папа, забираясь в форточку.
– Не знаю, – буркнула она – Мы только начали.
– С кем ты разговариваешь? – прошептала Гортензия, привстав на соседнем матрасе.
– Ни с кем.
6
Даешь свободу!
За пятьсот метров от рынка Сюзи заныла и захромала.
– Еще не хватало. Что это с тобой? – фыркнула ее сестра.
Сюзи яростно пнула пяткой обочину. Хорошо воспитанная трава промолчала.
– У меня фликтена! – взвизгнула Сюзи.
– Браво. А можно нам тоже?
– Мне больно!
– Хромай на обе ноги… будешь идти прямо.
– А что такое фликтена?
– Нет, Сюзи, молчи. Мы угадаем.
– Фликтена… Фликтена…
– Это типа отворота штанов?
– Антилопы гну?
– Засахаренных фруктов?
– «Купера Лейна»?
– Антибиотиков? Ботинок на пуговицах? Зеленой чечевицы?
Сюзи рухнула в траву.
– У меня волдырь!
– Надо же. Она заговорила по-французски.
Они заботливо склонились над ней.
– Волдыри… – пробормотала Беотэги. – Волдыри-фонари…
– …с ними удобно ходить в темноте… – подхватила Дениза.
– …если через тебя пропустят ток! – заключила Беттина.
Сюзи запустила в них комком земли. Беттина смеясь достала из рюк зака косметичку и нашла пластырь, который перед отъездом сунула туда Шарли или, может быть, Женевьева, она точно не знала – наткнулась на него сегодня утром, когда искала масло для загара.
– Спецом для флипены, – сказала она, протягивая пластырь Сюзи.
– Фликтены… Спасибо, – добавила та после паузы.
Они пошли дальше, и мелкая преодолела, без нытья и не хромая, последние гектометры до деревни. Беттина остановилась и повернулась к подругам.
– Как я?
– На ногах, – ухмыльнулась Сюзи.
– Априори без волдырей, – сказала Беотэги.
– Я спрашиваю: как я выгляжу?
– Как девочка, которая скоро встретится с парнем, который ей нравится.
– Оооох, – простонала Беттина, – оооох…
– Сжалься, не начинай и ты тоже выкладывать все трудные слова из словаря!
Они увидели цыплят, утку и кота раньше, чем Огюстена. Он стоял за прилавком с овощами и фруктами в окружении мохнатой, пернатой и прочей живности. При виде их он просиял.
– Добрый день, – поздоровался он. – Вы пришли.
– Да.
Беттина небрежно пошевелила пальцами и увлекла свою компанию в боковой проход по соломе и навозу среди телят с ласковыми глазами.
– Из-за тебя мы убежали как воровки, – проворчала Беотэги. – Не понимаю я тебя. Не хочешь, что ли, его видеть, этого Огюстена? Разве мы не за этим пришли?
Беттина пожала плечом.
– Пошли! – скомандовала Дениза. – На этот раз ты за нами.
И они вновь оказались у стола Огюстена.
– Скока стоит твоя утка? – спрашивал его какой-то фермер.
– Я ее не продаю.
– А кота?
– Тоже. Только фрукты-овощи.
Огюстен подмигнул девочкам. Они засмеялись. Беттине подумалось, что у Огюстена просто дар упрощать то, что кажется таким сложным. Она увидела, что он на нее смотрит, и улыбнулась ему. Цыпленок сидел у него на одном плече, томатный кот – на другом, а уши немного покраснели. Может быть, и у нее тоже… Она полезла в рюкзак в поисках масла для загара. Не нашла, махнула рукой, подняла голову. Огюстен все еще улыбался ей. Индюшонок проскочил у нее между ног и едва не опрокинул ее в сено. В киоске на площади задудел тромбон, словно кто-то громко пукнул, ни шатко ни валко заиграла музыка на фоне мычания и кукареканья.
– Ты слышишь, что говорит Огюстен? – гаркнула Дениза.
– Что?
– Он поможет нам сегодня поставить палатку.
– И покажет самое лучшее место для бивуака.
Они уже четырежды обошли рынок, а домой не хотелось. Через полчаса они как-то сами собой вернулись к исходной точке, к столу Огюстена. Он усадил их позади на ящики.
– Попробуйте, – сказал он. – Это сидр.
– Сладкий?
Он прыснул:
– Холодный.
Стаканов у него не было, и он разлил сидр в кофейные чашечки.
– Как вам?
– Щиплет немного.
– Но вкусно.
– Очень вкусно.
Было уже за полдень. Под клеенкой, защищавшей прилавок от солнца, стало жарко.
– А имя у этого кота есть? – спросила Беттина.
– Гримас, – ответил Огюстен.
В запахах птиц и скотины поднимался парок. Вставать не хотелось. Они устали от жары, оглохли от шума, размякли от сидра.
– Слив? Вишен?
Они похлопали ресницами, надеясь, что он поймет это как отказ.
Было уже два, когда все начали собираться и укладываться. Огюстен сложил пустые коробки и ящики в тележку, прицепленную к трактору. Подмел вокруг. Повернулся к девочкам, которые не двинулись с места, только встали:
– Отвезти вас?
Он их отвез. С утенком и цыпленком в карманах, котом под футболкой. С кочаном капусты и морковками на коленях.
– Может, захотите перекусить на ферме, – вдруг сказал он, – у нас сегодня пирог с вишнями.
Беттина прыснула, сама не зная почему. Огюстен резко выключил двигатель трактора и сделал им знак молчать. Он почмокал губами. Девочки ждали, заинтригованные. Вдруг из зарослей тростника выскочил комок серого меха. Кролик. Он посидел немного столбиком и осторожно двинулся вперед. Огюстен передал Беттине кочан:
– Дай ему. Маленькими кусочками.
Она взяла капусту, оторвала листик и бросила кролику. Зверек продвигался короткими прыжками, словно опрокидываясь на каждом шагу. Огюстен положил морковки на колени Сюзи, Денизе и Беотэги.
– Маленькими кусочками, – повторил он.
Когда они скормили ему всё, кролик юркнул в заросли. Трактор поехал дальше. Сюзи успела посадить Гримаса к себе в подол. Она улыбнулась Огюстену.
– Здорово у тебя получается с животными. А ты смог бы укротить ишиопага?[73]
Он улыбнулся в ответ.
– Я предпочитаю животных, у которых хвост принадлежит той же особи, что и голова, – был его загадочный ответ.
Сюзи просияла. В кои-то веки кто-то понял, что она имеет в виду! ДББ сзади ошеломленно молчали.
* * *
Пирог был сахарный, вишневый, шелковый. На большом деревянном столе, установленном в центре двора, девочки трижды брали себе добавку. Доедая по третьему куску, они узнали, что автором этого наслаждения был сам Огюстен.
– Ты умеешь печь пироги? – восхитилась Дениза, которая и яйца разбить не могла.
Беттина уставилась на него. Огюстен почесал нос, сунул палец в ноздрю от замешательства, поспешно вынул его и подхватил кота, подбиравшегося к двум горшкам сливок.
– Мне нравится.
– Нам тоже.
– Я хочу сказать, больше нравится печь, чем есть.
– А мне наоборот! – хихикнула Дениза.
Сюзи перехватила взгляд Беттины на Огюстена и засмеялась.
– Смотри аккуратней с ризориусом[74], Беттина.
Беотэги сочувственно поджала губы.
– Сожалею, – сказала она. – Если бы меня спросили, какую я хочу сестру, я бы не выбрала эту модель.
– А когда приедет ваша кузина? – вдруг спросил Огюстен.
Кашель Беотэги прозвучал как взрыв петарды. Сюзи хмуро смотрела, как она задыхается.
– Я тоже, – изрекла она, – не выбрала бы в сестры эту модель.
– Я… – в замешательстве пробормотал Огюстен.
– Нет, правда, – не унималась Сюзи. –