Читать интересную книгу Политические тайны Второй мировой - Виктор Устинов

Первый доклад сделал начальник Генерального штаба маршал Б. Шапошников, который предложил на первом этапе стратегических действий «ограничиться только активной обороной, выдержать удар врага, измотать и обескровить его в начале лета, а затем, накопив резервы, перейти к широким наступательным действиям» [636]. Генштаб, на основе разведданных предполагал, что гитлеровское командование летом 1942 года будет не в состоянии вести крупные наступательные операции одновременно на трех стратегических направлениях, как это было в начале войны, но что у немцев будет подготовлено достаточно сил, чтобы вести наступление на одном или двух стратегических направлениях — на московском, где у них находилось более 70 дивизий, и на юге страны [637]. Одновременно маршал предложил сосредотачивать основные стратегические резервы на западном направлении, и частично в районе Воронежа, где летом могут разыграться главные события. Генштаб не исключал, что решительное наступление немцев на Восточном фронте может быть поддержано одновременным выступлением Японии и особенно Турции против СССР, нажим на которую немцы могли усилить и она, как и в Первой мировой войне, могла открыто стать на их сторону. В целях противодействия возможному нападению Японии и Турции Советское Верховное Главнокомандование держало на Дальнем Востоке более 40 и на Кавказе 20 дивизий, что существенно влияло на нашу способность вести борьбу с главным врагом на западном направлении.

Маршала Шапошникова поддержало большинство присутствующих на заседании ГКО, и к этому уже склонялся и сам Сталин, но, подытоживая итоги совещания, он как бы между делом сказал: «Но не сидеть же нам в обороне сложа руки и ждать, пока немцы нанесут удар первыми…» [638], что вызвало неловкое молчание и замешательство присутствующих. Словно выручая застенчивых военных, слово попросил маршал С. Тимошенко, предложивший провести силами Юго-Западного направления, которым он командовал, наступательную операцию в целях упреждения противника в развертывании наступательных действий на харьковском направлении и, главное, для поддержания и сохранения за Красной Армией стратегической инициативы. Сталин поддержал маршала и посоветовал Генеральному штабу рассмотреть и другие предложения фронтов по проведению частных наступательных операций на отдельных операционных направлениях.

После зимних наступательных операций Красной Армии обстановка на западном направлении все еще оставалась напряженной. В 200 км от Москвы противник удерживал ржевско-вяземский выступ. И мы, и немцы придавали большое значение этому стратегическому направлению и продолжали держать здесь значительные силы. Командование обеих сторон полагало, что с началом летней кампании на западном направлении можно было ожидать развертывания активных действий. В целом стратегическая обстановка на советско-германском фронте в апреле 1942 года характеризовалась временным затишьем, от которого во время войны солдаты не ждут ничего хорошего.

Ставка продолжала развертывать стратегические резервы, и на 1 апреля в их состав входило: 2 общевойсковые армий, 24 стрелковые и 3 кавалерийские дивизии и другие части общей численностью более 200 тыс. человек У них на вооружении имелось 1632 орудия, 155 танков, 225 самолетов [639]. А всего вооруженные силы Советского Союза в это время только в действующей армии насчитывали 5,6 млн. человек, из которых в сухопутных войсках было около 4,9 млн. человек, или 87,5 процента [640]. Эта многомиллионная армия нуждалась в огромном количестве вооружения: танках, самолетах, боевых кораблях, артиллерийских орудиях, минометах и другой боевой технике, которой пока поступало очень мало в войска. Этих сил было явно недостаточно для ведения наступления большого масштаба, но и откладывать их на длительный срок было нельзя. После победы под Москвой Красная Армия владела стратегической инициативой, и ее нужно было не только удержать, но и развить.

Напряженно готовилось к летней кампании и гитлеровское командование. В основу нового плана наступления в 1942 году фашистское руководство положило стремление достичь политических целей войны против СССР, которых фашистской Германии не удалось добиться в 1941 году. Немецкие войска не сумели взять Москву, им не удалось овладеть и Ленинградом, где они планировали соединиться с финской армией в районе реки Свирь. Разгром немцев под Москвой имел глубокие последствия. Он не только измотал силы германской армии, но и оставил свой след в настроении штабов и войск, принимавших участие в боевых действиях на Восточном фронте. Возможность повторение наполеоновского краха все чаще и чаще посещала умы высшего командного состава вермахта, что лишало их уверенности и перспектив на победу. Сильные контрудары Красной Армии зимой 1941–1942 года под Ростовом, Изюмом и Харьковом напоминали немцам о нерастраченной силе русских, которую они, не имея доступа к советским секретам, по-прежнему считали слабой.

В январе 1942 года в Берлине состоялось совещание руководителей немецкой военной промышленности, на котором обсуждался вопрос, почему сорвался блицкриг. Выступивший на этом совещании начальник военно-экономического управления генерал пехоты Томас сказал следующее: «Раннее наступление зимы в России, упорство русского солдата и ошеломляющие достижения русской военной промышленности привели к тому, что полный крах России, как ожидало верховное командование, не наступил». [641]

Понимая, что имеющихся сил у вермахта недостаточно для наступления на широком фронте, верховное командование вооруженных сил Германии должно было решить — какие операции оно может осуществить в летней кампании 1942 года. Потеряв в зимней кампании, по меньшей мере, 50 дивизий, гитлеровская Германия стала интенсивно перебрасывать войска с Запада на Восток Из 36 дивизий, находившихся во Франции на 1 декабря 1941 года, 6 дивизий было отправлено на Восток; на большее гитлеровское командование не рискнуло — приходилось считаться с возможностью открытия второго фронта на Западе. Всего же для восстановления потерь и стабилизации фронта Гитлеру пришлось к апрелю 1942 года перебросить на Восток из других ранее оккупированных стран и из Германии 39 дивизий, шесть бригад и большое количество маршевых пополнений. [642]

Но главным делом для Гитлера и его окружения была работа по собиранию всех сил Германии и ее сателлитов для войны на Восточном фронте. С неимоверным напряжением работала германская промышленность. Шел непрерывный набор в вермахт, который в свою очередь восполнялся мобилизацией рабочих на производствах Франции, Бельгии, Чехии и других государств, оккупированных фашистской Германией. Профашистское правительство Франции во главе с Петеном выплачивало на содержание оккупационной армии 400 млн. франков и около 1,5 млн. рабочих работало в промышленности Германии, которая продолжала все «брать у Франции и не давать ничего взамен» [643]. Если до поражения под Москвой Германия в основном переваривала добычу, захваченную у Франции в виде запасов готовой продукции, то сейчас она стала требовать увеличения выпуска военно-промышленной продукции. Одновременно немцы издали указ о закрытии всех предприятий, «деятельность которых не была необходимой для военной машины Германии». [644]

Несли тяжелую ношу и другие сателлиты фашистской Германии, чьи лидеры связали свою судьбу с Гитлером и теперь они поневоле должны были участвовать во всех военных акциях фашистского вермахта. В феврале 1942 года в Будапешт прибыла большая немецкая делегация во главе с генералом Томасом, и итогом переговоров явилось обязательство венгерского правительства сформировать к лету 1942 года 10 легких пехотных дивизий, одну танковую и одну кавалерийскую дивизию, и 6 дивизий для оккупационных целей, а всего 18 дивизий для Восточного фронта [645]. В эти же сроки Румыния должна была выдвинуть на Восточный фронт 24 дивизии, но фельдмаршал Кейтель, побывавший в Будапеште и Бухаресте, потребовал от правительств большей мобилизации военно-экономических ресурсов этих стран для подержания ведения войны Германией. Однако, несмотря на увеличение вооруженных сил Германии и дополнительное привлечение большого количества войск сателлитов, немецкое командование пришло к выводу, что оно все же не располагает достаточными силами, чтобы решить поставленную на лето 1942 года задачу путем одновременного наступления на всех трех направлениях, как это было летом 1941 года.

Давая оценку Красной Армии, гитлеровское командование считало, что она исчерпала свои резервы в сражениях за Москву и теперь они скованы в районе Смоленска. Зимние успехи советских войск в районе Харькова — Изюма — Барвенкова Гитлер объяснял не силой русских, а, главным образом, малочисленностью занимаемых этот участок германских войск Верховное командование вооруженных сил Германии прогнозировало, что Красная Армия попытается осуществить два вероятных альтернативных оперативных решения — развить наступление из района Смоленска на Запад и Юго-Запад. Другие варианты не рассматривались.