Конан вышел с Совета Вождей со смешанными чувствами, с одной стороны его поблагодарили, а с другой велели отправлять домой. Ну что он маленький? Могли бы и отправить его вместе с отрядом. Еще во время Совета у него появилось желание отправиться за убийцей, а сейчас, после долгих размышлений, оно превратилось в твердое решение. Страха перед ублюдком, убившим семью Тураха и туира у него не было даже после красноречивых рассказов Шанго. Воспоминания о недавних событиях оставляли в его душе лишь гнев и подпитывали холодную ненависть. Разумеется, Конан сознавал размер опасности, однако просто вот так, сломя голову, на лезвие огромного топора негодяя он бросаться и не собирался. В конце концов, всерьез думал он, всегда можно избежать схватки и отойти на безопасное расстояние.
Мать Конана, Маев, этим вечером легла спать позже обычного и долго не могла заснуть. Отец мальчика Ниал, уже спал, временами громко похрапывая. Конан же лежал в своей постели из шкур и думал. Конечно, мальчику было не наплевать на чувства родителей, ведь они без всяких сомнений будут очень сильно волноваться, когда увидят, что он ушел. Но ощущение долга перед своим погибшим другом, а также жгучее желание отомстить, были гораздо сильнее. Поэтому, будучи готов принять любое наказание после того, как вернется, вопрос идти, или не идти, он перед собой даже не ставил. Причем в том, что он вернется, он почему-то не сомневался.
Конану пришлось довольно долго ждать, пока Маев не заснет и ее дыхание не станет, наконец, глубоким и ровным. Затем он встал и, стараясь по возможности не шуметь, вышел из дома. Из маленького сарайчика, расположенного рядом с кузней отца, он забрал свои вещи, которые подготовил заранее: котомку с припасами на несколько дней, охотничий лук и колчан со стрелами, тяжелый боевой кинжал и теплую одежду, пропажу которой, в общей сутолоке сборов к походу, никто так и не заметил. Все это, включая лук со спущенной тетивой, замотанный в шкуры особым образом, он постарался закрепить на себе таким образом, чтобы оставались свободными руки.
Теперь нужно было покинуть селение. Да еще и так, чтобы дозорные, охраняющие деревню, его не остановили и не вернули обратно домой. Под горячую руку матери. Ведь если это произойдет, то второго шанса на месть у Конана уже не будет. В том, что Маев выбьет из него обещание к Бен Мору не ходить, он был уверен. Впрочем, план тихого побега у него был. Конан пробрался по затененным улочкам к домику туира. Как он и ожидал, стена преграждала путь и так довольно тусклому лунному свету. Было очень темно и для того, чтобы рассмотреть что-нибудь, надо было очень постараться. И это играло мальчику на руку. Из небольшого погреба он вытащил грубо сколоченную лестницу и моток веревки, которую потом и привязал к одному из ее концов. Затем Конан поднялся на крышу дома, затащив эту конструкцию с собой. Закрепив лестницу так, чтобы она не соскальзывала с покатой крыши, он прислонил другой ее конец к частоколу, залез наверх и закрепился между зубьями. Теперь осталось только убрать лестницу. Он толкнул ее и принялся аккуратно спускать вниз, придерживая за веревку. Закончив, мальчик, с трудом балансируя на верхушке стены, развернулся и спрыгнул на землю по другую ее сторону. И тут же, пригнувшись, двинулся быстрым шагом в сторону леса, стараясь ступать по снегу по-особому, чтобы издавать как можно меньше шума. Это ему благополучно удалось, хоть он не раз и не два видел вдалеке тени киммерийских дозорных.
Конан прекрасно знал, что поскольку он ушел ночью, втихаря и никого не предупредил, то утром его обязательно начнут искать. А опытные охотники проследят его скрытные перемещения так же легко, как туиры читают руны. Поэтому он решил немного запутать свой путь, чтобы замаскировать свои истинные намерения. С этой целью он отправился совершенно в другую сторону от той, где находился Бен Морг. Там были лучшие в этой области места для охоты, и Конан надеялся, что люди, обнаружившие его следы, подумают, что за этим он туда и отправился. И, успокоившись, не станут его догонять. Такие случаи уже были. Затем он намеревался сделать крюк и, обойдя родную деревню стороной, выйти на следы киммерийского отряда. За которым и следовал бы, сохраняя безопасную дистанцию.
Добравшись до леса, Конан увеличил скорость, а затем вообще побежал, быстро увеличивая расстояние между собою и деревней. Около получаса ему потребовалось, чтобы добраться до нужного места. Здесь он побродил, кое-где потоптался, создавая видимость того, что активно охотился, и даже подстрелил для приличия пару зайцев, тушки которых выпотрошил, а внутренности небрежно закопал, оставив кровавые пятна на снегу. Затем он отправился еще дальше на северо-запад, и шел пока не добрался до длинной скалистой гряды. На ней, в силу ее природы, льда было гораздо больше, чем снега, поэтому и следов практически не оставалось. За ней, дальше, было еще много мест для охоты, но Конан, разумеется, туда и не собирался. Он довольно долго прыгал по камням и скалам на север, а потом спрыгнул на снег и отправился в путь к Бен Мору.
Чего Конан не рассчитал, так это того, что он слишком далеко ушел от своего селения, да и вообще, от хорошо знакомых ему земель. Он помнил, что был здесь когда-то, но совершенно забыл, что тогда с ним была довольно большая группа охотников. А ему стоило об этом помнить, ведь он забрел практически вплотную к территории, где кончаются земли его клана.
Начало светать. Шел редкий мелкий снежок, зато совсем не было ветра, а это означало, учитывая местные условия и время года, что погода была очень хорошей. Идти было легко, следов погони за собой Конан не видел, следовательно, его план удался если и не полностью, то хотя бы частично. У него поднялось настроение и, он, совсем не проявляя осторожности, быстрыми шагами двигался к цели, намереваясь уже к вечеру догнать своих сородичей.
Шумно спрыгнув в сугроб с относительно невысокого утеса, нависающего, подобно козырьку над одинокой лесной полянкой, он обернулся назад и на мгновение остолбенел: под скалой был разведен костер, около которого сидел человек и что-то на нем поджаривал. Неужели, подумал мальчик, его так быстро выследили и нашли. Однако не похоже было, что человек кого-то ждал, так как удивленно уставился на пришельца. Более того, хотя незнакомец был киммерийцем, к родному клану Конана он явно не принадлежал. И мальчишка проклял свою неосторожность, когда по чертам лица и одежде узнал в человеке воина клана Нахта.
Удивление мужчины тоже довольно скоро сменилось узнаванием, и на его лице расплылась хищная улыбка. Он медленно поднялся и Конан понял, что противник ему попался не слабый, и это еще мягко сказано. Роста в нем было футов семь, а плечи были даже шире, чем у Ниала.