Через мгновение Патч уже выпрямился. Риксон врезался в него, прижав его спиной к стене и висящей на ней картине в раме. Та упала на пол, и стекло разбилось.
Краем глаза Патч заметил, что рыжая моргает потрясенно и растерянно, и, если ему не померещилось, то и с достаточной долей тревоги во взгляде, что доставило ему некоторое удовлетворение… и вдохновило на дальнейшие действия.
Патч рефлекторно отклонился, и следующий удар Риксона пришелся ему в плечо. Ударом, направленным снизу вверх, Патч впечатал свой кулак в подбородок Риксона. После чего атаковал его в корпус, нацеливая удары в ребра и в живот, но в тот момент, когда друг опустил руки, чтобы защититься, он переключился на его голову. Один удар, второй. Еще два. После пяти прямых ударов Риксон, пошатываясь, отступил за пределы досягаемости Патча и вскинул ладони вверх.
— Ты хочешь, чтобы я признал поражение, да? — тяжело дыша, выпалил Риксон и нацепил на лицо улыбочку, извещающую, что впервые за вечер повеселился.
Блондинка протиснулась между столами к Риксону. Она протянула ему салфетку и показала на его лицо.
— У тебя кровь…
— Спасибо, лапуля. — Риксон приложил салфетку к губам, затем хитро подмигнул Патчу.
Его голос легко проник в мысли друга. Я сказал, что предпочитаю девчонок возрастом лет под семьсот, да? Я имел в виду семьсот… плюс-минус.
Патч наградил блондинку мрачным взглядом, желая, чтобы у него была возможность внушить ей послушно топать к своему столику, но Риксон что-то заподозрит и навалится с расспросами. Патч медленно выдохнул. Двадцать четыре часа спустя Риксон даже не вспомнит ее имени. Она же, наверняка, обладала более продолжительной концентрацией внимания. Что могло стать проблемой.
— Так скажи мне, лапуля, — нарочито медленно обратился Риксон к блондинке, — каталась ли ты когда-нибудь на Дукати Стритфайтер? Я припарковался у заднего выхода.
Блондинка тут же перекинула ремешок своей сумочки через плечо.
— А у твоего друга тоже есть мотоцикл? Он бы мог прокатить мою подругу Нору.
К изумлению Патча она качнула головой на него.
— Ви, — протянула рыжая с раздражением и предупреждением в голосе.
Блондинка даже не потрудились прислушаться к ней. Она повернулась к Риксону.
— Но начнем с главного. Кто-то должен тебя умыть. Этим летом на курсах нянь я изучила действия по оказанию первой медицинской помощи. Когда дело доходит до кровотечения из носа, я — та, кто тебе нужен.
Она схватила Риксона за рукав и потащила его в сторону совмещенного туалета.
Характерным жестом Риксон положил руку ей на плечо и ткнулся носом в щеку.
— Веди, медсестра… Ви, верно?
А Патч остался стоять в недоумении рядом с рыжей. А ведь всего две минуты назад у него все было под контролем. Он провел рукой по волосам. Похоже, что его план только что протаранил грузовик Мак.
Рыжая, переминаясь с ноги на ногу, украдкой посмотрела на него, и сразу отвела взгляд. Она боялась его. Он задумался: внушал ли он ей страх сам по себе или же на каком-то подсознательном уровне она чувствовала, что он хочет от нее.
Внутри него разгорелась непонятная война желаний, тянущих его в противоположные стороны. Он хотел заставить ее нервничать. И по иронии судьбы, он также боялся ее напугать. Теперь, когда она была так близко, ему хотелось, чтобы так все и оставалось.
Она откашлялась.
— Думаю, тебе следовало бы сказать своему другу, чтобы он не увлекался гелем для волос. Итак блестит, как намасленный. Еще немного, и страны третьего мира начнут засматриваться на него, как на потенциального поставщика.
Патч улыбнулся ей. С близкого расстояния она казалась еще красивее. Настороженные, но выразительные глаза, аристократический нос, небольшое количество веснушек, которые она наверняка ненавидит, и волосы: густые и непослушные. У него возникло желание стащить резинку и распустить копну ее волос, чтобы они падали ей на плечи. И ничего кроме нефилимской метки на запястье, не указывало на ее генетическое родство с Чонси.
— Итак, — начал он, — ты местная?
Она вытянула шею, окидывая взглядом ресторан, явно стремясь зацепиться за что угодно, чтобы избежать разговора с ним.
— Вроде того. А ты…?
— Джев.
По слегка нахмуренному виду он понял, что она посчитала его имя странным. Как и большинство людей.
— А ты? — спросила она. — Ты местный? Я не видела тебя раньше.
— Я все время в тени.
— Почему?
— Ты задаешь слишком много вопросов.
Она вздрогнула. Он хотел прекратить этот разговор, и это сработало. Он знал, что ведет себя как придурок, но, учитывая, что он уготовил ей, мог поступить и намного хуже. Он понимал, что должен отступиться, но теперь, получив возможность говорить с ней, он вдруг обнаружил, что его к ней тянет. Их обоюдные подшучивание казались очень естественными. И она отвечала ему. Безусловно, опасалась его, но также испытывала и любопытство. Он достаточно ясно читал это по ее глазам.
С ощутимым усилием Патч повернулся к ней всем телом, демонстрируя интерес. И ласково улыбнулся.
— Я в городе по делам.
— По каким делам? — спросила она после паузы.
— Генеалогическим. Разыскиваю давно потерянных родственников.
— Какую семью ты разыскиваешь?
— Ланже.
— Я не знаю ни одного Ланже в Колдуотере.
Чтобы скрыть улыбку, он провел большим пальцем по своим губам.
— Значит, мне придется прекратить свои поиски.
— Как долго ты планируешь оставаться в городе?
— Столько, сколько понадобится. — Он склонил голову ближе к ней, словно они были заговорщиками. — Процесс можно было бы ускорить, если б у меня был гид, кто-нибудь, кто покажет мне тут все.
Ее губы изогнулись в кривую улыбочку, как если бы она поняла, что он имел в виду, но не преминула подразнить его, сказав:
— Тебе повезло. Ви — превосходный гид.
Он легко скрыл свое удивление.
— Но я предпочитаю рыжих гидов.
Она с сожалением развела руками.
— Жаль слышать. Я не знаю никого с рыжими волосами.
— Ты смотрелась в зеркало этим утром?
Она постучала пальцем по губам — игривый жест, привлекший его внимание к ним, строгим и чувственным, которые он уже имел удовольствие заметить. Она немного потеплела к нему, и Патчу показалось, что вокруг них образуется защитное поле, заглушающее посторонние звуки. Та часть его, что так долго находилась под замком, вырвалась на волю. Находясь рядом с ней, он испытывал странное чувство удовлетворения. Их поддразнивание заставляло его хотеть бóльшего.
И глазом не моргнув, она ответила: