После казни Сторми и я отправились посмотреть на ребенка, потерявшего теперь отца и мать. Мы нашли его у молодой супружеской пары, недавно приехавшей из Австралии. Они были знакомы с несчастной матерью ребенка и рассказали нам, что убитая женщина была единственной дочерью одного уважаемого торговца в Сиднее и бежала из дому с мистером Метьюсом (фамилия, под которой Лери проживал в Австралии). Родители были совершенно убиты ее поступком. Относительно Лери я узнал только то, что в Австралии он прослыл большим пьяницей и бездельником.
Нам показали ребенка. Это был прелестный голубоглазый мальчик, около года, удивительно похожий на свою мать.
— Я хочу отправить ребенка к дедушке и бабушке, — сказала молодая женщина. — Они остались совершенно одни, и, может быть, он хоть немного заменит им погибшую дочь.
Перед нашим уходом пришли три человека и передали собранное для ребенка золото, всего около пятидесяти унций, или, в пересчете на деньги, более двухсот фунтов стерлингов.
Деньги эти решено было отправить в Сан-Франциско одному австралийскому купцу, который в скором времени поедет в Сидней. Ему же предполагали поручить отвезти и ребенка.
Я взял адрес этого купца, надеясь узнать от него больше о Лери и о моей матери.
Глава XV
КРАСНЫЙ НЕД
Вскоре после моего возвращения в Джексонвиль, ко мне прибыл Сторми. Он окончательно покончил со своим товариществом, и мы решили больше не расставаться. Работы у нас в это время было очень немного, так что оставалась масса свободного времени.
В маленьком городке Джексонвиль единственными развлечениями рудокопов было пьянство и игра. Сторми не играл, но зато был большой любитель выпить. Чтобы избавиться от своей дурной привычки, он пробовал заняться чем-нибудь, но это мало помогало.
В это время в Джексонвиле поселился человек, известный под кличкой «Красный Нед». Его называли так за красноватый цвет бороды. Он прибыл всего несколько дней тому назад, и мне еще не пришлось с ним встретиться, так как он все время проводил в кабаке, где усердно предавался пьянству.
Я слышал только, что Нед — опасный человек. Такая кличка не дается даром. В своих скитаниях по свету мне приходилось много раз встречаться с подобными людьми. Они при каждом случае пускали в ход нож или револьвер и, действительно, были опасными. К несчастью, моему старому другу Сторми пришлось встретиться с этим человеком. Меня в это время с ним не было, я находился в нескольких милях от Дженксонви-ля на работе.
Красный Нед встретился со Сторми в таверне. Надо добавить, что первый был уже очень пьян и решил позабавиться над Сторми. Он стал задевать Сторми. Последний в пьяном виде был невоздержан на язык и сказал несколько резкостей. Услышав это, Нед бросился на Сторми и ударил старого моряка. Последний, конечно, стал защищаться. Тогда Нед вытащил нож и ударил Сторми в бок. Сторми упал, обливаясь кровью.
Драма окончилась, и раненого моряка отнесли на его квартиру.
Меня сейчас же известили о происшедшем, и я немедленно отправился к Сторми. Он лежал в постели, и рядом сидел доктор.
— Роланд, мой мальчик, наступает мой конец, — сказал он. — Это сообщил мне доктор, и впервые в моей жизни я ему верю.
— Сторми! Сторми! Мой дорогой друг, что с вами случилось? — спросил я, едва удерживаясь от слез при мысли потерять своего старого друга.
Доктор сказал, что больному необходим покой, и увел меня в другую комнату, где сообщил, что рана безусловно смертельна, и мой друг больше двух дней не проживет.
Подавив в себе волнение, я возвратился к постели Сторми и стал успокаивать его.
Немного погодя пришли несколько рудокопов навестить Сторми. Я оставил его на их попечение, а сам отправился в таверну, где произошло это роковое событие. В таверне было около сорока человек. В течение некоторого времени я внимательно прислушивался к разговорам, которые велись вокруг меня. Темой разговора было сегодняшнее происшествие. Некоторые не придавали никакого значения событию и смотрели на него, как на обыкновенную драку. Я не согласился с таким мнением и громко заявил, что человек, который заколол Сторми, совершил преступление, и что он ни больше, ни меньше, как разбойник.
Около дюжины человек вступили со мною в спор и сказали, что я должен ответить за свои слова. Тогда я заявил, что не думаю уклоняться от последствий моих слов и что, если бы человек, совершивший это преступление, находился тут, я все равно сказал бы это.
Тут я только узнал, что имя человека, который ранил Сторми, было Красный Нед. Решив отомстить за Сторми, я вернулся к нему и провел с ним целую ночь.
Когда стало рассветать, Сторми обратился ко мне со следующими словами: «Роланд, я знаю, что следующей ночи не переживу, и потому вы должны исполнить то, что я вам сейчас скажу. У меня есть около 180 унций золота, и это я оставляю вам, мой дорогой мальчик. Я не имею никаких родственников, и вы для меня ближе и дороже всех. Я могу умереть счастливым, зная, что кое-что сделал для вас. Я вас полюбил сразу, когда увидел в первый раз».
Сторми потребовал, чтобы я немедленно пригласил нескольких честных товарищей-золотоискателей, и в присутствии их передал мне золото.
— Возьмите его, Роланд, — сказал он, — в свою полную собственность. Это золото приобретено честным путем. Поезжайте в Ливерпуль и женитесь на девушке, о которой вы мне говорили. Я думаю, что вы будете счастливы.
Мучения Сторми были ужасны. Было слишком тяжело смотреть на его продолжительную агонию. Я оставил Сторми на попечение товарищей и отправился разыскивать Красного Неда.
Глава XVI
СТОРМИ ОТОМЩЕН
Я пошел по направлению к таверне, зная, что Нед часто посещает ее и если не найду его там, то, по крайней мере, узнаю, где он может быть.
Войдя в таверну, я увидел высокого, тощего человека с красной бородой.
— Пускай он поостережется называть меня разбойником, — говорил краснобородый человек, — иначе я отправлю его туда, куда уходит его товарищ. Разбойник! Ведь было больше дюжины человек, которые слышали, как в продолжение десяти минут моряк ругал меня. Мог ли я допустить, чтобы он продолжал в этом духе дальше? Тот, кто назвал меня злодеем, пусть поскорее застрахует свою жизнь.
Его голос показался мне знакомым, а когда я пристально всмотрелся в его лицо, то узнал Эдуарда Адкинса, первого помощника, а затем капитана «Леноры», — человека, который прогнал меня с корабля после смерти капитана Хиланда, обвинил меня в неблагодарности и воровстве! Да, это был Адкинс, мой старый враг. Я знал, что он самый презренный трус и храбрится только на словах.