Ветер с реки бил ему в лицо; снег впивался в кожу, как иголки. Но он смотрел на воду, пока не окоченел. Когда на часах пробило шесть, он отправился искать, где бы подкрепиться, и набрел на меленькое кафе, открытое для водителей автобусов. Там он проглотил солидную порцию яичницы с тостами, все еще пытаясь понять, что произошло и что теперь делать.
В шесть тридцать он снова набрал номер Глюка и, не веря своим ушам, услышал сонное:
– Алло.
Мало кому в жизни Кэл был так рад, как этому, почти незнакомому человеку.
– Мистер Глюк? Это Кэл Муни. Вы, должно быть, не помните меня, но...
– Конечно, помню. Как дела на берегах Мерси?
– Мне нужно поговорить с вами. Это очень срочно.
– Я слушаю.
– Не по телефону.
– Что ж, приезжайте. У вас есть мой адрес?
– Да. На визитной карточке.
– Тогда я вас жду. Буду рад.
После всех ужасов ночи такое радушие было последней каплей. У Кэла защипало глаза.
– Я приеду на первом же поезде.
– Жду вас.
Кэл вышел из телефонной будки. Уже рассвело, но людей на заснеженных улицах еще не было. «Трудно поверить, что в Призрачный город когда-нибудь снова придет весна», – думал он по дороге на станцию.
3
Сюзанна стояла на Чериот-стрит и смотрела на то, что предстало ее глазам. Из-за обилия людей она не могла подойти к самому дому – большое количество полицейских по-прежнему вызывало у нее опасения, – но и отсюда было видно, что дом Муни больше не существует. Его в буквальном смысле сравняли с землей. Бич потрудился на славу.
Вся дрожа, она отправилась на Рю-стрит. Ее худшие опасения подтвердились: огонь пожрал и дом Мими.
Что теперь? Возвращаться в Лондон и бросить Кэла – если он еще жив, – на произвол судьбы? Она не знала, где он может быть. А книга? Что с ней случилось? Думая об этом, она пошла прочь, пытаясь найти в случившемся хоть что-нибудь утешительное.
Тут рядом затормозила машина, и из окошка выглянул плейбой в модных солнечных очках.
– Вам не холодно, мисс?
– Идите к черту! – бросила она, ускоряя шаг, но он поспешил за ней.
– Я сказала, идите к черту!
Он сдвинул очки на лоб, и глаза под ними блеснули золотом.
– Нимрод!
– А кто же еще?
Из-за этих очков она никогда его не узнавала. Глаза придавали его лицу совсем иное выражение.
– Я голоден. Ты не против подкрепиться? – спросил он.
4
Его аппетит, казалось, рос прямо пропорционально опасности их положения. Она сидела напротив него за столиком китайского ресторана, наблюдая, как он поглощает свой завтрак и большую часть заказанного ею.
Обмен новостями не занял много времени. Главное было очевидно: Бич здесь, среди них. Но у Нимрода была и более свежая информация. Он узнал из разговоров, что на Чериот-стрит не обнаружено ни одного трупа, так что скорее всего Кэлу удалось спастись. Погибших нашли на Рю-стрит.
– Я никого из них не знал, но боюсь, что твои знакомые там были.
– Кто?
– Молодой де Боно.
Она замолчала. Совсем недавно они виделись с де Боно, и вот его уже нет. Когда придет очередь остальных?
– Что делать, Нимрод? – спросила она. – Может, попытаться еще раз соткать ковер?
– Нас слишком мало. К тому же, необходимые чары забылись. Почти весь Совет погиб.
– Так что, сидеть и ждать, пока Бич доберется до нас? Ты это предлагаешь?
Нимрод провел рукой по лицу.
– Я буду драться до последнего. Думаю, как и все мы.
Он вынул из кармана жестянку с табаком и стал сворачивать сигарету.
– Я ошибался, – сказал он. – Поддался на обман Шэдвелла. Даже влюбился.
– Неужели?
Нимрод, как ни удивительно, слегка покраснел.
– Да. У меня было немало приключений в Королевстве. Но часть меня никогда не покидала Фугу, – он зажег самокрутку и затянулся. – Не могу поверить, что ее больше нет.
– Ты помнишь ее?
– Фугу? Еще бы!
– Я тоже. Так, может быть, не все еще потеряно?
Он покачал головой.
– Не будь сентиментальной. Одной памяти мало.
Спорить было бесполезно: его боль не знала метафизических утешений. Но она попыталась.
– Знаешь... там, в Храме, я использовала Станок.
– Использовала?Каким образом?
– Или он использовал меня. Может быть, и то, и другое.
– Как это?
– Чтобы спасти то, что еще осталось.
Нимрод склонился к ней через стол.
– Не понимаю.
– Я тоже. Но что-то случилось. Какая-то сила.
Она вздохнула. У нее не было слов, чтобы описать это. Но в одном она была уверена твердо:
– Я не верю, что все пропало, Нимрод. Плевать на этого проклятого Бича. Я не собираюсь сидеть и ждать его.
– Ты Кукушонок. Тебе можно не бояться его.
– Ты знаешь, что это не так, – сказала она жестко. – Фуга принадлежит всем, кто готов умереть за нее. Мне. Кэлу.
– Да. Извини.
– Фуга нужна не только тебе, Нимрод, но и нам.
Она поглядела в окно. За бамбуковыми занавесками продолжал монотонно падать снег.
– Я никогда не верила в Эдем, – тихо сказала она. – Как об этом пишет Библия – первородный грех и все такое. Но, может быть, эта история – только эхо.
– Эхо?
– Отзвук реальных воспоминаний о месте, полном чудес.
И Бич поверил в историю про Эдем, поскольку в ней есть доля правды.
– Какая разница? Ангел этот ублюдок или нет, какое это имеет значение? Он верит в то, что он Уриэль, и он уничтожит нас.
И действительно: зачем в конце света рассуждать об именах и названиях?
– Я думаю, нам нужно собраться вместе и попытаться укрыться. Навести чары.
– Что ж, это имеет смысл. Но где?
– Есть одно место, – сказал он, – куда он так и не смог добраться. Аполлина бывала там.
– Что это за место?
– Что-то вроде холма.
– Так вы пойдете туда?
– Для смерти это место ничуть не хуже прочих.
II
Прах и пепел
Святые на фасаде церкви святых Филомены и Каликста давно ослепли от дождя и снега. Они не видели посетителей, пришедших в церковь вечером 21 декабря и не слышали, о чем они говорили у входа. Иначе они сорвались бы со своих пьедесталов и помчались предупредить Англию, что в сердце ее появился ангел. Но Англии в эту ночь не нужны были святые; ей хватило мучеников.
* * *
Хобарт стоял в дверях церкви, и огонь Бича просвечивал сквозь его горло. Он держал Шэдвелла за руку.
– Это ведь церковь, —недоуменно сказал он не голосом Уриэля, а своим собственным. Ангел иногда отпускал его на волю, чтобы потом рвануть поводок обратно.
– Да. Церковь. И мы ее уничтожим.
Хобарт мотнул головой.
– Не могу.
Шэдвелл уже устал спорить. Это был не первый их визит за день. С Чериот-стрит ангел повел их по другим местам в округе, где, как он помнил, раньше скрывались Чародеи. Но ни в одном из этих мест не оставалось следов волшебства. Погода портилась с каждым часом, и Шэдвелл чувствовал себя усталым и озябшим. Он опасался, что Уриэль, не найдя жертв, взбунтуется, поэтому и привел его сюда, где уж точно скрывалось волшебство. Здесь Иммаколата когда-то держала Палача. Здесь, в этой то ли могиле, то ли колыбели, аппетит Уриэля можно было удовлетворить хотя бы на сегодня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});