мой поступок ничего не значил.
Разум призывал к спокойствию, но гнев взял верх над рассудком.
— А ты и правда полный мудак, — яростно выплюнула я ему вслед.
Он замер, не поворачиваясь ко мне. Как будто я не стоила даже взгляда.
— Ты и правда идиотка, — повторил он тем же тоном.
— Я же хотела тебя защитить!
Его кулаки сжались.
— Я не нуждался в твоей защите, — прорычал Эшер, уничтожив тем самым то, что я сделала.
Я была ошеломлена. Всего несколько секунд назад я попыталась спасти ему жизнь, и он так себя ведет?
— Надеюсь, ты шутишь? — возмутилась я.
Он развернулся и прожег меня своими пронзительными глазами.
— А если бы он выстрелил? А? Ты об этом подумала своими куриными мозгами? — спросил он, повысив голос. — Я же велел тебе ни в коем случае не высовываться!
И грозно двинулся на меня.
— Но ты был в опасности! — воскликнула я, не двигаясь с места.
— Я прекрасно знал, что делаю, понятно?! — заорал он. — Ты не имела никакого права встревать!
— Я хотела защитить тебя от твоего же мудизма!
Он рванулся ко мне, обхватил мое лицо ладонями и сильно сжал, вынуждая смотреть на него.
— МОЕГО МУДИЗМА? — завопил он так, что у него на шее запульсировала вена. — Ты показала ему, что ты готова рискнуть жизнью ради меня, невольница.
«Невольница».
Мои глаза снова расширились. Он уже второй раз называл меня так, и от этого осознания сдавило горло.
— Что? — спросил он, зло усмехаясь. — Ты строишь такую физиономию, потому что я напомнил тебе, кто ты есть?
Он злился и хотел меня задеть.
И ему это удалось.
— Почему ты хотела защитить меня? ПОЧЕМУ?
Эшер упрекал меня в том, что я рискнула ради него жизнью, а сейчас готов был сам убить меня.
— ОТВЕЧАЙ!
Я продолжала молчать. Почему я хотела защитить его? Я и сама не знала.
— Ты хотела, чтобы он убил тебя? — спросил он, прислоняя свой лоб к моему.
Его прерывистое дыхание смешалось с моим. Чтобы он убил меня?
— Или, может, ты хотела привлечь его внимание? Ты хочешь работать с ним?
Я в упор посмотрела на него. Мне было противно это слышать. Он все неправильно понял.
— ОТВЕЧАЙ, ЧТОБ ТЕБЯ! — гаркнул он, отпуская мою челюсть.
Вне себя от ярости, он ударил кулаком в стену рядом с моим лицом, и я содрогнулась всем телом.
— Потому что я…
— Ты — что? — перебил он, не отводя взгляда. — Ну, в чем эта сраная причина?
Я больше не боялась его приступов гнева. Говоря по правде, я вообще больше не боялась, даже правды.
— Потому что ты мне нужен, Эшер, — яростно ответила я. — Ты мне нужен, мудак, чтобы я чувствовала себя живой. Вот почему я не хочу, чтобы ты умирал.
Он застыл. Его глаза расширились, дыхание прервалось. Он смотрел на меня как на привидение. Я почувствовала, как он медленно отстраняется от меня, от моего кипящего гнева.
В это мгновение мое сердце захватило в заложники тело и взяло власть над языком. Все ограничения полетели к черту.
Мне больше нечего было терять.
— Я такая же эгоистка, как и ты. Я не вынесла бы твоей смерти, потому что ты худшее и лучшее, что случилось в моей жизни.
Он молча отступал, качая головой.
— Я бы не вынесла, если бы мне еще раз пришлось беспомощно смотреть, как рядом умирает дорогой мне человек. Я бы не вынесла, если бы мне пришлось умирать еще раз.
Я двигалась вперед, а он отступал, пока не уперся спиной в перила. Он шарахался от моих слов как от чумы.
— Поэтому нет, я бросилась перед ним не для того, чтобы он меня убил. А потому, что с тех пор, как я узнала тебя, мне хочется жить.
— Остановись, — пробормотал он, отводя взгляд.
Слезы заливали мое искаженное гневом лицо. Его жестокие слова пылали в моем мозгу и разрывали мне сердце.
— Я это сделала, потому что хочу, чтобы ты жил. Я это сделала, потому что ты свет в конце туннеля, на который я надеялась долгие годы, Эшер.
— Заткнись, мать твою! Не говори этого…
— Я это сделала, потому что влюбилась в тебя, — быстро перебила я.
Мои глаза расширились, а его — закрылись. Эшер напрягся. Я едва сдержала крик. Собственное признание подействовало на меня как пощечина. Мои чувства перехлестнули тот предел, который я для себя установила. Мои слова разрушили все запреты, которые я на себя наложила.
Он поднял ко мне лицо: взгляд его потемнел, брови сдвинулись. Он ушел, не сказав ни слова, словно я стала никем. Оставил меня одну, и его молчание служило ответом.
Правда, я не знала, ждала ли ответа, хотя в глубине души надеялась получить его после такой откровенности. Я догадывалась о своих чувствах, но не признавалась себе в них.
Может, из-за самолюбия?
— Тебе следовало придержать язык, лучше бы мне никогда этого не знать, — холодно обронил он.
Я приоткрыла рот. Его безразличие подействовало как холодный душ. В его руках было мое сердце, и он раздавил его без малейших колебаний.
Зря я это сделала.
Эта была единственная мысль, бившаяся у меня в голове.
Лучше бы мне никогда этого не знать.
Таков был его ответ.
05:30 утра. Кабинет Эшера в штаб-квартире
Собрание только что закончилось. Его лейтмотивом были жалобы Рика и Киары по поводу исчезновения Эшера. И по поводу его телефонного молчания.
Эшер проинформировал их обо всем, что случилось в усадьбе, и об опасности, которой он подвергался. А главное, мой поступок он назвал «безрассудным», что привело меня в ярость: ведь он знал его причину и не имел права так говорить. Он не имел права растоптать мои слова и действовать так холодно. Это было унизительно. Я была измотана.
Измотана тем, что искала его целый день, сотню раз пыталась до него дозвониться, выбежала под дуло пистолета, ни на секунду не задумавшись о том, что могу умереть.
Но все эти чувства перекрывал гнев. Я не заслужила, чтобы со мной так обращались. Я жалела, что позволила себе открыться. Жалела, что показала ему свою уязвимость.
Браво, Элла.
Теперь я стыдилась того, что облекла свои бесценные чувства в слова. Слова, слишком блеклые для того, чтобы эти чувства выразить.
Если для него они были мусором, будто ключ, не открывающий ни одной двери, то для меня они были ключом от моего дома. И этим домом был Эшер.
Я никогда раньше не испытывала ничего подобного,