Наконец, и именно это требовало от председателя палаты депутатов выполнения его долга, законопроект от 9 июля 1926 года со своими двумя статьями (Палата, № 3192) разрешал правительству до 30 ноября 1926 года принимать путем декретов, обсуждаемых советом министров, все меры, необходимые для финансового восстановления и стабилизации валюты. «Те из этих декретов, говорилось в статье 2, которые содержат фискальные мероприятия, подлежат ратификации законодательным путем при открытии очередной сессии 1927 года, причем меры, которые они предпишут, будут считаться окончательно принятыми». Фактически это означало приостановление полномочий парламента до конца текущего года, особенно в вопросе налогов, как это указывалось в изложении мотивов законопроекта.
Правительство оставляло за собой право пересмотра тарифа общего подоходного налога, снизив примерно на 30 процентов ставки самого высокого разряда; изменения тарифов налога, взимаемого при переходе права собственности к новому лицу; снижения ставок налога на передачу и на денежные переводы за границу, увеличения ставок шедулярных подоходных налогов; допускать перенос просроченных платежей по налогу на промышленную и коммерческую прибыль; изменения росписи сельскохозяйственных прибылей; отмены реестра купонов; повышения пошлин, например на колониальные товары и сахар, равно как почтовых, телеграфных и телефонных тарифов; что касается налога на торговые обороты – введения единой двухпроцентной ставки для внутреннего рынка, а также для импорта, в отношении сделок, не относящихся к категории предметов роскоши; повышения железнодорожных тарифов; пересмотра окладов, пенсий и всевозможных вознаграждений; запрещения некоторых видов импорта.
Существуют процедуры, которые могут увлечь страну дальше тех пределов, которые были для них намечены, и могут создать опасный прецедент. Тот председатель палаты, который в этих обстоятельствах не заявил бы о правах и обязанностях парламента, был бы, на мой взгляд, бесчестным председателем. «Настанет, быть может, день, – говорил я перед федерацией радикалов Роны 17 августа 1926 года, – когда меня поблагодарят за то, что я защищал институты и методы, необходимые для жизни партий и развития страны на путях законности».
Я старался выполнить свой долг, сохраняя, насколько это было возможно, самый примирительный тон.
* * *
Кабинет Бриана – Кайо пал. Общественное мнение было введено в заблуждение ложной информацией, согласно которой я якобы предлагал свои услуги в качестве главы правительства. Это сообщение было ложным. Г-н президент республики поручил мне сформирование кабинета, указав, что это является моим долгом. Я был убежден, что подвергну себя опасности скорого падения, и указал на это главе государства, на которого это не произвело большого впечатления и который не пожелал посчитаться с моими доводами.
* * *
18 июля 1926 года я вновь обратился к социалистам с предложением о сотрудничестве. Я писал им: «Серьезность положения требует от меня быстрых решений, поэтому я прошу вас быть столь любезными и ответить мне нынче же вечером». Мне передали следующую резолюцию: «Перед лицом политической проблемы, возникшей в связи с новым правительственным кризисом, Постоянная административная комиссия заявляет в соответствии с решениями съезда, что социалистическая партия не может участвовать в правительстве, созданном другой политической партией. Она считает, что политика эвентуальной поддержки возможна лишь в границах, установленных съездами в Гренобле и в Клермон-Ферране».
Впрочем, 18 июля Леон Блюм писал мне в следующих выражениях: «Социалистическая группа, ознакомившись с письмом, которое вы ей направили, выражает вам свою благодарность. Она с живейшим удовлетворением заслушала отчет своих представителей о беседе, которую они имели с вами, и была счастлива узнать, что, добиваясь разрешения финансового и валютного кризиса, нависшего над страной, вы стремитесь приблизиться к принципам, вдохновлявшим ее собственные решения. Вот почему, отвечая на предложение, содержащееся в вашем письме, она не ограничивается ссылкой на решения последнего съезда, которыми она руководствуется в своих действиях. Она хочет подчеркнуть, что участие в кабинете не является, по ее убеждению, той формой сотрудничества, которая позволила бы ей оказать наиболее действенную поддержку правительству, которое вы собираетесь создать. В самом деле, партия неизбежно будет более требовательной в вопросах программы и методов действия правительства, в котором она примет участие, чем в отношении программы и методов действия того правительства, которому она будет оказывать парламентскую поддержку. И, может быть, ей будет легче прийти к единогласию по вопросу этой поддержки, в то время как относительно вхождения в правительство большинство высказалось против. Социалистическая группа вновь заверяет вас, что усилия, которые вы предпримете для оздоровления финансов и восстановления валюты ценой напряжения сил всей нации, получат с ее стороны в соответствии с буквой резолюций ее съездов поддержку, лояльность которой проверена опытом». Я достиг согласия с представителями социалистов относительно необходимости искать путей финансового оздоровления, прибегая лишь к внутренним средствам. И все же они вновь отказали мне в поддержке.
Таким образом, я сформировал правительство из представителей своей партии и нескольких членов близких нам группировок. Я пытался осуществить национальное единство, необходимость которого казалась мне отныне неоспоримой и во главе которого мне хотелось бы видеть партию радикалов. Но все было тщетно. Оказывается, только вожди правой обладают необходимыми качествами для осуществления национального единства! Г-н Кольра стал вице-председателем совета и хранителем печати. Г-н де Монзи мужественно возглавил снова министерство финансов. Отчет показал, что правительство находится перед лицом величайших трудностей, которые требуют немедленного разрешения.
Состав правительства был опубликован 20 июля в «Журналь оффисьель».
21 июля г-н Моро, управляющий Французского банка, направил министру финансов следующее письмо с копией на мое имя:
«Как я уже имел честь устно сообщить вам вчера вечером, положение счета казначейства в банке еще более ухудшилось за минувший день. Сегодня утром лимит сумм, которыми казначейство вправе законно распоряжаться уменьшился до 60 миллионов франков. Приходится опасаться, как бы его окончательно не исчерпали за сегодняшний день и как бы наша еженедельная сводка, которая будет составлена вечером и опубликована завтра, не обнаружила превышения законного лимита авансов государству, в связи с чем банк был бы вынужден приостановить по всей стране платежи по счету казначейства.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});