Не подготовленный человек, мог и обделаться от страха. Но Милена знала, что за пугающей оболочкой скрывается самый чуткий и удивительный мужчина в мире. Он был, как заявление — внешность не главное. Правда Милена считала, что и чёрным монстром Эрен по-своему, весьма экзотически красив. А уж человеческий облик заставлял многих давиться слюной.
Хватит лирики. Размышления заняли несколько секунд. Милена решила дать о себе знать лёгким стуком по косяку.
— Милена?
Даже на инопланетном лице, что было маловыразительно, она сейчас читала досаду. Сколько бы не повторяла, что не боится и ей не противно, Эрен предпочитал при ней быть человеком.
— Приехал мой отец, — сообщила Милена кисло. — Жаждет пообщаться с тобой.
Затем она коротко пересказала причину визита и во что он вылился. Эрен мрачнел на глазах. Выслушав, он клацнул ещё несколькими клавишами и сделал пара кликов мышкой. Взял одежду и скрылся в ванной, откуда вышел минуты через три.
Такой родной до боли! Да, ей нравилась экзотичная нездешняя внешность Эрена, но человеком он был ей привычнее. К нему можно было прижаться всем телом. Впитать силу и тепло. Чего и сделала Милена не удержавшись. Каждый такой разговор с отцом был для неё очередным шрамом на сердце и сейчас она подсознательно искала утешения.
— Эрен, мой отец — хороший человек, — заговорила Милена отстранившись, — просто он… несколько вспыльчив.
— Ты мне доверяешь? — она могла только кивнуть. — Тогда не вмешивайся в наш разговор.
— Чего ты собираешься делать?
— Напомнить твоему отцу, что он в-первую очередь — отец.
Эрен был довольно вспыльчив, но обычно он злился весьма открыто и быстро потухал. Не страшно. Гораздо хуже если было, как сейчас: внешне спокоен, но если присмотреться к глазам, на дне зрачков бушует шторм. Милене стало жутковато. Не часто Эрен злился так. Вместе с тем, она ему доверяла и сейчас оставалось только отдать ему бразды правления. Не мешать в задуманном.
— Обещай, что он останется цел и здоров, — всё же попросила Милена.
— Обещаю.
Николай Александрович развалился на диване и явно чувствовал себя хозяином положения. Вокруг него распространялась аура уверенности в себе. Так же Эрен отчётливо ощутил — мужчина пришёл сюда ругаться и считал себя полностью правым.
Эрен уже слышал от Милены историю «тёплых» семейных отношений. Правда пока это оставалось лишь историей, ему было проще относиться к Николаю Александровичу уважительно. Но сейчас в душе плескалась злость.
Их заметили быстро. Николай Александрович требовательно воззарился на Эрена, но он и не подумал первым начинать разговор. Не ему надо. Вместо этого, усадил Милену в кресло и замер за спинкой, смотря в ответ выжидательно. Мол, ты звал, я пришёл. Слушаю.
Мужчину прорвало. Сначала он говорил довольно спокойно, но чем дальше, тем больше заводился. Если описать монолог коротко — они с Миленой наглое соплячьё, не признающее авторитетов. Они довели его жену — создание с тонкой душевной организацией — чуть ли не до нервного срыва.
— Папа! — пробовала возразить Милена.
— Молчать! — рявкнул Николай Александрович. — Мало того, что совсем от рук отбилась, так приволокла в дом сомнительного типа, который смеет унижать женщину!
— Но папа…
— Не перебивай!
— Милена, милая, я сам.
Трудно оставаться внешне спокойным, когда руки чешутся пройтись кулаками по холёной физиономии. Нельзя. Обещал Милене, что её папаша не пострадает.
— Всё сказал? — уважительное «вы» скончалось от такой наглости.
— Эээ…
— Теперь меня послушай, — оборвал Эрен возможные возражения. — Если бы не Милена, я бы не стал тратить время, пытаясь втолковать очевидные истины. Она любит тебя, хотя ты того не заслуживаешь. Ты или баран, или дурак. И уж точно трус.
— Чего?! — взвился Николай Александрович. — Ты чего себя позволяешь, щенок? Как смеешь…
— Смею говорить правду? — тихо поинтересовался Эрен, при этом смотрел он так, что его оппонент подавился воздухом. — Защищаю Милену? Это должен делать ты, но вместо этого ты нападаешь и обвиняешь. Я не осуждаю, то что, ты женился повторно, все мы люди. При том, как бы не любил жену, ты обязан был оставаться отцом. Но ты выбрал жену, а твои дочери стали сиротами, с момента, как ты сказал «согласен» в ЗАГСе.
— Много ты знаешь! — огрызнулся мужчина.
— Достаточно, чтобы сделать выводы, — парировал Эрен. — Милена рассказывала, сейчас сам полюбовался. При любом раскладе, ты раз за разом занимал сторону жены, даже не пытаясь разобраться в ситуации. Зачем? Проще променять детей на эту дешёвку.
Николай Александрович покраснел от злости. Казалось, он сейчас вскочит на ноги и кинется в драку. Эрен совсем не удивился бы этому. Однако, мужчина остался сидеть только сверлил его яростным взглядом.
— Забываешься, — прошипел Николай Александрович. — О моей жене говоришь!
— Это не отменяет факта, что рога у тебя роскошные, — насмешливо ответил Эрен.
Ответом стал открытый рот и злая беспомощность во взгляде.
— Ты явился сюда причинять справедливость и раздавать добро, — продолжал он. — Только забыл, что прежде стоит выяснить, как на самом деле обстояло дело. Твоя супруга не рассказала тебе зачем явилась сюда? Поведала, как предлагала мне себя, демонстрируя свои потасканные прелести без следа присутствия белья? Её не смутило твоё существование, не остановило, что у нас с Миленой отношения. Готов спорить на что угодно, подобный эпизод далеко не первый.
— Ложь! Ольга не могла…
— Ну да, конечно ложь. Мы вообще твари подлые с Миленой. Развлекаемся так вот — мачеху её унижаем от скуки.
Было заметно, верить мужчина не желает, но не находит слов, чтобы ответить. Привык, видимо, затыкать Милену, не давая ей толком высказаться. С Эреном этом не прокатило и сейчас Николай Александрович был растерян.
— Твоя личная жизнь — твоё дело. Мне плевать на твои взаимоотношения с женой. Но Милену обижать по наводке этой стервы я не позволю. Будь моя воля, ты бы больше никогда не переступил порог этого дома. Не заслуживаешь. Ты предал собственную дочь, она же тебя всё равно любит.
— Ты не имеешь никаких прав в этом доме! — рыкнул Николай Александрович. — Приживальщик!
— Папа! — снова вскинулась Милена.
— Я двадцать четыре года «папа», — оборвал её мужчина. — Дерзкая больно стала, как переехала! Если бы получилось оспорить…
Слова были явно необдуманными и Николай Александрович спешно прикусил язык, не закончив предложение. Эрену было плевать на него. На взгляд, который тот резко отвёл. Куда больше его интересовала Милена, которая выпрямилась так, словно её стегнули по спине плетью. Казалось, в помещении стало холоднее. Его любимая девочка буквально закаменела внешне, но Эрен улавливал, насколько ей сейчас больно.
— Договаривай, папа, — произнесла она тусклым голосом. — Хотели оспорить завещание матери, да не вышло, так? Дай