Неожиданно кто-то постучал в окно, и они отскочили друг от друга, одновременно обернувшись. В окно смотрел хмурый Дидерик, как раз в это время спускавшийся по приставной лестнице.
– Опять этот проклятый плотник!
Коннор устремился к входной двери, когда в комнату с воплем ввалился Дидерик.
– Ты не сметь целовать ее!
– Отто, о чем ты говоришь? – И почему плотник пытается вмешаться в ее личную жизнь?
– Фы приглашать меня на чай.
– Я пригласила тебя ради Гретель, – удивленно объяснила Кэт.
– Гретель? Зачем мне Гретель?
– Разве тебе не нравится Гретель?
– Он не Гретель любит, Кэт, – сказал Коннор. – Этот идиот любит тебя.
– Не может быть.
– Да, и фы тоже любить меня, миссус. А зачем тогда фы дафать мне фесь эфтот работ и приглашать на чай?
– Ну, что ж, недоразумение с работой уладить легко, – сказал Коннор. – Ты уволен. Сколько мы тебе должны? Семнадцать пятьдесят? Держи. – Коннор сосчитал деньги и сунул их Дидерику. – А теперь выметайся.
– Я рапоталь на миссус, а не на фас.
– Может быть, лучше было бы… ну, если бы ты больше не работал на нас, – согласилась Кэт. Дидерик считал, что она его любит? Ей стало жаль бедного парня. Но ведь она никогда не давала ему повода думать, что любит его. Какая жуткая мысль! Теперь Кэт и сама не могла понять, зачем предназначала его бедной Гретель, которая стояла тут же на пороге, залившись краской и теребя передник.
– Я бы все равно не вышла за него замуж, – сказала Гретель. – Не надо беспокоиться обо мне, мисс Кэт. Есть сколько угодно мужчин, гораздо лучше его, которым я нравлюсь.
– Я уверена, что ты действительно им нравишься, Гретель, – постаралась утешить девушку Кэт. Всегда такая спокойная, Гретель была в ярости. Все обернулось так ужасно. Дидерик смотрел на деньги в своей руке так, словно они могли укусить его; потом перевел взгляд на Кэт, как будто она его предала. Не говоря ни слова, он повернулся и ушел, прихватив лестницу. Кэт пришлось закрыть дверь, так как Дидерик оставил ее открытой.
Коннор направился в свою комнату, схватил пальто, объявил, что не будет ужинать дома и вышел, хлопнув дверью.
– Не плачьте, мисс Кэт, – сказала Гретель. – Есть мужчины и получше его. Все, кто не хочет жениться на мне, хотят жениться на вас.
Может и есть мужчины лучше Коннора, но Кэт их не знает. Тот поцелуй – перед тем, как Дидерик заглянул в окно – был таким приятным. И прервал его этот идиот плотник. Кэт захотелось надавать ему пинков. Она не пиналась с тех пор, как ей было восемь лет и Мэри-Элис О'Брайен забросала грязью ее фартук в монастырской школе Святой Схоластики. Ну и болван этот Дидерик! Еще дурнее, чем Мэри-Элис О'Брайен. Пусть даже не показывается ей на глаза!
* * *
Уже давно Коннор не напивался – со дня смерти Розы Лорел. Однако в тот вечер, когда он чуть не сделал предложение Кэт, Коннор напился до умопомрачения, рухнул на чью-то койку в спальном помещении рудника «Кольцо Ингрид» и проснулся лишь наутро с дикой головной болью и в глубоком убеждении, что должен привести себя в порядок, пойти домой, извиниться перед Кэт за то, что вел себя как мальчишка – все-таки не ее вина, что каждый, кто видел Кэт, тут же в нее влюблялся – и, отбросив все сомнения, сделать ей предложение. Она, конечно, может сказать «нет», и это разобьет его сердце, но по крайней мере Коннор перестанет напрасно надеяться.
Приехав в Брекенридж, он уже чувствовал себя получше. Разумеется, Кэт права насчет выпивки. Эта гадость настоящий яд. Коннор привязал лошадь перед домом и открыл дверь.
– Кэт! – Никакого ответа. – «Наверное, пошла в город по своим делам», – решил Коннор. – Гретель! – Гретель должна знать, где Кэт. Тишина. Господи, уж не взяла ли Кэт служанку и не уехала ли из городе? – Джимми? – Джимми должен быть в школе. Нет, сегодня суббота, и мальчик ночевал у Флетчеров. Теперь Коннор вспомнил об этом.
Ему стало не по себе в пустом доме. Он медленно прошел на половину Кэт. Дверь ее спальни была распахнута, в комнате страшный беспорядок, что совсем не похоже на Кэт. Как будто кто-то устроил здесь разгром. Или она сама все перевернула вверх дном в припадке ярости? Или… паника охватила Коннора при этой мысли, и он бросился в комнату Гретель. Служанка была здесь – связанная, с кляпом во рту, глаза широко открыты.
– Кто это сделал? – спросил Коннор, как только освободил рот девушки. Гретель не знала. Ей заткнули рот кляпом и связали сонную. Она слышала шум борьбы, доносящийся из комнаты Кэт, но ничего не могла поделать.
– Кто бы это ни был, мисс Кэт задала ему трепку, – сказала Гретель.
– Но ее нет в доме. – Коннор освободил служанку и выбежал из дома на поиски Кэт.
* * *
– Обещайте не убегать, и я развязать фам руки. И обещайте, что не будете больше кусать меня.
Кэт была вне себя от ярости.
– Да я тебе и теплого пальто в метель не пообещаю, – злобно бросила она. Нос у Дидерика распух, на лице виднелись следы укусов и два синяка: один на щеке, другой на лбу. Кулак у нее до сих пор болел, но так и надо этому негодяю плотнику. Кэт была готова убить его.
– Теперь фы выходить за меня замуж. У меня есть триста доллар.
– Откуда у тебя триста долларов? – презрительно спросила Кэт.
– Получать, чтоб фас уфести.
– Значит, тебе кто-то заплатил за мое похищение?
– Я и сам хотеть. Только никому деньги не повредить.
– Кто тебя нанял? – Дидерик не ответил. – Три сотни… Медфорд Флеминг? – осенило Кэт.
– Я эфто не говорить.
– Оба вы подлые негодяи, – заявила Кэт.
– Теперь фы любить меня, раз у меня есть триста доллар.
– Да я бы не полюбила, будь у тебя денег больше, чем у Гугенхейма и генерала Пальмера вместе взятых.
– Нет, теперь фы любить меня, и мы жениться.
– Никогда. Ты упустил свой шанс, Дидерик. Я просила прислать Гретель специально для тебя.
– Я не хотеть Гретель.
– Теперь у тебя уже никого не будет.
– У меня есть фы.
– Тебя ждет каторга. – Кэт оглядела жалкую хижину без окон, пытаясь сообразить, где находится. Ее привезли сюда с завязанными глазами под грудой одеял на дне фургона. Ладно, неважно. Она найдет способ освободиться. Не так уж Дидерик сообразителен, чтобы удержать ее здесь надолго. Если понадобится, Кэт наврет ему с три короба, лишь бы выбраться отсюда. Раз уж она смогла сочинить описание жизни святой, то этому болвану как-нибудь соврет. Мама, конечно, не одобрила бы этого, но ее-то никогда не похищали. – Мне нужно в туалет, Дидерик, – пошла на хитрость Кэт. – «Ну, погоди, – подумала она. – Я тебе задам».
* * *
– Как ты и предполагал, Коннор, – подтвердил шериф Айлиф, – Дидерика нет в городе. Ты видел его последним. А еще уехал Медфорд Флеминг с женой. Они закрыли дом и сели на вечерний поезд. Может, это и ничего не значит, но парень, который на него работает, говорит, что Флеминг рвал и метал, когда узнал, что мисс Кэт выиграла тот процесс.