ПОБЕДА
Когда воины в щеголеватых зеленых плащах с изображением ели и баронской шапки, шитых серебром по сукну, а рядом с ними кое-как одетые бородачи в кольчугах, залитых монашеской кровью, с кистенями, луками, цепями и «моргенштернами», при разномастных мечах и копьях, живописной цепочкой полезли из подземного хода, вереницей растянувшись по винтовой лестнице, проходя через главный зал, заполненный ранеными, а затем через озаренный отблесками пожара двор замка к внешней стене, Ульрих, устало привалясь к воротной башне и вяло подкрепляясь холодной бараниной, хлебом и чесноком, обратился к Альберту и отцу Игнацию со словами:
— Почему они медлят? Почему не атакуют?
— Об этом же думал и я, — сказал Альберт, скрипнув зубами.
— Ну и что же ты придумал? — спросил отец Игнаций.
— Ничего я не придумал… Что я, епископ? Наверное, ждут подкрепления через подземный ход. Но и тем пора бы уже!
На лестнице послышались шаги, вошла Клеменция, шелестя длинным подолом траурного черного платья.
— Матушка! — воскликнул Альберт. — Зачем вы пришли сюда? Здесь опасно.
— Я пришла, чтобы увести тебя отсюда. Мы уходим подземным ходом…
— Кто мы? — спросил Ульрих.
— Я, Альбертина, все женщины, дети и раненые. И ты, Альберт, тоже…
— Матушка! — вскричал Альберт. — Я не уйду отсюда!
— Замолчи! Мне уже надоело врать, я должна спасти своих детей… Послушайте, мессир Ульрих, перед лицом смерти я не могу больше лгать. Вы должны знать все…
Клеменция остановилась, чтобы перевести дух и собраться с силами для решающего слова, но в это время в башню ворвался Иоганн фон Вальдбург.
— Мессиры! — вскричал он с порога. — Двести воинов пришли из Вальдбурга к вам на помощь! Помощь, которую ждет враг, — не придет.
— Откуда вы?! — ошарашенно спросила Клеменция. — Вы летаете по воздуху?
— Бог не дал мне крыльев иных, чем крылья любви… Я прошел подземным ходом, истребил весь отряд монаха Серафима и привел к вам всех своих людей во имя любви к вашей дочери!
— Надеюсь, любезный свояк, вы уже облобызали вашу прелестницу? — иронически улыбнулся Альберт.
— Разумеется, мой друг, она так была растерянна… Мессир Ульрих, ваш слуга…
— Он уже не слуга, а мой вассал…
— Прошу прощения, ваш вассал Марко решил пока оставаться у камина, вдруг у монахов обнаружатся еще какие-нибудь силы. Хотя в резерве у них не может быть более ста человек, да и те, скорее всего, уже втянуты в бой.
— У них сейчас примерно четыре сотни людей… — задумчиво произнес Ульрих, кашлянув, — к тому же усталых и голодных. Вот что, Вальдбург, как бы вы посмотрели, если бы я попросил вас убрать ваших людей в опорные башни. Сотни людей мне пока хватит, чтобы отражать первый натиск врага. А когда завяжется бой у стены, ваши люди, да желательно побыстрее, должны выскочить из башен и по внешней стене атаковать засевших там вражеских лучников. И уж совсем отлично — захватить опорные башни вон той стены…
— А потом взять неприятеля в кольцо?! — воскликнул Вальдбург с восторгом. — Это дело по мне…
— Да постарайтесь, чтобы господа монахи не заметили ваши зеленые плащи!
Вальдбург, вдохновленный разговором с Ульрихом, убежал к своим людям. Ульрих повернулся к Клеменции и спросил:
— Несколько минут назад вы хотели мне что-то сообщить, графиня?
— Обстоятельства изменились, мессир Ульрих, — сказала Клеменция, — я иду к раненым… Надеюсь, что ты, Альберт, последуешь за мной…
— Мое место с мужчинами! — гордо ответил Альберт.
— О Господи, — вздохнула Клеменция и, покачав головой, спустилась вниз.
В башню вбежал воин и крикнул:
— Мессиры! С той стороны трубят в рог и зовут на переговоры!
Теперь и Ульрих услышал хриплое завывание боевого рога со взятой монахами стены. Отшвырнув баранью кость, Ульрих встал и вышел на стену.
— Эй! На стене! — орали с той стороны. — Шато-д’Ор, сдавайтесь!
— Погоди! — громко крикнул Ульрих, складывая руки рупором. — Мы еще не навоевались! Как навоюемся, так и сдадимся!
— Мессир Ульрих! — усиленный жестяным рупором, проскрежетал над двором голос епископа. — Это говорю я, епископ! Вы защищаете гнездо ведьм и распутниц, сложите оружие! Именем Божьим заклинаю вас сложить оружие!
— Святой отец! — заорал Ульрих. — Даже особам духовного звания не к лицу возводить поклеп на славный род Шато-д’Оров! Наш замок — обитель славных воинов, защитников святой веры и честных, милосердных женщин, которые и сейчас облегчают страдания ваших раненых, быть может, сразивших в бою их мужей! Вы поступаете как Каин, ваше преосвященство! Вспомните, что сказал Господь, когда Каин убил брата своего Авеля? Вся кровь, пролитая здесь, падет на вашу голову!
— Вы заблуждаетесь, мессир Ульрих! И заблуждение ваше пагубно! Вы противитесь не мне, смиренному рабу Божьему, а самой воле Господней! Спросите, спросите графиню Клеменцию, скольких детей она родила?!
— А зачем мне это спрашивать? — удивился Ульрих. — Все и так знают, что у нее их двое.
— Ложь! — вскричал епископ злорадно. — Ло-ожь! Их трое, трое детей! Она родила дитя вне брака, как прелюбодейка, и скрыла это от Святой церкви, не покаявшись на исповеди! А теперь скажите, мессир Ульрих, знаете ли вы, сколько у нее сыновей?!
— Полагаю, что один, если то, измышленное вами дитя, не юноша, — ответил Ульрих, несколько опешив.
— Так знайте, мессир, ни одного сына у нее нет, ни одного!
— Ха-ха-ха! — расхохотался Ульрих. — А кто же такой Альберт, позвольте спросить? Уж не девушка ли?
— Именно так, мессир! Попросите-ка вашего племянника, если он не девушка, показать свою грудь! Клянусь честью, на это он не решится! Потому что он — не мужчина и даже не девушка, а прелюбодейка и распутница — такая же, как ее мать!
— Эй, старая перечница! — зазвенел в тишине резкий и взволнованный голос Альберта. — Если ты, старый козел, наживший сифилис через задний проход, называешь меня распутницей, то я тебе тоже могу сказать: ты старая баба и тебе нечего показать из своих штанов!
Вся стена Шато-д’Ора заржала этой весьма не женской остроте.
— Если ты мужчина, — крикнул Альберт, — то выходи на поединок, померяемся силой! Попробуй-ка победить эту распутную девку! Ха-ха-ха-ха!
— Ведьма! Ведьма! — задребезжал епископ в свой рупор.
— Ну и что?! — смеясь, прокричал Альберт. — Неужто его преосвященство недостаточно свято, чтобы противостоять во имя веры какой-то ничтожной ведьме?! Ведь вы же спасаете души людские от дьявола! Выходите, ваше преосвященство! А если боитесь, вышлите кого-нибудь посмелее! Вам ведь не привыкать прятаться за чужую спину!