не была избалована мужским вниманием, и при этом не отличалась острым умом и сообразительностью, зато обладала излишним самомнением, трепетно взращённым в ней её недальновидной матушкой. Как ни посмотри — лёгкая добыча для любого проходимца! А уж для демона и вовсе не составило бы никакого труда обвести глупышку вокруг пальца.
— Моя сестра… боюсь, она в опасности, — выдавила Рена после долгой паузы.
— И вы готовы рискнуть ради неё? — Торик был крайне серьёзен. — Вы же помните, о чём мы с вами договорились?
Рена застыла в нерешительности. Слова лорда подействовали на неё отрезвляюще: влезать в дела демонов — занятие весьма опрометчивое. Вот только просто наблюдать было уже невыносимо!
— Я не могу просто сидеть сложа руки, — понурив голову, призналась она.
— Хотите оказаться в гуще событий? — поддел её Торик. — Вы точно осознаёте последствия?
— А разве мне есть что терять? — Горькая ирония наполнила голос Рены, сделав его резким и сухим.
В ответ Торик лишь неодобрительно покачал головой, но больше отговаривать не стал. Напротив, предложил руку и помог спуститься к тронному залу. Из-за обилия иностранных гостей у входа стояло несколько стражников, которые тут же закрыли секирами дверной проём и, только услышав имя лорда, сначала искренне удивились, после чего поспешно убрали оружие.
— Лорд Торик Отрийский и его леди! — объявил глашатай, и эти слова пришлись точно под финальный аккорд полонеза, оттого внимание прочих гостей тут переключилось на пришедших.
— Теперь держитесь, — склонившись над ухом Рены, прошептал Торик, после чего расплылся в широченной улыбке и, горделиво расправив плечи, прошествовал по залу напрямик к королевскому трону. Рена семенила рядом, стараясь не выдать страха и боли.
Взбудораженная толпа расступалась перед ними, окидывая любопытными взглядами. Рена же едва заставляла себя переставлять отяжелевшие ноги и поддерживать осанку, хотя ей отчаянно хотелось немедленно преобразиться и шмыгнуть в ближайший тёмный угол, но выбор был сделан, и приходилось, стиснув зубы, исполнять свою роль до самого финала.
Торик остановился перед ступеньками, ведущими к трону, на котором уже восседал Дамиан. Девочка-богиня стояла рядом, держа его за руку. Непосредственная улыбка гуляла на её губах, а в огненных глазах, с любопытством разглядывающих всё вокруг, плясали лукавые искорки. Рядом с малышкой тенью нависал агни Найлус. Он несколько раз склонялся, что-то настойчиво шепча, но девочка только отмахивалась от него, словно от надоевшей мухи. Взгляд демона при этом становился всё более мрачным и пугающим. Однако, завидев Торика, на лице Найлуса появилась коварная ухмылка. Рена покосилась на своего спутника, но не заметила в нём ничего подозрительного. Торик оставался совершенно невозмутим и вовсе не смотрел на демона, всё его внимание было посвящено только королю. Впрочем, Дамиан тоже безотрывно взирал на лорда, будто прицениваясь. Жаркая игра взглядами протянулась несколько долгих минут, заставив Рену изрядно понервничать. Зал повис в напряжённой паузе. Казалось уже ещё немного и воздух заискрит, но тут Торик вдруг выпустил руку Рены и опустился вниз, став первым вельможей преклонившим перед новым королём колено. Зал мигом смолк и застыл в ожидании. В воцарившейся тишине Дамиан встал с трона и неспешно спустился на одну ступеньку.
— Благодарю за преданность короне и стране, милорд, — произнёс он, жестом предлагая подняться. Дождавшись, когда Торик вновь окажется на ногах, король, вновь смерив лорда оценивающим взглядом, вдруг заявил: — И в качестве награды за верность, отвагу и честь объявляю лорда Торика Отрийского новым канцлером!
По залу пролетели удивлённые вдохи и возмущённые возгласы, но почти тут же всё снова стихло в ожидании ответа.
— Рад служить, Ваше Величество, — склонившись, произнёс Торик, и в зале сразу стало как-то шумно.
Тонкая струйка из мелких лордов потянулась к трону: совсем немногие желали выразить своё почтение новому правителю. Оглядывая толпу, Рена замечала в лицах многих сомнения. Аристократы колебались, обмениваясь друг с другом беспокойными взглядами. Наконец, кто-то всё же выступил вперёд, чем заслужил гул неодобрения, заставивший его тут же вернуться в строй.
— Вам не кажется, что выбор очевиден, Ваше Величество? — прозвенел голос девочки-богини, в котором почти не осталось детских ноток. Напротив, в этот раз малютка была крайне серьёзна, однако Дамиан лишь качнул головой, оставаясь всё так же стоять возле трона в ожидании. И ещё три лорда отважились выйти к новому королю, за что были награждены осуждающими взглядами и недобрыми шепотками. После такого отношения ни один из них не вернулся в строй взбунтовавшейся аристократии, предпочтя выстроиться возле иностранных гостей.
Хотя Дамиан наградил каждого, кто признал его, щедро раздавая должности, старая аристократия отнеслась к подобному подкупу весьма прохладно. Если юный король и надеялся, что кто-то сдвинется с места ради повышения, то его замысел не оправдался. Лорды объявили ему негласный бойкот. Ожидание затягивалось, а нервы истончались, готовые вот-вот сорваться. Наконец, Дамиан не выдержал и обратился к одному из стариков:
— Лорд Дьярви, какова причина вашего дерзкого неповиновения?
Старик громко фыркнул, после чего нагло выдал:
— А почему я должен повиноваться какому-то выскочке?
Позади него зашумела и загудела довольная аристократия. Старые и молодые лорды и эрлы явно оценили данный отпор. Дамиан плотно сжал губы, стараясь не выдать своего гнева, однако ему ещё было далеко до невозмутимого Торика, и его выдали заходившие желваки.
— То есть, вы хотите сказать, что не признаёте законов Каэра? — Голос Дамиан стал твёрже и жестче, но эта перемена не возымела никакого воздействия на сплотившихся аристократов.
— Древняя глупость, которую давно пора было выбросить на свалку! — с пренебрежением произнёс молодой эрл, в котором Рена узнала одного из кандидатов на престол Элофа.
— Что вы хотите этим сказать⁈ — Дамиану всё труднее было сдерживать себя. Теперь уже его выдавал голос, исполненный негодованием.
— Лишь то, что не все становятся королями по праву! — отчеканил Элоф, смело выходя из толпы соратников. — Некоторым удаётся обмануть толпу дешёвыми фокусами и представлениями, чтобы скрыть откровенное воровство!
Дамиан на миг оцепенел. Его лицо стало каменным и почти ничего не выражало, а в глазах взвилось недоброе пламя.
— Эрл смеет без доказательств в чём-то обвинять короля? — выдавил он, впившись в Элофа взглядом.
— Почему же без доказательств? — с нескрываемым торжеством переспросил тот. — Или самозваный король думал, что натравив на лорда Адвиля своё чудовище, чтобы то лишило его языка, он сможет скрыть правду, то смею заверить, это был грубый просчёт! — Элоф демонстративно полез в карман сюртука и выудил из него конверт с сургучовой печатью с оттиском в виде кристалла власти: — У меня в руках письмо, написанное самим Канцлером, и я хотел бы зачитать эти обличительные строки!
Он