Настроение у Кэт сразу испортилось. Может быть, ей многое удавалось с девушками ее мамы, но она не в силах была что-то сделать для себя самой.
– Дидерик, наверное, влюбился, – продолжала Кэт с уже меньшим энтузиазмом. – С тех пор, как я устроила для них чаепитие, он развил бурную деятельность: вставляет цветные стекла, наклеивает обои.
– Нацепил еще больше резных украшений на твою башню, – добавил Коннор. – Три женщины в городе остановили меня на улице и пожаловались, что ты единолично завладела единственным плотником в городе, который умеет выполнять такую работу.
Кэт вздохнула. Почему на домах, которые строил Элайас Нешхолд, резьба по дереву была сделана со вкусом, тогда как Дидерик лепил декоративных деталей в пять раз больше, чем нужно.
– Думаю, к Рождеству он закончит башню, а потом женится и пойдет работать на кого-то другого.
– Хорошо бы. Ты ведь понимаешь, это может обернуться большими расходами? Итак уже пришлось продать два рудника. Если и остальные со временем окажутся убыточными из-за рынка серебра, мы будем вынуждены продать дом и переехать.
– Правда? Ты имеешь в виду другой город?
– Верно. – Коннор внимательно наблюдал за Кэт, зная, что женщины терпеть не могут перемен. Роза Лорел заставила его оставаться в Сент-Джоне еще долгое время после того, как ему следовало переехать.
– Как интересно! – воскликнула Кэт. – А куда?
– Туда, где обнаружится новая жила. Я прислушиваюсь к разговорам, высматриваю подходящий район, может быть, куплю заявку. Это подстраховка на будущее.
– А я и не знала, – посетовала Кэт. – Это будет интересно – переехать на новое место, начать совсем новое дело… – Она осталась довольна разговором. Кэт не возражала против переезда, если Коннор возьмет ее с собой, а он сказал «мы». Может быть, для них еще не все потеряно?
* * *
Предприимчивость Кэт, ее деятельный, неугомонный характер поражали Коннора. Эта женщина идеально подходила ему во всех отношениях, если бы только удалось переломить ее непреклонное предубеждение против брака. Но то, как Кэт восприняла его планы, оказалось совершенно необычным для женщины. Она была готова переехать вместе с ним в другой город, однако не проявила никакого интереса к созданию семьи. Неужели Кэт считала, что они так и будут жить бок о бок до конца жизни, не вступая в брак? Раза два в год оказываясь в одной постели? Не верилось, что какая-нибудь порядочная женщина могла бы хладнокровно относиться к такой перспективе.
* * *
Кэт знала: Чарли беспокоится насчет успеха их дела в суде, потому что присяжные были в основном протестантами, за исключением одного католика, который большей частью проводил воскресный день в салуне, а не в церкви. Кэт считала, что даже если не выиграет дело, то, по крайней мере, сможет защитить себя от слухов и сплетен. Зал заседаний был битком набит. Здесь сидели Коннор и Джимми, Гретель и Дидерик, и – самое трогательное – Дженни и ее новоиспеченный муж, приехавшие из Аспена, чтобы оказать ей поддержку. Кэт была преисполнена оптимизма, в отличие от своего адвоката.
Она надела свое любимое платье – муаровый шелк в серую, зеленую и черную клетку с небольшой верхней юбкой, тщательно подогнанной к нижней плиссированной. Кэт выбрала этот фасон из духа противоречия, понимая, что Юстасия Флеминг появится в наряде, сшитом по последней моде. Платье Кэт было четырехлетней давности, но вполне приличным. Таким образом, Кэт выступала против женщин, которые становятся рабынями любых новых модных веяний, быстро уходящих в прошлое. Кроме того, судья так быстро назначил день заседания, что уже не оставалось времени шить новое платье.
Адвокат мистера Флеминга сказал судье, что его клиент считает повод для возбуждения расследования пустячным.
– Мистер Флеминг лично видел истицу выходящей из упомянутого публичного дома, а одна из его обитательниц сказала ему, что миссис Фицджеральд заходила к ним примерно неделю тому назад. Мистер Флеминг просто упомянул об этих обстоятельствах в разговоре с полковником Финчером. Полковник решил написать об этом в своей газете. Следовательно, ответчик выбран неправильно. Если миссис Фицджеральд хочет судебного разбирательства, то должна привлечь к ответственности газету.
Одна из дочерей полковника Финчера, сидевшая позади Кэт и Чарли, должна была освещать процесс на страницах «Джорнал». Она наклонилась вперед и произнесла громким шепотом:
– Вызови меня, Чарли. Я буду свидетельствовать в пользу Кэт.
Судья сурово взглянул на нее и обратился к адвокату Флеминга:
– Где ваш клиент?
– Мистер Флеминг занятой человек. Он не счел обязательным свое присутствие, так как его невиновность не вызывает сомнений.
По толпе пробежал ропот разочарования. Оглядевшись, Кэт заметила, что Юстасия тоже отсутствует. Судья отказался отложить заседание и сказал Чарли вызывать первого свидетеля. После торопливого совещания тот вызвал мисс Финчер, которая сообщила, что мистер Флеминг не раз говорил на эту тему с ее отцом, причем представлял дело таким образом, будто Кэт работает в «Клубе джентльменов». У всех собравшихся вырвался крик изумления.
– Я сказала папе, что это глупость, но он все еще не мог успокоиться после шума с закрытием салунов. В любом случае, мы напечатали опровержение и извинились.
– Мисс Финчер, это правда, что миссис Фицджеральд угрожала отхлестать вашего бедного старого отца? – спросил адвокат Флеминга.
– Бедного старого отца? – раздался из задних рядов яростный вопль полковника Финчера.
Мисс Финчер негодующе фыркнула и сказала:
– Неужели на то похоже? Она ведь такая крохотуля.
– Так значит, можно сказать, что вас принудили написать опровержение? – не унимался адвокат Флеминга.
– Не говорите глупостей, – возмутилась мисс Финчер. – Мы с сестрами написали опровержение вовсе не потому, что нас заставили. Все мы на голову выше маленькой миссис Фицджеральд, чтобы бояться ее. А папа вообще никого не боится. Это известно всему городу.
«Клуб джентльменов» представляла Бабетта. Ее выбрали, потому что у нее была самая грамотная речь среди остальных девиц, не считая, разумеется, Марси, которая не могла свидетельствовать, так как знала об истинной причине визитов Кэт. Однако, увидев, какой наряд Бабетта сочла подходящим для суда, Марси лишь покачала головой. Платье имело низкий квадратный вырез, что побудило нескольких присяжных наклониться вперед, чтобы присмотреться получше. Само платье было сшито из ярко-желтого шелка с юбкой, отделанной широкими голубыми рюшами, сочетавшимися по цвету со шляпой, украшенной огромными желтыми перьями. Кэт вздохнула, а Бабетта с сияющей улыбкой заняла свидетельское место и начала отвечать на вопросы Чарли.