Рост городского населения вызвал увеличение числа ремесленников таких профессий, как пекари, мясники, скотобои (резники), пивовары, медовары, винокуры, солодовники, маслобойщики, мельники и др. В то же время отдельные отрасли ремесленного производства делились на ряд самостоятельных ремесел, т. е. среди ремесленников происходила узкая производственная специализация. Так, в результате дифференциации и специализации в кожевенном производстве возникли такие специальности: кожевенники (белокожники, краснокожники), кордыбаяники (чернокожники, выделывавшие козьи шкуры), шорники, ременники, скорняки, меховщики, нагаечники, поясники, хомутники, рукавичники, сапожники (простые и сафьянники), шапочники, седельники, пуговичники, ольстерники (изготовляли футляры для пистолетов) и др.
Специализация ремесленного производства обусловила повышение качества изделий, появление мастеров высокой квалификации, в совершенстве владевших своей профессией.
В целом в первой половине XVII в. в украинских городах известны ремесленники до 300 различных специальностей. Во Львове, например, работали ремесленники 133 специальностей, в Перемышле — 84, Ярославе— 74, Самборе — 56, Галиче — 31, Бережанах — 26, Теребовле — 25, Коломые — 20, Сатанове — 15, Снятине — 15 специальностей.
С развитием ремесла увеличивалось количество цехов. Так, во Львове в 1579 г. было 20 цехов, а к середине XVII в. их стало более 30. Однако количество цеховых ремесленников было ограничено. В середине XVII в. в цехи Львова входило от 4 человек (цехи часовщиков и жестянщиков) до 50 (ткацкий и портняжный цехи), в Белой Церкви — от 9 (рыбацкий цех) до 63 (сапожный цех). Значительная, а иногда и большая часть ремесленников оставались вне цеховой организации. Количество таких ремесленников («партачей») постоянно увеличивалось в связи с притоком в города сельского населения.
Львов. Гравюра Ф. Гогенберга по рисунку А. Пассаротти. 1618 г.
Развитие ремесленного и сельскохозяйственного производства способствовало росту торговли, увеличению числа торговцев разных категорий и их капиталов. В 40-х годах XVII в. купцы г. Броды И. Машицкий, П. Коцельский, С. Семевич, А. Эмирович продавали, например, пшеницу целыми баржами, анис — сотнями пудов, вели торговые операции на десятки тысяч злотых. В 1642 г. бродский купец Аслан закупил только у одного из краковских купцов товаров на 18 300 злотых. Купец Н. Седмирецкий из Львова (первая половина XVII в.) вел торговлю драгоценностями. Его торговые операции в течение года достигали, по некоторым данным, миллиона злотых. Луцкий купец С. Солтан (первая четверть XVII в.) также владел солидным торговым капиталом, имел собственные торговые помещения, где хранилось много товаров, в том числе серебряные и золотые вещи. Львовский купец М. Гайдер специализировался на купле и продаже сукна, поддерживал тесные связи с купцами многих городов. Богатые купцы имели специальных торговых агентов — факторов и других помощников, выполнявших различные поручения.
Замковая гора со стороны Подола (Киев). Фрагмент рисунка А. ван Вестерфельда. 1651 г.
В городах и местечках Украины сложилась разветвленная сеть ярмарок и торгов. Последние, как правило, были однодневными и проводились один-два раза в неделю в определенные дни, ярмарки — несколько раз в году и длились одну, зачастую две и больше недель. К примеру, во Львове, Чернигове, Житомире, Бродах ярмарки продолжались две, Ярославе — четыре, Жолкве — шесть недель.
С развитием ремесла и торговли сельское хозяйство в городах начало терять свое прежнее значение. Лишь в небольших городах и местечках ремесленники еще не порвали с ним. В налоговых реестрах за 1570 г. указано, что в Ковеле собран налог с 77,5 ланов, в Теребовле — с 22, в Снятине — с 13, в Коцюбинцах — с 11 ланов и т. д. Ремесленникам, проживавшим в местечках и занимавшимся сельским хозяйством, барщина заменялась чиншем либо денежным налогом согласно статусу города.
Социальный и национальный состав городского населения. Развитие ремесла, промыслов и торговли вело к углублению социальной дифференциации городского населения. Жители городов, как и прежде, делились на городскую аристократию — патрициат, бюргерство — цеховых мастеров и торговцев средней категории (в нее входили все зажиточные горожане, не принадлежавшие к городской аристократии) и эксплуатируемую и бесправную городскую бедноту — плебс.
Патрициат, к которому относились семьи польских и украинских богачей, а также разбогатевшие семьи немецкой, армянской и других национальностей, заправлял всей городской жизнью. Так, в 1576 г. ремесленники львовских цехов, сетуя на произвол городской аристократии, писали в своей жалобе королю: «Одна… семья управляет городом… Бурмистром является Вольф Шольц, один сын его держит верховную власть войтовства, другие сыновья… являются лавниками (членами лавы. — Ред.), зятья — райцами (членами рады. — Ред.)». Стремясь упрочить свое привилегированное положение, патрициат поддерживал режим, установленный шляхетской Польшей.
В оппозиции к патрициату находилось бюргерство. Городская аристократия стремилась не допускать представителей бюргерства к должностям в магистрате и ограничивала в своих корыстных целях его хозяйственную деятельность. Бюргерство, недовольное засилием патрициата, требовало ограничения сферы его влияния и расширения своих прав. Однако эта умеренная прослойка горожан выступала лишь против тех крайностей феодального режима, которые затрагивали ее интересы.
Знаки львовских цехов. XVI начало XVII в.
С развитием городов численно возрастал плебс — обедневшие цеховые мастера, подмастерья, ученики мастеров, «партачи» и другие эксплуатируемые и ограниченные в правах (либо совсем бесправные) категории городского населения, составлявшие его основную массу. Городская беднота была той радикальной силой, которая решительно выступала против социального угнетения, боролась как против хозяев-мастеров, так и против притеснений со стороны патрициата.
Значительную часть городского населения составляли казаки и личный состав гарнизонов, особенно на Поднепровье и Брацлавщине, где городские поселения являлись не только ремесленно-торговым и административными центрами, но и оборонительными пунктами. Согласно люстрации 1616 г., в Каневе, Черкассах, Чигирине, Корсуни, Белой Церкви, Переяславе, Богуславе, Ирклееве, Стеблеве, Голтве, Крапивне, Данилове, Боровице число «непослушных» (казацких) дворов составляло от 50 до 80 %. Количество «непослушных» дворов постоянно увеличивалось. Так, из материалов ревизии Киевского и Брацлавского воеводств 1632 г. видно, что в Черкассах, Ирклееве, Яготине, Крылове, Крапивне, Бобровице такие дворы составляли уже около 82,3 % их общего числа. Количество казаков-горожаи особенно заметно увеличивалось во время крестьянско-казацких восстаний конца XVI — первой половины XVII в.
Городовые казаки, занимаясь ремеслом, промыслами и торговлей, являлись крупной производительной силой в городах. Они играли важную роль и в общественно-политической жизни городов. В некоторых «городах и местечках, — указывалось в королевской инструкции для сеймиков 1625 г., — все управление, вся власть— у казаков, они присваивают юрисдикцию, устанавливают законы».
Колокол из г. Ровно. XVI в.
Зажиточной казацкой верхушке противостояла масса казаков — мелких ремесленников, земледельцев, а также казацкой бедноты, прежде всего батраков.
Привилегированное положение в городах Украины занимали шляхта и духовенство, составлявшие довольно значительную часть их населения. Большинство шляхты проживало в королевских городах. Например, в начале XVII в. лишь в Галицком предместье Львова шляхте принадлежало 73 дома, что составляло 7,7 % общего количества имевшихся там домов; в центральной части Перемышля в 1629 г. шляхта занимала 39 домов, что составляло 14,5 % общего количества домов; в Белой Церкви она владела 29 из 268 домов горожан (без казаков), или более 10 %. Шляхта в городах занималась торговлей и другими видами предпринимательства.
Печать с изображением купца. Стрый. XVII в.
Духовенство всячески поддерживалось королевской и городской администрацией. Оно пользовалось значительным влиянием. Так, во Львове было три епископства: католическое, православное и армянское. В середине XVII в. здесь имелось 19 монастырей (13 мужских и 6 женских), 30 костелов, 15 православных и 3 армянских храма, 3 синагоги. В каждом монастыре было от 12 до 50 монахов или монахинь. Во Львове только в упомянутом Галицком предместье в 1636 г. духовенству принадлежал 81 жилой дом, что составляло 8,4 % их общего количества. Примерно в это же время (1633) в Перемышле духовенство занимало 78 домов, или 10,4 % имевшихся в городе. Духовенство, как и шляхта, занималось торговлей, ростовщичеством и т. п.