Впереди показалась телефонная будка, и Келли ускорил шаг. Рене всегда помогала ему в перераспределении прав на собственность, но слышать не желала о массажных салонах, и, по молчаливому согласию, ни он сам, ни Рене никогда не касались этой темы.
Такси заказать не удалось и пришлось позвонить Уилли. Тот сразу понял, что шеф звонит из автомата, но ни о чем не спросил.
Патрик озяб и притопывал ногами: подмораживало! Вот так и Мэнди ждала у телефонной будки Кевина Косгроува, чтобы он отвез ее домой. А будка оказалась разбитой, ей пришлось идти к дому пешком! Патрик сунул руки поглубже в карманы пальто. Джиллиан Эндерби наверняка уже в морге. И ее родителям так же плохо Сейчас, как было недавно ему!
Вечером, уже лежа в постели, он извелся от тоски по Кэйт. Но ведь ей за сорок, она брюнетка, а он предпочитает блондинок; и грудь у нее плосковата, а ему нравятся женщины с пышными формами; в довершение всего она служит в полиции! В общем, Кэйт ни в чем не соответствует его идеалу женщины.
И все-таки как отчаянно он ее хочет!
Снова в голове завертелись мысли о Мэнди и Джиллиан Эндерби, признав полное свое поражение, Патрик поднялся с постели и пошел вниз. Он приготовил грог, плеснул в чашку добрую порцию бренди и медленно возвратился наверх, в спальню. Но сон не шел к нему. Всю ночь он ворочался.
Кэйт тоже ни на минуту не сомкнула глаз.
Уилли глазам своим не поверил, когда в половине седьмого утра увидел Патрика Келли у телефона. Тот был одет и в полном порядке. Кого это шеф поднял в такую рань с постели? — недоумевал Уилли. Сразу после завтрака в четверть восьмого Патрик велел Уилли отвезти его в Ист-Хэм. Остановились они у небольшого особняка, принадлежавшего муниципалитету. Патрик позвонил, и Уилли видел, как дверь открыл мужчина. Они обменялись репликами, и Келли вошел в дом.
Уилли со вздохом вытащил газету и стал в который раз рассматривать помещенную на первой полосе фотографию полуобнаженной женщины.
После того, как Патрик представился, Стэнли Эндерби пригласил его в дом. Они с Патриком были ровесниками, но выглядел Эндерби старше, видимо, не имел в жизни тех преимуществ, которые дают большие деньги. Это чувствовалось во всем: в его желтых от табака пальцах, в «пивном» брюшке, в редеющих волосах, в невероятно тонкой шее, на которой болтался непомерно широкий ворот водолазки.
— Жена наверху, мистер Келли. Она в ужасном состоянии. Джилли была ее гордостью и радостью. Мы понятия не имели, что она… занимается такими делами.
Патрик прошел в крошечную гостиную, скудно меблированную, но очень чистую. Сев в стоявшее у окна кресло, он бросил взгляд на свою машину.
— Может, выпьете чаю или чего-нибудь покрепче? — Стэнли достал из шкафа бутылку дешевого виски «Теско», наполнил бокал и подал Келли.
Эндерби был в растерянности, и это не ускользнуло от Патрика: еще бы! Сам Патрик Келли пожаловал к нему с визитом! Уж лучше бы он накинулся на него с бранью и обвинениями, чем оказывал гостеприимство. Эндерби попросту боится его. Еще не так давно Патрик наверняка воспользовался бы этой ситуацией, но сейчас готов был простить Эндерби все, если бы даже тот вздумал запустить ему в физиономию бокал с виски. Он не только не осудил бы за это несчастного отца, но проникся бы к нему уважением.
— Примите, мистер Эндерби, мои соболезнования. Я чувствую себя в какой-то мере ответственным за смерть вашей дочери и был бы вам чрезвычайно обязан, если бы вы позволили мне взять на себя расходы на похороны.
— Это более чем великодушно с вашей стороны, мистер Келли! Право же, мы даже не рассчитывали…
В эту минуту в гостиную вошла женщина небольшого роста, с поседевшими, некогда светлыми волосами. Келли сразу догадался, что это мать Джиллиан: они были похожи как две капли воды.
— Что вам здесь нужно? — грубо спросила женщина.
Стэнли Эндерби в изумлении поглядел на жену:
— Это же мистер Келли, Морин!
— Стэн, заткнись, Бога ради! — И женщина повернулась к Патрику: — Я, Келли, спрашиваю: что вам здесь нужно?
Лицо ее дышало ненавистью, и Келли невольно опустил глаза.
— Я приехал выразить вам соболезнование, миссис Эндерби.
— Мистер Келли собирается оплатить похороны! — нерешительно произнес Стэнли. Всю жизнь он боялся семейных сцен и старался избегать ссор с женой, маленькой, но бойцовского темперамента.
Морин Эндерби язвительно усмехнулась и смерила Патрика тяжелым взглядом.
— Значит, сам Пэт Келли пожаловал к нам с чековой книжкой и вознамерился, видимо, все исправить, так?! Да я, подонок, помню то время, когда у тебя ничего не было, даже ночного горшка! Твою мать и сестер помню! Твоя Грэйси ошивалась тогда по ночам в районе чертовых доков. Ты знал проституток с самого детства. А потом увел мою девочку и заставил трахаться за деньги. И вот теперь она мертва! Но справедливость восторжествовала! Какой-то извращенец убил и твою дочь, да?
Патрик побелел:
— Нет, миссис Эндерби, я не заставлял вашу дочь играть в эти игры, я и понятия о ней не имел. И других девушек тоже не знал.
Морин кинулась к Патрику и, тыча ему пальцем в грудь, завопила:
— А надо было знать! — Горе исказило ее лицо. — Надо было знать! Моя дочь, оказывается, баловалась наркотиками и, чтобы платить за них, спала с мужиками! Я только сегодня об этом узнала. А наркотики наверняка у вас покупала.
Патрик замотал головой:
— Можете винить меня в чем угодно, только не в этом! Наркотиками я никогда в жизни не торговал!
— Ну да! — сказала Морин уже совсем тихо. — Вы зарабатывали на другом — на растлении человеческих душ. — И она приказала мужу: — Стэн! Гони вон из моего дома этого мерзавца! Немедленно!
Патрик поглядел на Эндерби, покачал головой: мол, плохо дело.
— Забирайте свою чековую книжку, мистер Келли! Не нужны мне ваши грязные деньги! Дочь я уж как-нибудь на свои похороню, собственным кошельком обойдусь.
Патрик вышел из комнаты, Стэнли последовал за ним.
— Прошу прощения, мистер Келли, от горя у нее помрачился рассудок. Это скоро пройдет. Знаете, у нас ведь гроша ломаного нет: я четвертый год без работы. А теперь и заработка Джилли не будет!
Келли кивнул:
— Хорошо, мистер Эндерби, я позабочусь, чтобы вам выплатили деньги.
— Нам лучше их получить наличными — счета в банке мы не имеем. — Голос Эндерби дрогнул, и Патрик снова сочувственно кивнул. Уже сидя в машине, он думал о том, что мать Джиллиан ему куда симпатичнее, чем отец. Она, по крайней мере, безутешна в своем горе, чего не скажешь об отце. Ему бы выжить из Келли побольше денег, а дочь, видимо, его не очень волновала.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});