Наконец собрался и Олег Костенко, имеющий среди нас самый большой рюкзак. Все подтянулись к трассе и на одной машине уехали в Уолфиш-Бей.
Возле порта я, еще в прошлом веке, присмотрел хорошую вписку в «Миссии для моряков», но с священником пока разговаривать не стал, оставив это более опытному в языках и религиях Антону Кротову… Миссия представляла собой очень прогрессивное учреждение:
кроме собственно церкви (пустующей даже по воскресеньям), здесь имелся бар-бильярд, (почти круглосуточно полный русских моряков,) библиотека, настольный теннис; на втором этаже располагался сувенирный магазин, переговорный и обменный пункт и интернет с поминутной оплатой. Для нас очень удобно: зашел на сервер, открыл письма, отключился от интернет.
Можно сохранить на дискету, написать ответ и снова подключиться на несколько секунд. Все удовольствие выливалось в 1,5–2 намибийских доллара.
Во внутреннем дворике миссии имеется бассейн с бесплатным душем. Единственную вещь забыли предусмотреть — комнаты для вписчиков. Надеюсь, к тому времени как вы, читатели, доберетесь туда, эту оплошность уже исправят. Нам же предоставили место для палаток позади миссии.
Каждый день у стенки порта появлялись 1-2-3 корабля с русскими моряками.
Большинство из них проводило время в баре миссии, благо это всего в 20-ти метрах от ворот порта. Черных в миссию не пускали вообще, так что драк и воровства там не наблюдалось.
03-го января, вечером, возле бассейна сидели и пили пиво русские моряки с траулера «Рубикон». Владимир Шарлаев, проходя мимо них в душ, сказал «Здравствуйте». Моряки удивились: «Что за белый бомж такой, да еще и говорит по-русски?!» Но как раз Шарлаев был на тот момент самый «внешне цивильный» из нас. Когда стали подходить и другие мудрецы, имевшие еще более грязный и потрепанный вид (после нескольких ночевок в пустыне), то моряки удивились еще больше и стали знакомиться. Судьба распорядилась так, что мы подружились с этими моряками из Калининграда, сходили в гости к ним на корабль, поужинали на камбузе красным борщом и гречневой кашей с мясом (в Африке — чудо!) и даже бесплатно постриглись прямо в каюте. Нам устроили экскурсию по всему кораблю, от трюма до локаторов, рыбный цех, холодильники, рулевую рубку. Объяснили приемы рыбной ловли, назначение приборов и механизмов, устройств навигации, связи и средств спасения. Даже позволили посидеть в спасательной шлюпке новейшей конструкции, больше похожей на оранжевый батискаф.
Часть моряков с «Рубикона» завтра улетала домой, тем самым самолетом фирмы «Намсов». Они сообщили, что автобус в аэропорт будет в 2 часа ночи 5-го января.
На прощание нас одарили рыбой, кальмарами, мылом и зубной пастой. К сожалению, часть наших товарищей в это время сходили в винный магазин и весь оставшийся вечер предавались пьянке с другими моряками. Лапшин и Кротов всячески осуждали их ненаучное поведение: «Своим нетрезвым видом вы позорите звание русского путешественника!» На что они отвечали нам: «А вы своим трезвым видом позорите звание русского вообще!»
К радости всех, наши новые друзья принесли с корабля гитару, и мы устроили вечер авторской песни прямо у бассейна миссии.
Утром, 4-го января, увлекаемые Кротовым, прямо «с большого бодуна» наши товарищи пошли на службу, в церковь при Миссии. Я же остался писать дневник и плавать в бассейне.
После обеда Лапшин и Кротов, решившие отделиться от пьянствующей части экспедиции и научно улететь домой, прошли по русским пароходным компаниям. Лучше всего нас приняли в фирме «AFROMACK BUNKERS». К сожалению, сии люди не организовывали чартерных рейсов, но предложили гидростоп в Анголу, при условии что у нас будут ангольские визы. Достижение Лаунды посуху считается неосуществимым из-за партизан УНИТА.
Сергей Васильевич Носов из Севастополя, управляющий другой, украинской компанией, сообщил что у них самолет до Севастополя будет только в феврале. Но никто пока не знает ни его размера, ни наполняемости. Нам посоветовали еще раз обратиться в «Намсов».
Бережной Иван Васильевич опять не дал нам четкого ответа, разрешает ли он нам подвоз до Калининграда на его завтрашнем самолете. Последняя его фраза была такова:
«Приходите к автобусам, там решим. Пока я еще не определился.»
Пообщались с уже знакомыми летчиками, но у них с самолетами в Анголу тоже полная неясность, т. к. как раз недавно два самолета подряд упали в Луанде и президент Анголы запретил полеты самолетов советского производства над страной на неопределенное время. (Но других самолетов там нет, так что скорее всего, сейчас уже снова разрешил.) На всякий случай, «перед дальней дорогой», посетили баню на «Рубиконе» и попрощались с остающимися друзьями, которые все еще надеялись дождаться визы ЮАР и предаться пьянству на мысе Игольный — крайней южной точке Африки.
В 23–15, когда мы прогуливались возле Миссии, из ворот порта выехали два автобуса с намсовскими моряками. Мы обеспокоились — «Вдруг про нас забыли?» и побежали на «Рубикон», но там заверили, что автобус будет в 2 ночи, как и было обещано.
В час-тридцать пришли к «Рубикону» с рюкзаками и сели в темноте в ожидании появления И. В. Бережного. Но вот подъехал автобус с прицепом и по громкоговорителю корабля раздался голос капитана: «Автобус стоит у трапа, отъезжающим домой спуститься с вещами. Спасибо всем за работу!» и мы поспешили помогать морякам грузить багаж. Всего уезжало 14 человек и двое автостопщиков. В 2-15 мы сели на откидные сиденья и, так и не дождавшись г-на Бережного, выехали из ворот в направлении столичного аэропорта.
В 6-20 утра 5-го января, в международном аэропорту «Windhoek» догнали первые два автобуса. Оказалось, что они сломались по пути в столицу. Но г-на Бережного не обнаружилось и в этих автобусах, что, впрочем, было уже не удивительно.
ТУ-154 с надписью «AEROFLOT» уже стоял на ВПП. Но еще два часа целую толпу русских моряков держали в зале ожидания по непонятным причинам. Лишь в 8-30 пошли на таможенный контроль. Просвечивали багаж, сверяли фотографию в паспорте с лицом. Никаких билетов никто не спрашивал. Мы увидели, что в паспортах у наших сограждан уже есть выездные штампы из Намибии и обеспокоились, что нас рассекретят таможенники.
Протолкались к стойке иммиграционного контроля и объяснили сонному чиновнику, что нам нужны выездные штампы. «Вы тоже русские моряки?» Спросил чиновник. Мы не задумываясь сказали «Йес!» и штампы появились в наших паспортах.
В 9-30 пригласили на посадку. Самолет стоял в километре от здания аэровокзала, но никакого транспорта не подали. Уже начинался «совок»! Полторы сотни мужиков в зимних куртках и шапках-ушанках покорно взвалили на плечи тяжелые баулы с подарками и шмотками, и поплелись пешком к самолету по раскаленному асфальту под африканской жарой (+35 в тени). У меня был только один рюкзак, так что я помог своим калининградским друзьям нести до самолета сумки и гитару.
Кротов же, не стал задерживаться, и проник в самолет в числе первых. Уже на трапе меня окликнул с земли толстый человек в цветной рубашке:
— Ты куда?
— Туда.
— Автостопщик? Кто разрешил?! — Начал надуваться злобой «толстый».
— Я разговаривал с господином Бережным…
— Вчера вечером Иван Васильевич строго-настрого мне наказал, чтобы вас не было ни в автобусе ни в самолете! Как ты сюда попал?! А где второй, который «борода лопатой»!?
— Иван Васильевич, вчера вечером, ничего конкретного нам не сказал. Он разрешил прийти к автобусу и дал понять, что можно лететь, если будет место — Ничего не знаю! Остановите посадку! Найдите там второго, бородатого — Начал отдавать распоряжения сей суматошный человек.
Пока извлекали из самолета Кротова, я уже успел познакомиться с экипажем. Командир корабля говорит:
— Я все про вас знаю. По телевизору тоже смотрел. Мне даже просили вам привет из Калининграда передать, если увидимся… И надо же, действительно увиделись!
— Так вот, мы хотим улететь в Калининград. ЮАРскую визу нам так и не дали. А вот этот, толстый, нас не пускает. Наверняка места в самолете есть?!
— Места действительно есть. И я с удовольствием подвез бы вас. Но только для этого вас необходимо вписать в «полетные документы». А этот, представитель заказчика, говорит что вас нет в «полетных документах».
— А разве не может командир корабля взять нас на свободные места под свою ответственность?! У нас и паспорта в порядке, и выездные штампы из Намибии мы поставили — Нет. Заказчик этого рейса он, я тут типа «исполнителя». Вас нужно вписать в судовые роли, как и моряков. Иначе у меня будут неприятности с калининградской таможней — Давайте мы сами договоримся с таможней?!