– Мы же уже говорили, что ничего из этого не выйдет, – тяжело вздохнул Кирилл Григорьевич.
– Но его новые способности…
Арина, успевшая усесться в кресло, затаила дыхание и прикинулась подушкой. Вдруг вспомнят про неё и ушлют куда подальше, а тут самое интересное начинается.
– Непонятны, нестабильны и не делают из него сильного оператора, – зло буркнул Авинов. – Иван рискнул, вытащил сына из комы, но не сотворил чуда. Поднимется Андрей до второй ступени, и что из этого? В нашем мире этого мало.
– Думаешь, Оксана не понимает? Она далеко не глупая девочка, давно все сообразила.
– Ей всего девятнадцать, и думает она сейчас отнюдь не мозгом. Там сейчас гормоны пляшут, тормоза срывая. Да и Андрей ей чем‑то помог. Я верно говорю? – Кирилл Григорьевич тяжело посмотрел на младшенькую.
Арина медленно кивнула и лишь потом сообразила, что сделала.
– Вот видишь! Юность, гормоны, рыцарь, сумасшедший коктейль из всего этого – и нашей принцессе вскружило голову, – повернулся к жене Авинов. – Да и сам Андрей не очень горит желанием рушить дружбу и переходить к чему‑то более близкому.
– Кто его спрашивать‑то будет? Хочет он или не хочет… – улыбнулась Дарья. – Ты тоже не особо рвался жениться.
– Время не то было. Да и кто бы мог подумать, что подающий надежды маг решится связать свою судьбу с обычным анимагом, – хмыкнул мужчина.
– И я не прогадала со своим выбором, – мягко возразила Дарья, положив свою руку на плечо мужа.
Авинов, взяв её ладонь, приложил к губам.
– И все же попробуй рассказать Оксане о проблемах, которые у неё возникнут, если она продолжит свои попытки, – ласково, но настойчиво произнёс мужчина, а после замер, к чему‑то прислушиваясь. – Хотя, сейчас лучше просто её обнять.
Из‑за угла выскочила Оксана с глазами полными слез. Игнорируя родных, она промчалась по веранде и скрылась в глубине дома, со всей силы хлопнув дверью.
– Собственно, чего и следовало ожидать, – негромко констатировал Авинов в звенящей тишине. – Давайте, идите успокаивайте, пока она весь дом не разнесла.
* * *
– Наконец‑то этот день закончился…
Весёлая ночка, письмо от отца и новости о приближающейся войне, что оставит столицу без прикрытия.
Аватары наверняка этим воспользуются, так что нападения стоит ожидать в начале сентября.
Ещё и эта чокнутая девчонка, едва не испортившая мне один единственный шанс без свидетелей зарядить браслет.
Не успел я расположиться на своём излюбленном месте, крохотном пляже, как услышал тихие шаги. Сперва подумал, что это крадётся Арина, но потом сообразил, что та так долго молчать не сумела бы.
– Чем обязан такой чести? – устало произнёс куда‑то за спину. Время не резиновое, а я сегодня планировал хорошенько выспаться. В кои‑то веки.
– Бегала просто, – Оксана обошла меня сбоку и присела.
Я лениво повернул голову в её сторону и посмотрел на всю ту «боевую раскраску», что она на себя нанесла. М‑да. Ещё и украшений, как на ёлке. Почувствовал, как где‑то в глубине нарастает раздражение.
– Тогда ты отклонилась от маршрута, – убедившись, что браслет не выглядывает из‑под одежды, уселся поудобнее и закрыл глаза.
Почувствовав сгусток зеленой энергии поблизости, попробовал его подтянуть, не прикасаясь руками. Секунда, вторая – и вот, когда я почти ощутил, что у меня стало получаться…
– Как тебе сегодняшний ужин? Родители были рады нас всех увидеть.
Сгусток, словно в насмешку, махнул на прощание едва видимым протуберанцем и полетел в противоположную сторону, а я открыл глаза и увидел Оксану, стоящую прямо передо мной.
– Ты не могла бы отойти? Загораживаешь вид на озеро, – с трудом сдерживаясь, попросил девушку.
– Но ты же сидишь с закрытыми глазами! – уперев руки в бока, она смотрела на меня сверху вниз.
– И дальше бы сидел, если бы кое‑кто не отвлекал своим присутствием. Скажи сразу, чего хочешь и не ходи вокруг да около.
– Я хотела поговорить, ну… про нас… Точнее, про то, что происходит последнее время, – речь брюнетки становилась все тише и неразборчивее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Понятно. Давай так… Как сможешь чётко сформулировать чего хочешь, так и подойдешь. Причем сформулировать именно для себя. Надо тебе это или нет. А сейчас не могла бы ты оставить меня одного?
– Но… Я… Просто сложно вот прям сразу сказать. А ты совсем не помогаешь! – смущение на девичьем личике стало перерастать в возмущение.
– Так это же не мне нужно, – уже не скрывая недовольства, произнёс я, повышая голос. – А теперь свободна! Поговорим, как у тебя голова прочистится.
Оксана еще несколько секунд всматривалась в мое безучастное лицо, а после, не выдержав, убежала в сторону дома. Да уж, у девчонки гормоны бушуют, а я тут с ней так обошелся. Надеюсь, глупостей не наделает и ночью не придёт, чтобы меня прирезать.
Но, несмотря на произошедшее, браслет я все‑таки зарядил. Правда, из‑за произошедшего и накатившей усталости процесс то и дело стопорился.
Ладно, сейчас полежу чутка – и в душ. Блаженно растянувшись на такой гостеприимной кровати, я прикрыл глаза, давая себе установку проснуться через двадцать минут.
И проснулся. Но царившая за окном темнота намекала, что проспал я не меньше пары часов.
Снаружи раздался лёгкий стук, словно кто‑то шумел за стеклом. Так вот что разбудило меня!
Звук повторился – пришлось подняться и подойти к окну.
– Здравствуй, мой бледный друг, – приветливо произнёс я, увидев Графа, белого ворона придурковатого Повелителя.
– Кар‑р‑р, кар‑р‑р, – донеслось до меня сквозь тонкую преграду.
– Завязывай со своими шутками, старина, знаю же, что ты можешь разговаривать, – открыв окно, сообщил я.
И только сейчас заметил, что бледный птиц выглядит изрядно побитым. Прозрачное крыло вывернули, один красный глаз отсутствовал, а второй словно заволокло чем‑то черным, а небольшое тело ворона пронизывали тонкие черные полосы. В общем, будь он обычным человеком, сказал бы, что бедолаге хреново.
– Что‑то случилось?
– К‑а‑а‑р, к‑а‑а‑р, по. ги, – силуэт птицы исчез, и вот у меня на карнизе застыл человек, но лишь на мгновение. Очередное преображение – и ворон, вновь каркнув, сорвался вниз.
– Да блин! – в сердцах выругался я, натягивая на ноги кроссы и выпрыгивая из окна. Второй этаж, полет – одна секунда! Орел!
Оглядевшись, заметил то, что когда‑то было вороном, а сейчас представляло из себя жалкое подобие почти рассеявшегося тумана.
Рванул за ним, с удивлением поняв, что бегу в противоположную от места проведения ритуалов сторону. Все чудесатее и чудесатее…
Приняв допинг, подстегнувший внутренние резервы организма и раздвинувший границы тёмного леса, помчался вслед за Графом.
Призрачный ворон, то взлетая, то падая, упорно двигался вперёд, но каркать перестал. Не хочет привлекать чьё‑то внимание?
Перепрыгнув поваленное дерево, понял, что покинул владение Авиновых, а значит, отмахал уже порядка пяти километров. Далековато, однако, в случае чего.
Забежав на пригорок, на мгновение остановился и осознал: Графа из вида я потерял. Впрочем, по доносящимся из‑за высоких кустов звукам, и так было понятно, куда идти. Вряд ли это грибники шумят.
Держа нож наготове и стараясь как можно меньше шуметь, пролез через кустарник. Выбравшись на небольшую полянку, заметил двух людей.
В десятке метров от меня стоял невысокий, я бы даже сказал – мелкий, парнишка в черной водолазке и брюках, и вокруг него кружилось белое облачко.
Чуть поодаль лежала девушка в пышном, но сером платье, словно когда‑то оно было белоснежным, а потом его хорошенько изваляли в пыли и паутине.
Лицо её закрывали длинные черно‑белые волосы, а поза говорила, что она либо мертва, либо без сознания.
Я свистнул, привлекая внимание парнишки.
– Что‑то в этом лесу сегодня многолюдно, – произнёс Ансельм Вайс собственной персоной, поворачиваясь и улыбаясь, обнажив при этом пасть, усеянную мелкими зубами.