Весь остаток пути он провел в мрачных размышлениях. Кто он теперь такой, и что с ним будет? Самым пугающим было то, что его это мало интересовало. Он признался себе, что представляет собой полусумасшедшего и слегка одержимого типа, которому снятся бредовые сны и которого ни капли не интересовали ни дела на работе, ни собственное финансовое положение. Да и какая теперь работа? Ведь он начнет заранее все предугадывать или, что еще хуже, сводить результаты матчей к определенному счету. Квартиру с машиной можно продать, и останется немного денег для… для чего, собственно?
Он боялся признаться себе, что банально влюбился в свою новую роль. Не было ничего прекрасней защищать человечество от этих астральных хищников. Эта, первая, такая маленькая, но настоящая победа над пришельцем воодушевила пограничника. Он не обманывался насчет своих успехов. В списке его врагов или просто терпящих пограничника паразитов реала были сущности, тысячи лет питающиеся миллионами человеческих душ, и воевать с ними было пока не по плечу. Но было множество новых астральных желающих присосаться к кормушке реала, и остановить свежеиспеченных пророков, мессий и божеств от попыток перекроить устоявшиеся эгрегоры человечества, было его первейшей задачей. Ведь вооруженное до зубов человечество может просто не пережить очередного передела святых граалей на перенаселенной планете, а иначе вести себя хищные и голодные пришельцы из глубин астрала не умеют. Как и где он будет с ними бороться, Влад не знал. Одно было ясно: когда-нибудь он свернет на этом пути себе шею. Но это было нестрашно — кто-нибудь придет ему на смену, ведь реал постоянно производит своих защитников.
Таксист явно обиделся, увидев, к какому дому подвозит пассажира за полцены, и остановил прямо на проспекте, пожаловавшись на спешку. Влад был и этому рад. Еле переставляя ноги, он потащился в направлении своего благоустроенного, но неоплаченного жилья. Где-то на полпути к подъезду он увидел знакомый Бентли и озадачился вопросом, что мог тут делать Араик Георгиевич? Оказалось, что старый любитель бильярда ожидал именно Влада.
— Откуда Вы?.. — не мог скрыть удивления пограничник, пожимая ухоженную руку немолодого армянина.
— Привет, пограничник! — мягко улыбнулся банкир и покачал головой. — Что ж ты сил своих не бережешь?
Влад молчал, пытаясь сообразить, каким образом тот мог узнать о его тайне, но ничего не сходилось, он сам узнал о своих странностях совсем недавно…
— Да не переживай ты так! — усмехнулся в темноте его бывший клиент. — Не одному тебе видения во снах приходят. Лучше возьми вот это!
В руке Влада оказалась новенькая банковская карточка. Пока он тупо ее рассматривал, банкир продолжал:
— Кредит, практически безлимитный. Надеюсь, личные самолеты ты себе покупать не будешь, а все остальное мой банк выдержит.
— Но почему?
— Я не знаю точно твоих способностей и целей, но этого и не нужно — мне достаточно своей информации, — при этом армянин указал пальцем в небо. — Может, когда-нибудь, если сам пожелаешь рассказать… Знаешь, хочется хоть как-то поучаствовать в чем-то большом, а не только деньги считать. Так что владей и ни о чем не думай. Все. Счастливо! У меня еще сегодня дела…
Влад так и остался стоять с зажатой в руке карточкой, промямлив что-то благодарно-невразумительное на прощанье. Он не помнил, как доплелся до дома. Только вставив ключ в замок, совсем измученный защитник людей поверил, что добрался. Но дальше его ждала еще одна неожиданность — в квартире был включен свет.
Из комнаты к нему вышла Мила. Ни слова не говоря, она усадила его на стул прямо в прихожей и стала снимать с него ботинки. На слабые попытки возразить, девушка только шепнула:
— Сиди, — и сняла с него куртку.
Затем подхватила под здоровый бок и чуть не на себе повела в спальню, где на кровати раздела бродягу, как ребенка, и уложила в постель.
— Помыть бы тебя, да вижу, как устал. Постарайся минутку не уснуть, я сейчас принесу тебе теплого бульона.
При мысли о еде у Влада чуть не помутилось в голове. После первой попытки к сопротивлению в коридоре он сдался и теперь безмолвно принимал все ухаживания. У него просто ни на что не оставалось сил. И потом, это оказалось так приятно, почувствовать себя маленьким. Вскоре он был накормлен, и девушка засобиралась, сказав:
— Теперь я за тебя спокойна. Еда в холодильнике. Счета я уплатила, так что не беспокойся. Пока.
— Постой! — прошептал Влад, борясь со сном. — Куда ты, на ночь глядя? Оставайся. Я в нынешнем положении совершенно безопасен. И потом, раз уж ты заплатила за квартиру… будь тут за хозяйку, а то я уже подумывал ее продавать…
— Ладно, остаюсь, — после некоторого раздумья согласилась девушка. — Только при одном условии.
— При каком?
— Ты расскажешь, что с тобой произошло…
— Хорошо, — кивнул, подумав, Влад и грустно улыбнулся. — Только завтра, а то ты сбежишь еще до того, как я закончу рассказ…
Эпилог
Суховей гнал по степи пучки сухой травы и пыль — бесконечную сухую пыль, царствующую на столь же бесконечной и почти безжизненной равнине. Летняя жара уже покинула эти места, но до прихода осенних дождей ничто не могло оживить природу.
Аслан привычно укрыл лицо краем праздничной оранжевой рясы и терпеливо сидел у края дороги. Он ждал. Он умел ждать: медленно останавливать бег мыслей, ловя и растягивая паузы между ними — ведь так его учили достигать пограничного состояния. Аслан был довольно молод, но учителя доверили ему ответственный пост: он был посланцем монастыря в большом ауле, прислуживая в небольшом буддийском храме.
Это было непростое место, половина селян исповедовала ислам, а половина — буддизм, и только общая терпимость позволяла большому поселению существовать в мире и согласии в нынешние смутные времена. Аслан воспринял это поручение с пониманием — ведь он был лучшим послушником у своего учителя, а кому же еще, как не лучшему, брать самую тяжелую ношу?
Как бы то ни было, он справлялся. Поначалу никак не реагировал на попытки посмеяться над его возрастом, а затем потихоньку заслуживая доверие односельчан бескорыстным служением людям. Хорошо зная Коран, и традиции мусульманства, он никогда не допускал даже намека на оскорбление традиций другого вероисповедания. Это было непросто, но возможно. И в результате последний год количество посещающих буддийский храм немного возросло. Глядя со стороны, некоторые сказали бы: «какой в этом толк?», но Аслан не задавался подобными суетными вопросами. Он знал, что «вода камень точит», и только так можно постепенно обратить людей на спасительный путь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});