особые отделы КГБ формируемых ракетных объединений и соединений — оно просуществовало до июня 1964 года. Начальником Спецуправления был назначен генерал-лейтенант Г. К. Цинев. О нем сегодня пишут однобоко и поверхностно: мол, «человек Брежнева», который вместе с С. К. Цвигуном «контролировал» Ю. В. Андропова на посту председателя КГБ СССР. Нелишним, однако, будет привести точку зрения сотрудника, работавшего под его руководством:
«Надо отдать должное Георгию Карповичу: он многое сделал для укрепления военной контрразведки, — писал полковник Михаил Федорович Гололобов. — Лично занимался подбором кадров на руководящие должности, организацией их подготовки. Например, по его инициативе при Военной академии им. Ф. Э. Дзержинского были организованы месячные курсы по изучению ракетной техники начальниками особых отделов соединений ракетных войск, что позволило им более грамотно решать вопросы оперативного характера и задачи по оказанию помощи командованию в повышении боеготовности войск.
Не без участия Цинева руководители и сотрудники особых отделов направлялись на курсы переподготовки при Высшей школе КГБ. Как правило, после их окончания они получали повышение по службе.
Цинев настойчиво добивался повышения потолка воинских званий для начальников особых отделов ракетных дивизий — до полковника и армий — до генерала. И это ему удалось. В бытность Цинева начальником Спецуправления, а затем начальником Третьего управления (23.02.1966 — 24.07.1967), в составе последнего были созданы новые отделы, количество которых (сокращенных при Хрущеве) вновь возросло»[314].
Да уж, это не просто «смотрящий за Андроповым» «человек Брежнева»!
В то время уже сами места расположения пусковых установок МБР считались важнейшей государственной тайной, и Спецуправление проводило соответствующие мероприятия, затрачивая немалые средства, чтобы маскировать ракетные базы, создавая у местного населения и людей, случайно оказавшихся в районах их расположения, впечатление, что там находятся какие-то иные военные объекты — склады, предприятия, воинские подразделения. В то время, когда США располагали большим преимуществом в ракетном потенциале и не имели эффективной космической разведки, эти меры были необходимы и действенны. Но в конце 1970-х годов американцы уже точно знали как места расположения наших МБР, так и их количество, и типы самих ракет.
Одним из направлений контрразведывательной защиты ракетного объекта было выявление лиц, осевших в окружающих населенных пунктах при сомнительных обстоятельствах. Порой случались совершенно неожиданные «открытия». Так, военные контрразведчики обратили внимание на «знатного бригадира» — была такая формулировка — лесозаготовительной бригады Калиниченко. Достижения бригады, работавшей в районе Юрьи Кировской области, широко пропагандировались — даже отраслевая газета «Лесная промышленность» печатала материалы о ней из номера в номер. Но военные контрразведчики обратили внимание на некоторые странности в поведении Калиниченко: в этих краях он появился с окончанием войны, приехав с Украины, где у него якобы не сложилась семейная жизнь; жил замкнуто, никуда не выезжал, переписки ни с кем не вел… Решили проверить его через соответствующие подразделения КГБ по месту жительства в довоенный период. Выяснилось, что фамилию и биографию солдата, погибшего на войне, присвоил его односельчанин — бывший полицай, участвовавший в расстрелах советских граждан.
Поскольку отношения к войскам «Калиниченко» не имел, материалы передали для реализации в Управление КГБ по Кировской области. Получив приглашение в УКГБ, бригадир приехал и… повесился в гостиничном номере.
Понятно, что основная деятельность военных контрразведчиков проходила непосредственно на самих объектах. РВСН — сложный технический вид вооруженных сил, а потому работа по их контрразведывательному обеспечению может быть успешной только в том случае, если сотрудники Особого отдела сами уделяют постоянное внимание своей военно-технической подготовке. Военным контрразведчикам «новорожденного» вида вооруженных сил необходимо было обстоятельно изучить боевые ракетные комплексы и системы вооружения; иметь четкое представление об эксплуатации и обслуживании как наземного оборудования, так и самих ракет, их бортовых систем и агрегатов; глубоко разбираться во всех аспектах, связанных с постановкой на боевое дежурство и подготовкой к пускам. Требовались знания уязвимых мест, а также специфических правил техники безопасности на конкретных участках. Оперработники должны были владеть этими вопросами не хуже специалистов ракетных войск. Важно также было знать нормативные требования, предъявляемые на этапе строительно-монтажных работ, с тем чтобы упреждать возможные нарушения технологии производства, которые могут отрицательно сказаться на выполнении боевой задачи.
Вот почему с помощью командования и ведущих специалистов руководство Спецуправления отработало тематический план военно-технической учебы оперсостава, который исполнялся неукоснительно. Занятия проводились ежедневно, по четыре-пять часов, и результаты не замедлили сказаться. Всего один пример:
«В Пермской дивизии РВСН по поступившей оперативной информации при технических доработках на борту изделия представителем завода-изготовителя была пропущена предусмотренная бюллетенем операция по перепайке электроцепи в приборе системы управления ракеты. Сигналу придали значение. Оказалось, что в нужный момент данная ракета не смогла бы сойти со старта, так как произошла бы отсечка запустившегося маршевого двигателя, то есть боевой пуск не мог состояться. Но это не всё. При дальнейшем разбирательстве выяснилось, что указанный заводчанин выполнял аналогичные доработки на других объектах и везде допустил операцию по перепайке. Враждебного умысла не нашли, его действия объяснялись преступной халатностью. Оперативному сотруднику капитану Н. В. Панфилову была объявлена благодарность, хотя он был достоин высокой государственной награды»[315].
Впрочем, военные контрразведчики в РВСН находили и тех, кто действовал из враждебного умысла, но это стало происходить уже несколько позже…
Добавим еще, что одним из важнейших направлений работы военных контрразведчиков в то время являлось контрразведывательное обеспечение запусков пилотируемых космических кораблей с космодрома Байконур.
И, как уже знает читатель, в первом ряду людей, осуществлявших эти старты, был бывший военный контрразведчик Олег Генрихович Ивановский — ведущий конструктор космического корабля «Восток».
Глава одиннадцатая
Последние рубежи КГБ
В мае 1967 года председателем КГБ при СМ СССР был назначен Юрий Владимирович Андропов, очень много сделавший на этом посту для обеспечения государственной безопасности СССР, укрепления и развития системы органов ее защиты, повышения авторитета и статуса их сотрудников — в том числе и военной контрразведки.
В частности, благодаря Ю. В. Андропову 25 мая 1982 года — а это был последний день его руководства Комитетом — Третье управление вновь стало Третьим главным управлением КГБ СССР.
«В документе № 1025-А/ОВ по итогам работы КГБ в 1967 году, направленном Ю. В. Андроповым в ЦК КПСС, было указано:
„Органы военной контрразведки проделали значительную работу по маскировке ракетных стартов, складов ядерного оружия и других объектов от космической разведки противника, выявлению и предупреждению нарушений в скрытом управлении войсками и использовании средств связи, а также по контрразведывательному обеспечению войсковых учений и маневров, перевозок военной техники…
Составной частью работы органов военной контрразведки КГБ по обеспечению боевой готовности советских Вооруженных сил являлись мероприятия по предупреждению акций идеологической диверсии в частях и подразделениях армии и флота, своевременному пресечению каналов проникновения буржуазной идеологии. В 1967 году было предотвращено 456 попыток распространения