– Ну, про кентавра там дальше будет, даже не про одного, – ответил Смарт. – Там же про Великую битву. Баллада длинная. Пересказывать долго. Я просто напомнил начало, думал, ты знаешь.
За их спинами раздались шаги спускающегося брата Кнуса.
– А ты мне потом расскажешь? – спросил Кэвин.
– Ну конечно, когда доберемся, – отозвался Смарт и обернулся к посыльному.
– Вот вам плащ и сапоги, обувайтесь!
Крикнул Кнус, бросая к ногам Кэвина пару подбитых мехом кожаных сапог и серый, точь-в-точь такой как у других братьев, плащ, и не останавливаясь, помчался дальше по коридору.
– Вот жало! – вспыхнул ему вдогонку Смарт. – А ты и правда снаряжайся и поторопимся, не то как бы снова не пришлось уповать на защиту отца Вигната.
Кэвин быстро натянул сапоги и в который раз за этот день испытал блаженство. Сапоги были легкие и грели точно печка. Он еле успел накинуть плащ.
– Поспешим, – схватил его за руку Смарт и привычно потащил вперед.
Они долго выбирались к входным дверям, петляя по коридорам замка. Кэвину хотелось спросить, почему Смарт не воспользуется своими пространственными способностями, но он боялся вновь показаться чужаком. Когда они, наконец, добрались до дверей, их створки были распахнуты, и во дворе замка суетились братья-книжники, а старый Своуи тревожно вглядывался в глубины коридора. Завидев мальчиков, он сделал нервный жест, призывая их поторопиться. Когда они выбрались во двор, девять братьев уже сидели верхом на белых в серое яблоко конях, и только брат Вигнат восседал на белоснежном скакуне. Своуи держал под уздцы еще пару: гнедого с черной гривой и хвостом и… Кэвин счастливо вздохнул, увидев Элина.
Брат Вигнат повторил жест старого слуги, и мальчики поспешили изо всех сил. Пять минут спустя сорок восемь копыт выбивали дробь по мостовым города. И хотя братья все сильнее пришпоривали коней, так что площади и улочки Игена мелькали в глазах Кэвина, он успел заметить высыпавших на улицы жителей, поглощенных какой-то странной суетой. Многие облачились в доспехи, другие бегали днем с огнем, на ходу прилаживая к поясам мечи. Но у ворот города царило спокойствие. Они были заперты, в караулке бледным светлячком тускнел догорающий факел. Отряд затормозил возле караульной будки. Из нее выскочил стражник, на ходу поправляя ножны. Он затормозил возле коня отца Вигната и поднял голову, приложив правую руку к груди. Глаза его воспалились от долгой и, по-видимому, вынужденной бессонницы.
– Братья-книжники покидают город в том же составе? – вежливо осведомился он и мельком глянул на выстроившуюся за спиной отца Вигната вереницу конников, чтобы никто не подумал, будто он считает.
Для уверенности стражник добавил:
– Простите, господа, вынужденные меры предосторожности.
– С нами брат Кэвин, – также сделав приветственный жест, отозвался отец Вигнат.
– А, – неопределенно и как-то растерянно отреагировал стражник и, спохватившись, прибавил: – Доброго вам пути, господа. И всегда милости просим к нам.
Он развернулся и направился открывать ворота, по дороге прихватив из караулки своего напарника.
– Так уж и всегда, – вполголоса произнес рядом с Кэвином Смарт.
Ехавший впереди мальчиков брат Кнус обернулся и недобро покосился на Смарта. Кони перед ними дрогнули под пятками седоков, и вся троица пришпорила лошадей. Когда Элин поравнялся со стражниками у ворот, Кэвину почудилось, будто один из них окинул его пристальным взглядом. Может это ему лишь привиделось, и они встретились глазами на мгновение, а может и нет. Кэвин оглянулся, но он ехал последним и успел заметить лишь смыкающиеся за его спиной створки ворот.
Глава 6. Кэвин находит друга
Посмотрев вперед, Кэвин увидел поземку, взметаемую с земли то ли копытами лошадей, то ли легким ветерком, грозящим превратиться в снежный вихрь. Кэвин сразу окунулся в воспоминания о том дне, когда ехал в Иген, не предполагая, как изменится вскоре его жизнь. Сейчас он скакал на лучшем, по его мнению, скакуне Приречья6, замыкая ряд братьев-книжников, и испытывал удивительное спокойствие. Кэвина мало волновало, что ждет его в будущем, ему нравилось ощущение пути. Их отряд двигался довольно быстро, и Элин, подстраиваясь под шаг ведущих, шел мерной рысью, без видимых усилий. Кэвину пришло в голову, что его скакун…
Его скакун. Какое счастье думать так. Мальчику представлялось, что Элин чувствует то же самое и так же рад нежданному повороту судьбы. Да и зимний день выдался красивый. Было не слишком холодно и пасмурно, а Вис-ольн, насколько хватало взгляда, еще не укрыло метельной дымкой. Они ехали по Большому тракту; на пять свирнов правее пути их следования, под набухшими снегом серыми облаками, вилась лента покрытого льдом Ибрина, отражая голубоватые отблески редких небесных «прогалин». Отряд растянулся по дороге змеей, от «головы» которой внезапно пробежала «дрожь» к хвосту процессии. Не успел Кэвин разгадать причину происходящего, как его попутчики друг за другом принялись оглядываться назад, передавая новость.
– Поворачиваем! – крикнул Смарт, пытаясь обернуться.
Капюшон плаща был слишком велик для его головы и при повороте закрывал часть лица, отчего мальчик сделался похожим на укутанную в платок деревенскую девочку весьма необычной наружности. Кэвин улыбнулся и тронул поводья перешедшего на шаг коня. Они сворачивали в сторону реки по незаметной, теряющейся в снегу тропке, летом она становилась наезженной дорогой, где могли разойтись два всадника в полном вооружении, благо левый берег реки был сухим и каменистым.
По широкому и полноводному Ибрину с весны до поздней осени сновали небольшие суда и ходил паром, перевозивший жителей правобережья вместе с товарами на эту сторону. Здесь, на Икерст-ау или на языке людей Иристой пристани их ждали повозки предприимчивых жителей Игена, что за небольшую мзду доставляли гостей к воротам города, иногда выторговывая возможность поселить их у себя за приличное вознаграждение. Уставшим и измученным не столь долгой, сколь трудной дорогой людям порой ничего не оставалось, как воспользоваться дорогим гостеприимством своих соседей. Правобережье, особенно в его западной части, покрывали болота Пелема, там оно на многие кирны становилось практически непроходимым, и люди предпочитали селиться на северо-востоке. Они собирали лекарственные травы, готовили лечебные отвары и настои. Тем в основном и жили.
Обитатели правобережья отличались угрюмым нравом. За это южные соседи их недолюбливали и распускали слухи, будто у северян напрочь отсутствует чувство юмора. Бывая на Хламсвале, Кэвин не раз слышал смешные рассказы (трики, как их называли жители Игена) о шутке какого-нибудь резвого горожанина над простодушными северянами. Жители главного города Вис-ольна заметно отличались от своих северных соседей. Они, как правило, были говорливы до навязчивости и так же отзывчивы к чужим проблемам, даже когда их не просили. Впрочем, при этом они строго блюли свои интересы, особенно материальные. И зачастую проявляли готовность помочь, если только это не касалось денег или даже обещало некую прибыль. Но в одном северяне и их неугомонные соседи были схожи. Они одобряли и считали благом лишь вещи, доступные их пониманию. А потому открыто недолюбливали братьев-книжников за их ученость, которая, по общему мнению, являлась неизменным источником всех бедствий в королевстве.
Ведь и достопамятный Священный договор Мертвой зимы был подписан при непосредственном участии книжников. Это уж доподлинно знал каждый карапуз в городе, едва научившийся понимать человеческую речь. Со стороны людей в подготовке и подписании договора участвовал тогдашний старейшина города, Акен, а королевскую власть, подтверждавшую официальную силу документа, представлял Доктор маг. Городские старожилы поговаривали, что именно после тех событий за два года подправили заброшенный замок на краю Игена, куда на жительство перебрался из столицы Доктор маг. Поначалу игенцы встретили его довольно прохладно, если не сказать враждебно. Острые языки горожан держал на замке лишь страх перед волшебником. Но потом страсти улеглись, поскольку вслед за частыми визитами в замок старейшины Акена дела необъяснимым образом пошли в гору, и небедный к тому времени городок превратился в процветающий торговый центр Вис-ольна. Тогда-то и была построена на месте прежней пристани Икерст новая – Альста-ау, на всеобщем языке – Королевская пристань.
К ней сейчас приближался отряд братьев-книжников. Правда, к пристани, носившей столь величественное название, за три десятилетия королевская речная флотилия так ни разу и не причалила. Но виной тому были вовсе не архитектурные недостатки, а предубеждение, питаемое королем к водным путешествиям. Кэвин смотрел на занесенную снегом пристань, вспоминал, как оживлено она выглядела летом, и соображал, каким образом они собираются перебраться через реку. В месяце ноове7 переход по льду становился довольно опасным предприятием. До весны было еще далеко, но солнце с конца оева8 поднималось все выше и к середине последнего месяца зимы обретало уже весеннюю яркость, отчего лед на середине Ибрина подтаивал и истончался, сохраняя предательскую видимость монолитности. Кэвину не раз приходилось слышать о неосторожных путниках, провалившихся под лед именно в ноове.