***
Гарри упал на диван в своих Хогвартских покоях, не раздеваясь: в мантии и ботинках. Это был утомительный день. Он совсем не ожидал, что встретит Хагрида. Гарри ведь никогда не интересовался, когда именно великан поступил в Хогвартс. И было совсем неприятно видеть отвращение в глазах Тома, направленное на Рубеуса. Сразу вспомнилось, кто именно сломал судьбу лесничего. Услышать фамилию Забини Поттер опять же не ожидал. Он не знал прежде, откуда их семья появилась в Англии. Молодой человек почувствовал угрызения совести: он не потрудился узнать о любовнике даже это, в то время как Блейз потратил кучу времени, чтобы подарить ему все возможные сведенья о его родословной.
– У тебя усталый вид, мой мальчик, – предававшийся воспоминаниям Гарри вздрогнул и резко вскочил, услышав резкий старческий голос.
– Леди Певерелл, – облегченно выдохнул он минуту спустя. – Мне уж показалось, что… Не важно.
Старая леди на портрете повозилась, удобнее устраиваясь в кресле, и заявила:
– Знаю, что ты устал, но я решила поговорить с тобой и сделаю это сейчас, иначе потом могу и передумать.
– Почему можете передумать? – вяло поинтересовался Поттер, падая обратно на диван.
– Потому что мне тебя очень жалко, дитя, – с несвойственными для нее мягкими нотками призналась старуха. – Я вот всем говорю, что я по замужеству Певерелл, а на самом-то деле по рождению. Так что ты для меня родная кровь, так похож на моего отца и брата, что у меня каждый раз сердце заходится.
Леди покачала седой головой, и Поттеру, внимательно ее слушающему, показалось, что она сейчас заплачет. Молодой человек растерялся, не зная как ее утешить, и предпочел вовсе промолчать.
– Я родилась в ту пору, когда на ведьм уже начинались гонения, но наша семья оставалась выше этого. Певереллы тогда были чем-то вроде королевской семьи магического мира, хотя официально тогда такого титула даже не существовало. Мы изобретали новые заклинания, ритуалы, магические приборы, занимались зельеварением и астрологией, были жрецами и вождями. Род находился на пике своего могущества. Ты даже себе не представляешь, на что мы были способны. То, что умеешь сейчас, едва ли одна десятая от талантов моего брата. Прославленные Дары Смерти – это ничто, просто одно из последних изобретений того времени, когда семья уже угасала, – голос у нее лучился гордостью за род, и в тоже время отдавал ностальгией и тоской. Гарри мог себе все это представить, но что было толку вспоминать? И зачем она решила рассказать об этом именно сейчас?
– Я была завидной невестой тогда. И можешь не верить, но довольно привлекательной, – добавила старуха, когда Гарри позволил себе улыбку. – Волшебники всех родов готовы были сражаться за руку Морганы Певерелл.
– Морганы? – удивленно переспросил Поттер, приподнимаясь. – Ты та самая Моргана?
– Смотря что ты имеешь в виду под «та самая», – высокомерно вскинула нос леди.
– Ну, Мерлин, король Артур, рыцари круглого стола…
– Тогда да, «та самая», – кивнула старуха.
– Это характеризует нашу семью не с лучшей стороны, знаешь ли, – пробормотал Гарри. Он был немного шокирован новой информацией. Лорд даже не подозревал, что Моргана принадлежала к его предкам! Теперь он слушал старый портрет с куда большим интересом.
Моргана захохотала, показав пеньки сгнивших зубов и дряблую старческую шею. Зрелище было отвратительное. Гарри вдруг подумал, с какой стати он вообще должен ей верить, но что-то внутри подсказывало, что она говорит правду.
– Характер у меня всегда был не сахар, но легенда много раз за века изменялась, в ней не так уж много правды, – сказала старуха. – Мне, в общем-то, не важно, поверишь ли ты в то, что я Моргана или нет. Я хочу признаться в другом. Видишь ли, я тоже путешествовала во времени. Это мы с братом изобрели ритуал этого перемещения. И уже отталкиваясь от наших исследований, другие изобрели маховики времени.
– Что значит «тоже», – напрягся Гарри. Старая ведьма часто подслушивала разговоры, но он старался, чтобы информация о его происхождении не дошла до ее ушей. Мало ли кому она могла все разболтать. – И вообще, разве Артур не твой брат?
– Значит, как и ты. Не спрашивай, как я узнала. Даже будучи портретом, я не так уж и беспомощна. И нет, он был магглом, в которого я влюбилась.
Гарри хмыкнул.
– Итак, ты что же, хотела, чтобы я признал, что обязан тебе? Или что-то в этом роде? Иначе, зачем рассказывать?
– Затем, что прошлое изменить нельзя, – спокойно сообщила она. – То, что происходит сейчас, происходило в том прошлом, которое предшествовало времени, в котором ты жил.
– Сама-то поняла, что сказала?
– Тогда на примере, – не стала противоречить старуха. – Я отправилась в прошлое, потому что мой сын Мордред убил своего отца Артура. Я любила их обоих и хотела помешать случившемуся, поэтому вернулась на несколько лет назад, чтобы интригами все изменить. Именно мои действия сделали действительность такой, какой она стала. Мое возвращение в прошлое привело к тому, что Артур был убит Мордредом. Ничего изменить нельзя, понимаешь?
Гарри молчал. О, он понимал. В конце концов, это было не первое его путешествие в прошлое, когда-то им с Гермионой уже удалось пережить кое-что подобное с помощью маховика времени, как теперь выясняется, очередного изобретения его всемогущих предков. Поттер отлично помнил, что произошло тогда. Когда возвращаешься в прошлое, становишься частью событий. И уже ничего не можешь изменить.
Гарри в ужасе схватился за голову. Как же сам он не подумал об этом? Сосредоточился на изучении болезни Певереллов и забыл обо всем остальном. Это же значит, что он ничего не изменил, что Марволо станет Волдемортом, что… Нет, стоп. Поттер нахмурился, сопротивляясь панике. Быть такого не может. Дамблдор утверждал, что Том рос в приюте. Директор рассказывал ему о детстве и о семье Темного Лорда, и хотя Гарри сбежал и не дослушал историю до конца, он был уверен, что ни о каком Певерелле Дамблдор ему никогда не рассказывал, а ведь он сыграл немаловажную роль в воспитании наследника Слизерина.
Значит, что-то уже удалось изменить?
– Я все изменю, – убеждая самого себя, сказал Гарри. – Я же чертов Избранный.
– Невозможно, противоречит временным законам, – резко возразила леди Моргана. – Я сама изучала все это. Невозможно!
Поттер встал и посмотрел на нее так же прямо и уверенно, как в свое время смотрел в глаза Волдеморта на кладбище перед домом Реддлов, когда тот, издеваясь, предлагал дуэль. Старая леди на портрете возмущенно нахмурилась. Она знала это решительное выражение лица и силу, что, казалось, начала наполнять комнату. Перед ней был не слабый молодой человек, уставший, больной и неуверенный, перед ней стоял сам лорд Певерелл.