминдел потребовал прекращения нарушений советско-китайского соглашения о КВЖД. Мукденские круги сразу же ответили на советскую ноту согласием ликвидировать инцидент. 24 января 1926 г. был подписан соответствующий протокол между генеральным консулом СССР в Мукдене и начальником Центрального дипломатического управления Трёх восточных провинций (Манчжурии). Решено было также созвать специальную конференцию для полного разрешения всех возникших вопросов.
Но китайские власти в Манчжурии вновь стали на путь вероломства и антисоветских провокаций. Они захватили флотилию на реке Сунгари и имущество, принадлежавшее КВЖД. Наркоминдел в ноте от 7 сентября 1926 г. с негодованием констатировал «беспримерные действия местных китайских властей, не только грубо нарушающие договорные взаимоотношения Союза ССР и Китайской республики, но и безусловно недопустимые между государствами, находящимися в нормальных дипломатических отношениях».
Пользуясь обострением отношений между СССР и пекинским правительством, империалистическая пресса развернула антисоветскую кампанию, обвиняя СССР во всяческих интригах в Китае. Вся китайская национальная революция изображалась как результат «большевистской пропаганды». Вскоре эта клеветническая кампания дала свои плоды.
6 апреля 1927 г. в здание полпредства в Пекине ворвался отряд китайских солдат, полиции и сыщиков, арестовал сотрудников и подверг помещения полпредства обыску и разгрому. Дипломатический квартал в Пекине пользовался неприкосновенностью; тем не менее на его территории оказались вооружённые китайцы. Это могло произойти только с разрешения дипломатического корпуса. Между тем представителем советского полпредства даже не было дозволено присутствовать при обыске.
В ноте протеста от 9 апреля 1927 г. Наркоминдел заявил, что «подобные насильнические действия являются совершенно беспрецедентными между двумя странами, находящимися в официальных отношениях». Наркоминдел требовал немедленного удаления полиции с территории советского полпредства в Пекине, освобождения сотрудников, возвращения похищении бумаг, вещей и денег. «Всякое правительство империалистов, — заключала нота, — по отношению к представителям которого были бы допущены аналогичные насилия, ответило бы актами жесточайших репрессий. Советское правительство, обладающее достаточными техническими ресурсами, чтобы прибегнуть jk репрессивным мерам воздействия, тем не менее заявляет, что оно решительно отказывается от таких мер. Советское правительство отдаёт себе ясный отчёт в том, что безответственные круги иностранных империалистов провоцируют Союз ССР на войну». Советская дипломатия правильно оценивала положение: провокации китайских милитаристов были действительно частью общего плана иностранных империалистов, перешедших в наступление против СССР. Вскоре после налёта пекинское правительство опубликовало сборник документов, якобы захваченных при обыске в советских учреждениях и доказывавших наличие коммунистической пропаганды в Китае. Эти фальшивые документы были немедленно использованы европейскими империалистическими кругами как разоблачение «интриг Москвы». В частности они явились дополнительным предлогом для разрыва дипломатических отношений Англии с Советским Союзом.
Разрыв англо-советских отношений. Революционные события в Китае в 1926–1927 гг., всеобщая забастовка в Англии и героическая борьба английских горняков в 1926 г. способствовали ухудшению англо-советских отношений. Английская реакционная печать без всяких к тому оснований усматривала в этих событиях «руку Москвы» и использовала их, чтобы поднять новую кампанию против СССР.
В связи с материальной помощью, которую советские профсоюзы оказали английским горнякам, британское правительство обратилось 12 июня 1926 г. в Наркоминдел с протестом. Оно заявляло, что «не может обойти молчанием акцию советских властей, заключавшуюся в специальном разрешении перевода в Великобританию фондов, предназначенных для поддержки всеобщей забастовки».
15 июня 1926 г. Наркомиидел ответил, что советское правительство не может лишить граждан СССР права переводить за границу денежные суммы для оказания поддержки профессиональным союзам другой страны.
Тогда английское правительство известило всех коммерсантов, торгующих с Советской Россией, что не считает возможным брать на себя ответственность за их торговые операции с СССР и за кредиты, открываемые ими советским организациям.
Подготовляя разрыв с СССР, консервативное правительство опубликовало 24 июня 1926 г. «Синюю книгу» — сборник документов, якобы захваченных при обыске помещения английской компартии в октябре 1925 г. В книге не оказалось ровно никаких фактических материалов, которые могли бы сколько-нибудь скомпрометировать деятельность советского правительства.
Тем не менее «Синяя книга» усердно рекламировалась как «вещественное доказательство» «преступной деятельности» советского правительства в отношении Англии.
Всё же правительство консерваторов не решалось ещё уступить давлению крайне реакционных групп в Англии. Было принято компромиссное решение: воздержаться как от разрыва, так и от заключения нового договора с СССР.
Тем временем враждебные СССР группы продолжали свою антисоветскую кампанию. Особенно усилилась она в ноябре 1926 г., когда стал вопрос о назначении в Англию нового советского представителя.
За спиной непримиримых консерваторов стояли настоящие организаторы антисоветской кампании — английские банкиры и крупные промышленники. Наиболее активную деятельность развернули бывшие владельцы национализированных предприятий в СССР, объединившиеся в Ассоциацию британских кредиторов России. В состав правления этой ассоциации входили также крупные нефтепромышленники, имевшие до войны промыслы на юге России. В непосредственной связи с Ассоциацией британских кредиторов находился один из мировых королей нефти, Генри Детердинг, директор-распорядитель общества «Ройяль Детч», бывший владелец крупных нефтепромыслов в Баку и Грозном. Детердинг требовал экономического бойкота СССР и разрыва с ним дипломатических отношений.
Для борьбы против сбыта советских нефтепродуктов на английском рынке объединились руководители группы «Ройяль Детч», Англо-Персидской компании и Англо-Американского общества.
В широко задуманную программу экономической и финансовой борьбы против СССР входил бойкот англо-советского торгового общества «Аркос» в Лондоне.
Почти в то же время выступил со своим меморандумом, обращённым к бывшим собственникам в России, небезызвестный Лесли Уркварт, который до национализации владел заводами я рудниками на Урале и в Сибири. Уркварт ратовал за немедленный и решительный разрыв с СССР.
23 февраля 1927 г. министр иностранных дел Великобритании Остин Чемберлен направил советскому правительству ноту, обвиняющую СССР в ведении «антибританской пропаганды». Нота предупреждала, что продолжение такой политики неизбежно повлечёт «аннулирование торгового соглашения, условия которого так явно нарушались, и даже разрыв обычных дипломатических отношений».
Нота Чемберлена не приводила ни одного факта нарушения советским правительством принятых на себя обязательств. Она ссылалась лишь на речи, произнесённые отдельными политическими деятелями СССР, да на статьи в советских газетах, выражавшие сочувствие Китаю.
Советский ответ, вручённый британскому дипломатическому агенту в Москве 26 февраля 1927 г., был проникнут спокойствием, выдержкой и чувством достоинства. В нём указывалось, что «угрозы в отношении Союза ССР не могут запугать кого бы то ни было в Советском Союзе… Если нынешнее великобританское правительство полагает, что прекращение англо-советских торговых и всяких других отношений вызывается потребностями английского народа и послужит на пользу Британской империи и делу всеобщего мира, то оно, конечно, поступит соответственным образом, приняв на себя полную ответственность за вытекающие отсюда последствия».