— Но почему ты сразу ничего не рассказал? — ужаснулся Рон.
— Не хотел портить тебе послеэкзаменационную эйфорию, — пожал плечами Гарри.
Джинни глядела на него со страхом и обидой, всем своим видом давая понять, что он обманул ее доверие. Гермиона выдохнула: «честное слово!», вынула блокнот и приступила к выпытыванию подробностей, чтобы потом посмотреть в библиотеке, как такое может быть и что надо делать, чтобы защититься.
— Ты подглядела, как Вриттер это делает, да? — обреченно спросил Гарри.
— У всех есть чему поучиться, а вообще, не говори глупостей, — отрезала на это Гермиона. Впрочем, Гарри заранее согласен был смириться с уготованными для него процедурами.
Вымотанный до полного изнеможения и расспросами, и собственными мыслями, он долго не мог забыться, сон не шел. А когда Гарри все же удалось отключиться, он, пожалуй, знал, что следовало ожидать знакомого пробуждения от реального кошмара. На этот раз, когда ему удалось прийти в сознание, кошмар вовсю продолжался, причем Гарри не помнил, что было до пробуждения, и не имел возможности хоть на секунду ослабить контроль за настоящим моментом.
«Что ты знаешь, Поттер?» — шипел чрезвычайно злобный лорд Волдеморт.
Голова Гарри раскалывалась, но он ни за что на свете не подал бы вида.
«Про тебя? Дай подумать! Ты — самый долгоиграющий неудачливый темный колдун за всю историю магии. По-моему, так».
«Очень смешно, Поттер. Напоминаю, что я всегда добиваюсь своего, и твои шуточки тебе не помогут. Что ты знаешь о моих планах?».
Гарри действительно был на пределе. Он балансировал на грани, словно вот-вот прорвет плотину, и Волдеморт получит неограниченный доступ ко всему, что хранится в его мозгу. Всплыл до боли знакомый язвительный голос: «Наши мысли не выгравированы на изнанке черепа, Поттер!», и от злости Гарри стиснул зубы.
«Что ты знаешь, Поттер?!!».
И тут Гарри осенило. В общем-то, к своим семнадцати годам он знал не так уж мало. Как подстригать газон, летать на метле, как разговаривать с министром магии, чтобы не возникало желания лишний раз потом к нему обратиться… В его голове гнездилось море информации, которой не жалко, а сопротивлялся он сейчас, уже превосходя собственные возможности. Гарри помнил, что Волдеморту удалось показать ему даже то, чего на самом деле не было. Юноша не умел этого делать, но стоило попытаться. Гарри просто подумал о том, как сообщил Миртл обстоятельства ее гибели в туалете.
Это сработало. Гарри сразу почувствовал, что Волдеморт ухватился за это видение, как жадина за деньги. Владелец воспоминаний был поражен, что зафиксировал все в таких подробностях. В то время Гарри и не заметил, что это длилось так долго, но, казалось, Волдеморта он услышал спустя часы:
«Трогательно, Поттер. Но я не настолько сентиментален. Если ты надеялся, что это отвлечет меня…».
Однако Гарри уже успел почувствовать, что Волдеморт не столь невозмутим, как хочет казаться, и к тому же он слабеет. Гарри знал, что сейчас интервент не в силах по-настоящему достать его. Вряд ли, впрочем, его так уж смутило напоминание о Плаксе Миртл. Решающим фактором тут, скорее, оказалось время, продолжительная ментальная борьба с Гарри попросту истощила черного мага. Но пока что Волдеморт не прерывал контакт.
Гарри атаковал его сам прежде, чем успел осознать, для чего он это делает. Он рискнул, не задумавшись.
«А что тебе надо?» — это неописуемо, как Гарри старался думать так, чтобы каждое слово вдавилось в мозг Волдеморта.
Давление не прошло бесследно, и через секунду в его сознание срикошетил образ, не то, чтобы совсем не знакомый. То было несколько стопок с разными видами буклетов, аккуратно упакованных. Гарри передалось состояние гнева; должно быть, в чем-то они не оправдали надежд Лорда.
«Я отправил их, но они не разошлись по школе, а сразу попали в огонь! Что ты знаешь, Поттер, и кто доносит тебе о моих планах?» — прорычал Волдеморт.
«Как может всерьез беспокоить такая чушь? — эта мысль придала Гарри сил и уверенности, исходящих из сознания превосходства, ведь он никогда не додумался бы придавать бумажкам такое значение, затевать похищение только ради этого. И он задал следующий вопрос: — Чего ты боишься?».
Новый образ насторожил Гарри тем, что появился как по заказу, безо всякого сопротивления. Ему явилась стопка листовок, перевязанных широкой бумажной лентой, и предмет, при одном взгляде на который у Гарри перехватило дыхание.
К сожалению для Гарри, на этом кино и закончилось. У Волдеморта хватило ума исчезнуть, и на следующее утро Гарри, отчаянно зевая и стараясь не замечать зудящей головной боли, сумел поделиться с друзьями только теми догадками, которые были связаны с увиденным. Хотя теперь, когда опасность миновала, он искренне сожалел, что не сумел воспользоваться ситуацией и вытянуть побольше.
— Перестань, Гарри, — заявила на это Гермиона, — ты и так добился от него больше, чем Сюзан Боунс от Пэнси Паркинсон. Вместо пустых сожалений я бы подвела итоги того, что тебе удалось.
— Новой партии буклетов в школу не поступало, — рассудил Гарри. — Похоже, Волдеморт считает, что мы каким-то образом ее перехватили. Но значок школьной команды — это была действительно отличная идея.
— Значит, он подготовил дубликат значка с твоим именем, точно такой же, как тот, что Фадж даже еще и не дал тебе? Невероятно! — выпалил Рон. — А ты точно уверен, что это будет значок команды?
— На нем был герб «Хогвартса», мое имя, и значилось то, что я ловец, — по мнению Гарри, этого было достаточно, чтобы прийти к тем же выводам, что и он.
Он вопросительно взглянул на Гермиону, но она продолжала молчать, хмуро уставясь перед собой в одну точку. И тем не менее, Гарри чувствовал, что она прислушивается к его рассказу.
— А что, если этот значок все-таки попадет к тебе! — заволновался Рон. — Ты его лучше сразу не надевай. Я прослежу за тобой, конечно, но…
— Гарри предупрежден, — отрезала Гермиона. — Плохо другое.
Гарри всерьез беспокоило, что делать, если предлагаемый Фаджем значок действительно окажется проклятым, или если, чего доброго, директору вздумается сразу же торжественно нацепить знаки отличия на членов команды. И он не представлял, что же, по мнению Гермионы, может быть хуже. Именно так, не стесняясь, и сказал ей Рон едва ли не раньше, чем Гарри успел все это подумать.
— Я имела в виду, что можно блокировать проклятия, наложенные на вещи, — отмахнулась Гермиона. — Разве вас ничего больше не настораживает?
На это Рон, заводясь, объявил ей, что, во-первых, ему не нравится, когда она обращается к ним так, подразумевая, что они тупые, а во-вторых, если она такая умная, то пусть говорит прямо. Гарри поддержал его, и потому, что хотел послушать умную подругу, и потому, что это, по его мнению, был самый простой способ прекратить перебранку между его лучшими друзьями.