Читать интересную книгу Хроника Великой войны - Дмитрий Крюков

Первый гонец на скаку спрыгнул с седла, подхватил взмыленного коня под уздцы, лихо остановил и сам замер в поклоне.

– Докладывай, – разрешил некромант.

– Фланг могучего Гамара разбил главный вражеский корпус. Люди спасаются бегством.

– Передай благодарность Гамару.

Гонец кивнул, взлетел в седло, развернулся и понесся под горку.

На его месте тут же очутился новый посланник:

– Ваше величество, твари смяли центр противника. Орочьи отряды разбиты.

Выражение лица бессмертного не изменилось. Он равнодушно произнес:

– Я доволен ими.

Всадник умчался прочь. Вместо него появился третий.

– Позвольте доложить, ваше величество, при содействии кавалерийского отряда и посланных вами резервных корпусов, люди, неся тяжелые потери вынуждены были отступить к Устургу. Гномы бежали.

– Хорошо, – проронил некромант.

– Позвольте сказать, ваше величество, – гонец подался чуть вперед. – Наиболее отличился вспомогательный корпус барона Ригерга. Сам барон тяжело ранен и вынужден был покинуть поле боя, но, несмотря на это, солдаты продолжали сражаться с не меньшим рвением.

– Я награжу барона, как только он поправится, – помрачнел Хамрак.

Гонец, который сам, скорее всего, принадлежал к корпусу Ригерга просиял, ещё раз поклонился и поскакал обратно.

Бессмертный возвел глаза к небу. Алчный дым так и не смог до конца застлать небесную лазурь. День близился к полудню.

Хамрак думал о бароне Ригерге. Еще один раненый, возможно, умрет. Сколько погибло военачальников. Некромант стал перебирать в памяти отрывочные донесения об их гибели. Как глупо прожить такую короткую жизнь. Умереть в самом начале вечности.

***

Наемники-гномы также обернулись вспять, засеменили к горам, спеша укрыться в тайных пещерах. Две сотни гхалхалтаров-всадников преследовали бегущих до самых склонов. Гиканье победителей и вскрики настигаемых побежденных разнеслись по полю. Ранее красивые, дорогие доспехи рыцарей были измяты и изрезаны. Попоны на конях изорвались.

В пылу битвы меч лорда Карена сломался, и тогда он подхватил секиру мертвого гнома. Карен потерял шлем, лоб его был рассечен, и кровь заливала глаза. Он был трижды ранен, но не сдавался. Рыцари бы не выдержали и ускользнули ещё до того, как гхалхалтары окружили их со всех сторон, если бы не Карен. Рыцарская гордость не позволяла воинам бросить своего предводителя, тем более что теперь он не был для них начальником. Перед лицом смерти они сделались равны, и рыцари не могли допустить, чтобы кто-то, пусть даже лорд, превзошел их в доблести.

Гхалхалтары приперли людей к стенам Устурга. Воспользовавшись мимолетной передышкой, Карен огляделся. На юг и восток путь был отрезан. За их спинами вздымалась непреодолимая преграда городской стены. На западе гхалхалтары добивали отставших гномов. Там были спасительные горы, и лорд решил пробиваться туда. Только тогда оставшиеся в живых рыцари стали искать себе спасения.

***

Крохотные камешки скатывались из-под копыт. Кони тяжело выбрались на дорогу. Дальше ехать стало легче. Всадники понуро клонились к гривам. Позади них еле-еле тащились пешие воины. Все смертельно устали и, если бы не угроза погони, наверняка бы так и остались у подножья гор.

Подожженная в ходе боя трава не только не затухала, но разгоралась все больше. Ветер разносил пламя. На западе оно было ограничено потоком бегущего ручья, зато на востоке стоял лес, и бессильный перед водой огонь с удвоенной злобой набросился на беззащитные деревья. Хлопьями валил темный дым.

Однако он не доходил до дороги, петляющей по горному склону, и здесь было светло. Испепеляющее око солнца укоряюще смотрело в спины отступающим людям.

Лорд Толокамп затравленно озирался по сторонам. Многие были ранены. По лицу ближнего ратника змеились страшные порезы – следы тварских когтей. Другой хромал и жалобно прижимал перебитую руку к груди. Раздался глухой удар. Лорд вздрогнул. Бледный всадник вдруг вывалился из седла. Бредущий следом пехотинец наклонился над ним, пощупал пульс, потом махнул рукой, догнал освободившегося коня и влез на него. Толокамп обратился лицом к солнцу – оно ослепило его. Он приложил ладонь ко лбу и вгляделся в поле битвы. Неужели все это по его вине? Господи! Сотни убитых, тысячи раненых, разгром восточной армии, гибель Королевства Трех Мысов – все это на его плечах. Толокамп сгорбился. Ему было ещё горше смотреть на идущих рядом израненных людей, оттого что сам он так и остался невредимым.

***

На поле стало тихо. Уставшим после битвы солдатам пришлось тушить огонь. Однако они справились и с этим заданием и теперь отдыхали. Выжившие уподобились мертвым и бездыханно валялись вдоль берегов Обры. Те, кто ещё сохранил в себе остатки сил, бродили среди отрядов, высматривая знакомых, вызнавая имена погибших, горестно вздыхали, узнавая черную весть, или наоборот радовались хорошей новости. Меж солдат сновали лекари с большими сумками, набитыми травами и снадобьями. В четырех домах у реки или прямо под открытым небом делали операции. Приглушенно вскрикивали от боли раненые.

Военачальники условились встретиться в шатре короля, где был накрыт для них великолепный стол. Хамрак сидел на почетном месте в центре и равнодушно смотрел на переливающееся золото кубков и серебро блюд. Радоваться было нечему, но он знал, что его подданным будет приятно.

Первыми явились начальники резервных корпусов и Королевской Гвардии, которая так и не участвовала в битве. Заняв лучшие места, они повели размеренную беседу в ожидании остальных.

Постепенно стали подходить те, кто сражался в редколесье. Среди них не оказалось барона Ригерга и из трех предводителей тварского крыла был только один. Не хватало и многих сотников. Пришедшие кланялись, здоровались и рассаживались по местам. С их приходом гвардейцы, которые видели сражение только издали, оживились. Начались расспросы.

– Я слышал, ваши отличились, – сказал пожилой сотник-гвардеец, рассчитывая на интересный разговор.

– Да, – согласился Дамгер – сотник из корпуса Ригерга.

Он был чересчур осторожным и постоянно страшился, что начальство поймет его превратно. Совсем рядом сидел грозный бессмертный король, а потому Дамгер ограничился односложным ответом.

– Я слышал, барон ранен, – не сдавался сотник-гвардеец.

– Да, жаль. Я видел его жену. Ей очень плохо, – Дамгер обвел присутствующих подозрительным взглядом. Но никто не осудил его, наоборот, даже проявили интерес:

– Как её зовут?

– Гахжара.

– А, да слышал, – закивал черный гвардеец-полутысячник. – Помню, я как-то встречался с ней ещё на Южном континенте. У баронессы там, кажется, хорошая усадьба.

– Не знаю, – пожал плечами Дамгер.

– Замечательный домик. Очень уютный, – продолжал гвардеец.

– Скольких вы недосчитались? – вдруг поинтересовался худой адъютант Хамрака.

Дамгер вздрогнул. Его взор устремился вверх, как будто он надеялся найти под куполом шатра число.

– Около трех сотен.

– Трех сотен?! – ахнул адъютант. – Из четырехсот?

– Да.

– Смерть взяла сегодня многих, – произнес Хамрак. – Можете есть. Не стесняйтесь, это все для вас. Однако помните, ваше вино отравлено гибелями товарищей. В нем их кровь.

Гхалхалтары молча закивали. Повторяя жест своего повелителя, они потянулись к кубкам.

Занавесь отдернулась, и в помещение вступил Гархагох. Он был необычайно бледен так, что его кожа сливалась с белой седой бородой. Верховный Маг был не один. За ним шествовали ещё девять самых могущественных волшебников.

– Садитесь, – бессмертный указал на стулья.

Маги поклонились и приняли приглашение. Виночерпии налили им вина.

– Пейте, – шепнул темный полутысячник гвардеец оказавшемуся подле него Гархагоху.

– Нет. Вино усыпляет разум, а этот день я хочу запомнить таким, каким он есть.

Гвардеец пожал плечами и отодвинулся. Грустная улыбка некроманта стала чуть веселее. Он с одобрением посмотрел на Верховного Мага, затем спросил:

– Ты ведешь хронику?

– Да, и мои сподвижники помогают мне в этом.

Волшебники скромно потупились.

– И что же ты напишешь о сегодняшнем дне?

Гархагох прикрыл глаза, как будто борясь с подступившим к нему сном.

– Я ученый, а потому моя задача без прикрас констатировать факт.

– Тогда запиши, что сегодня мы одержали величайшую победу! – крикнул кто-то с дальнего конца стола.

– И, пожалуйста, пометьте, что наш корпус из четырехсот бойцов потерял триста, – осторожно добавил Дамгер.

Глава пятая

Город Осерд стоял на берегу Внутреннего моря, на крупном торговом пути, а потому быстро разрастался. За полгода наспех соорудили рыночную площадь. Появились два новых квартала. В каждом городе находился храм и, чем монументальнее он был, тем лучше считался город. Отныне все помыслы Халхидорога обратились к грандиозному строительству. По его приказу строители уже рыли котлован. Молодой комендант почти каждый день ездил смотреть на работу. Иногда он брал с собой Осерту и рассказывал ей, что знал, об устройстве гхалхалтарских святилищ, о торжественных службах и о великом Боге – Хоге.