Борисов Олег Николаевич
Рваный бег
«Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас»
Нагорная проповедь. Евангелие от Матфея
Глава 1
— Девочка, детский сад дальше по улице, а у нас заведение для взрослых.
Когда-нибудь Сплим добалагурит. Не сейчас, но уже скоро… Редкая сволочь мой бывший напарник. И если промаркировать все его отрицательные черты, длинный и невоздержанный язык пробьется в лидеры, готов на сотню-другую поспорить. Назвать девочкой подростка — это нажить себе непримиримого врага. Станет матроной, обремененной детьми и мужем-алкоголиком, а не простит и не забудет его довольную рожу. И припомнит при удобном случае. А шарик-то круглый, мало ли как прикатится…
— Мне нужно с Михасем поговорить.
А может и не прикатится. Сутулый ходок за счастьем сидел ближе к незваной гостьей в еле освещенной подвальной пивной, ему куда-как лучше было видно, кто к нам пожаловал: сиплый писклявый голос, уши на растопырку и две куцые рыжие косички из-под мокрого после дождя берета. Чудо в джинсовом костюме, сунувшее сжатые в кулаки руки в глубокие карманы. Вылитая Пэппи-Длинный-Чулок из книжки, стилизованной под современный шизанутый мир. Сколько ей? Двенадцать, или все же четырнадцать?
— Дядька Михась сегодня не принимает, — хохотнул Сплим, и повернулся ко мне, подмигивая: «Давай повеселимся! Вот умора будет, как я…»
Но улыбка пропала, будто ее и не было, когда к барной стойке выкатил толстое пузо хозяин заведения. Каким бы пьяным не был наш умник, а звериное чутье не растерял и никогда рот в присутствии «дядьки» не открывал. Потому как с бывшим карателем шутить себе дороже. Можно и бетонное покрывальце заработать. Зальют в глухом подвале бренные остатки, и все, никакая удача не поможет.
— Когда мне понадобится секретарь — дам знать. А пока — пшел вон, прощелыга… — Указав на освободившееся место девочке, Михась поставил пустой стакан и плеснул чуть-чуть апельсинового сока из пакета. — Что надо?
— Проводников до Хромого Полустанка, — чуть приглушенно прозвенел голосок, и кабак накрыло злой тишиной. Потому что это название понимающим людям просто кричало о пролитой крови и тысячах загубленных зря жизней. В проклятое место собралась гостья. И других с собой пыталась прихватить.
— Сок за счет заведения, потом можешь катиться следом за балаболом, — блеклые выпученные глаза бармена равнодушно пробежались от набухшего влагой берета до потрескавшегося дерматинового ремня на джинсах и вернулись назад, чтобы упереться в переносицу. — У меня совершеннолетние заказывают пиво, остальное — не по адресу.
Я крутнулся на скрипучем стуле и постарался рассмотреть незнакомку получше. До ночной прогулки оставалась еще прорва времени, надо было как-нибудь скоротать вечер, и нахальная пигалица с претензией на взрослость как нельзя лучше подходила для этой цели. Невысокая, курносая, с тяжелыми полувоенными ботинками и ржавыми клепками по рукавам видавшей виды курточки. Дворняга, сунувшая нос в кусты на краю леса. Гав-гав, аж самой страшно от дурной попытки пометить волчьи тропы. На секунду зазевалась — и нет больше пустобрешки. Даже косточек не найдут…
Но «Пэппи» никуда не собиралась уходить. Наоборот, ополовинив угощение, она вытерла рот и нахально ткнула пальцем в необъятное брюхо:
— Я сюда пришла, чтобы подписать контракт. И я его подпишу… Даже если вы попытаетесь разыграть из меня дурочку. Потому что мне в самом деле надо… И потому что я знаю правду, а не ваши сказки про пивной бар, в котором любят отираться костоломы из байкеров.
— И что же знает незваный посетитель? — изобразил вежливое подобие любопытства Михась. Я же стал слушать произносимую шепотом ответную тираду и с каждой секундой все больше жалел обладательницу худой шеи, на которой затянулась невидимая пока окружающим веревка. Дурочка, какая она дурочка…
— Я знаю, что вы бывший наемник, как и большинство здесь. Сколотили капитал и ушли на покой. Хотя и берете процент от заключаемых в баре сделок. Вы помогаете нанимателям с кандидатурами ходоков, можете подобрать штурмовую команду для той или иной задачи… Я знаю, что где-то рядом в подвалах высоток стоят ворота, по которым можно попасть на другой уровень, в Склизь или к Дымокурам. И это — совершенно другие миры, не Земля. Это — чужие страны, с чужими народами и чужими правилами выживания. И чтобы пройти по их территории, лучше завербовать проводника. А то можно и умереть в первые пять минут, нарвавшись на неприятности… И еще я знаю, что до Хромого Полустанка нужно пройти разными тропами, но как минимум побывать в трех мирах. И дорога займет больше двух недель в один конец.
Михась флегматично нацедил себе пива и сделал большой глоток. Ей-богу, когда разбогатею, обязательно обзаведусь своим собственным баром! Все радости мира не выходя на улицу! Не работа, а сплошное пенное удовольствие…
Фыркнув, бывший мастер удавки аккуратно поставил перед собой полупустой стакан и пожаловался мне, как единственному молчаливому участнику разговора:
— Что за гадость нынче в школе проходят? Начитаются фэнтези и прочего мусора, а потом бегают ошалелые по округе… Лучше бы математику и физику учили, там хоть свихнуться не жалко, все-ж как-никак мудрость веков, формулы и цифирь неразборчивая…
Я согласно кивнул, одновременно определив для себя пигалицу в четырнадцатилетние. Хозяин бара зажег дополнительное освещение в подвале, и в его слабом свете я сумел разглядеть крохотные холмики будущих грудей и тонкий пушок над верхней губой. Все же подросток, не совсем малолетка. Тем обиднее будет умирать, не успев познать, как хорошо просто жить на этом свете, жить, а не подыхать в грязи под чужими звездами. Хотя, обладатель лучшей в мире работы покойников так далеко не таскает. Здесь, в пределах города концы рубит.
— И не надо из меня идиотку делать! — вспылила гостья, отодвинув прочь стакан. — Я Типтопа выхаживала, когда он с рейда вернулся с располосованной спиной. В больницу ему было нельзя, вот и валялся в бараках у перекачки, а я за ним дерьмо убирала и повязки меняла… Он меня потом еще учил из «дырокола» стрелять, вот… И про чужих тварей рассказывал, и про бородачей смешных у Дымокуров. Я…
— Типтоп был наркоман. От передоза и сдох в итоге. Что он тебе…
— Он. Был. Моим. Другом… И умер, потому что подхватил какую-то заразу в очередном походе.
Михась согласился:
— Да, подхватил. Его сожгли заживо. Чтобы не заразил всю округу. Следом за ним хочешь?.. Или в психушку, про чужие миры рассказывать?
Девушка без имени насупилась, потом порылась в карманах и выложила на стол несколько мятых бумажек:
— Я знаю, как он умер. Приемный отец рассказал… И знаю, что у вас есть прикормленный доктор, который может «закрыть» ненужного человека в больнице. И про то, какими способами вы долги выбиваете, если кто сдуру платить не хочет… Но я хочу показать копии документов, которые еще Типтоп делал. Вот, описание товаров, цены на услуги в точках перехода. Вот фотографии с пляжей, где он на динозавров охотился. Вот мы с ним у мишени после стрельбы… А еще у меня есть гильзы от «дырокола». И конспект того, что услышала, почти дословно… Там много всего. Вполне хватит, чтобы комитетчики из Москвы возбудились, когда прочтут. И никакой доктор уже не поможет, если сюда нагрянут с проверкой… Есть желание заполучить неприятности, сорваться с обжитого места и снова мотаться по чужим мирам?
Бармен мельком глянул на бумажки и недобро усмехнулся:
— Крутая? Готова с серьезными парнями в серьезные игры потягаться? И силенок хватит?
Гостья неожиданно всхлипнула, потом смахнула крохотные злые слезинки и прошептала:
— Я у Снежанина Виталия приемная дочка. Они меня из детдома взяли. Типтоп там остался, потом в техникум ушел учиться, а меня взяли. И через три года малой родился, Сашенька. А Виталий с Типтопом торговали по мелочи с чужими. Не знаю, чем, но зарабатывали неплохо, отец даже из оперативников ушел, в ЧОПе подрабатывал… Потом свое дело открыл, бросил торговлю. И когда Топыч к нему пришел в последний раз, разругались по страшному…
— Снежанин? Помню, заходил сюда, — пробормотал Михась, думая о чем-то своем. Здоровый мужик как-то незаметно подобрался, из движений исчезла показушная вальяжность, и напротив нас теперь стоял настоящий, а не фальшивый хозяин бара: стремительный и опасный медведь-шатун, способный ударом лапы убить кого угодно. — И чем вся ругань закончилась?
— Виталий мешок с барахлом в гараже оставил, не выбросил. Какие-то гроши заплатил, чтобы Типтоп отвязался, но уничтожить содержимое пожадничал. А на днях Сашенька мешок нашел. И там коробка была, с такими загогулинами на крышке. Он ее открыть сумел и надышался… Только утром из реанимации выписали. А вся грудь в расчесах, и пятна по ногам… Характерные…
![Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](/templates/read-books/images/no-cover.jpg)