арендуют жилье, то, вероятно, обнаружилось бы, что девяносто девять процентов из них хотят, чтобы все полицейские в мире немедленно окочурились. Ну, разве что не в апреле. В апреле воздух мягкий и дует благоуханный ветерок, и царит братская любовь, даже к полицейским. Возможно, что в апреле жильцы пожелали бы только, чтобы всех полицейских в городе сбили автобусы и покалечили, но не убили.
Но был январь.
У Коттона Хейвза дел было невпроворот.
Начать с того, что какой-то тип не пускал его в подвал.
Он никогда до сих пор не видел его. Это был гигант лет шестидесяти, с европейским акцентом, который Хейвз не мог точнее определить. Он стоял на верхней площадке лестницы, которая вела в подвал, и спросил Хейвза, какого черта ему нужно в подвале. Все в этом человеке было соразмерно: крупная голова с гривой растрепанных светлых волос, выпуклый нос и большие голубые глаза, резко очерченный рот и сильные челюсти, крепкая шея, широкие плечи и грудь, мускулистые руки с большими кистями, даже синий свитер под комбинезоном с медными пуговицами — все, казалось, было к месту, словно этот человек был вылеплен скульптором с удивительным чувством пропорции.
— Я офицер полиции, — сказал Хейвз. — Я хочу еще раз осмотреть подвал.
— Покажите мне ваш жетон, — потребовал человек.
— А кто вы такой? — спросил Хейвз.
— Я Джон Айверсон, смотритель соседнего здания — дома 4113.
— Что же вы делаете здесь, если вы смотритель того дома?
— Мистер Готлиб, домовладелец, просил меня помочь… несколько дней, пока он не найдет кого-нибудь на место Джорджа. I — Чем помочь?
— Следить за топкой, выставлять по утрам мусорные ящики. То же, что я делаю в своем доме. — Айверсон сделал паузу. — Покажите ваш жетон.
Хейвз показал Айверсону полицейский жетон и сказал:
— Я буду находиться в этом доме большую часть дня, мистер Айверсон, здесь, в подвале, или пойду расспрашивать жильцов.
— О’кей, — сказал Айверсон, словно бы разрешая Хейвзу остаться. Хейвз ничего не ответил. Он спустился по ступенькам в подвал. Айверсон последовал за ним.
— Пора проверить, как греет, — сказал он почти веселым тоном и прошел к чугунной топке, находившейся в углу подвала. Он взглянул на стрелку, показывающую температуру, взял лопату, приставленную к ящику для угля, и приоткрыл ею дверцу топки. Потом покидал с десяток полных лопат угля, снова приставил лопату к стенке ящика и сам прислонился к нему. Хейвз следил за ним с другой стороны подвала.
— Если у вас есть другие дела, — не буду вас задерживать, — сказал он.
— У меня нет никаких дел, — сказал Айверсон.
— Я думал, вы собираетесь вернуться в свой дом проверить там топку.
— Я уже проверил прежде, чем идти сюда.
— Ну, как хотите… — Хейвз пожал плечами. — А что это там в глубине?
— Верстак Джорджа.
— А что он на нем делал?
— Да так, разные поделки.
Хейвз осмотрел верстак. На нем лежал сломанный стул и рядом еще неотделанная планка, которая должна была заменить поломанную. На стене над верстаком висели три полки, покрытые пылью и уставленные банками с жестянками и гвоздями, шурупами, винтами и другими нужными в хозяйстве ма- лочами. Хейвз снова взглянул на полки. Он заметил, что они не сплошь покрыты пылью, как ему сперва показалось. На средней полке пыль была вытерта.
— Кто-нибудь сюда приходил после пятницы? — спросил он Айверсона.
— Не думаю. Сюда никого не пускают. Здесь фотографировали.
— Кто?
— Полиция.
— А сегодня утром кто-нибудь приходил?
— Из полиции? Нет.
— А из этого дома?
— Жильцы сюда время от времени заходят, — сказал Айверсон. — Тут стоит стиральная машина. Так же, как и в моем здании.
— А где она? Стиральная машина?
— Да вон там. Нет, позади вас.
Хейвз повернулся и увидел стиральную машину, стоявшую у стены. Дверца была открыта. Он подошел.
— Значит, кто угодно мог прийти сюда сегодня утром, да? — спросил он. — Чтобы воспользоваться машиной?
— Конечно, — ответил Айверсон.
— Вы не видели, чтобы кто-нибудь спускался сюда?
— Конечно, видел. Многих жильцов.
— А кого именно? Помните?
— Нет.
— Постарайтесь вспомнить.
— Не помню, — сказал Айверсон.
Хейвз ругнулся едва слышно и вернулся к верстаку.
— Лэссер чинил этот стул? — спросил он.
— Не знаю, — ответил Айверсон. — Думаю, что да. Раз он дежит на верстаке, значит, наверное, он его чинил.
Хейвз снова бросил взгляд на среднюю полку. Она явно была старательно вытерта. Он достал из заднего кармана носовой Платок, обмотал им руку и выдвинул один из ящиков под верстаком. Он был набит огрызками карандашей, металлическими Кнопками, мотками изоляционной ленты. В нем валялись ли- ейка, свернутый в кольцо трос для прочистки водопроводных Труб, сломанный сшиватель и запыленная пачка жевательной резинки «Чиклетс». Хейвз задвинул ящик обратно. Он вошел наполовину и застрял. Хейвз снова попытался его протолкнуть, чертыхнулся, потом встал на колени и заполз под верстак. Посмотрев снизу вверх, он увидел, что конец троса зацепился it опорную перекладину и непускает ящик. Опершись одной укой о пол возле задней ножки верстака, он дотянулся до изасунул его обратно в ящик. Выбравшись из-под верейка, эн отряхнул брюки и закрыл ящик.
— Здесь есть раковина? — спросил он.
— Возле стиральной машины, — ответил Айверсон.
Хейвз направился к раковине, установленной у противоположной стены. В полу перед раковиной находилось закрытое решеткой небольшое отверстие слива. Он встал на решетку, открыл кран и начал мыть руки куском мыла для стирки, который лежал на раковине.
— В подвалах столько грязи накапливается, — сказал Айверсон.
— Да, — ответил Хейвз.
Он вытер руки носовым* платком, вышел из подвала прямо на улицу и направился к кондитерскому магазину на углу. Из телефона-автомата он позвонил в лабораторию полицейского управления и попросил детектива лейтенанта Сэма Гроссмана.
— Хелло! — послышался голос Гроссмана.
— Сэм, это Коттон Хейвз. Я сейчас был на Пятой Южной, только что спускался в подвал. Мне сказали, ваши ребята там делали снимки.
— Наверное, — сказал Гроссман.
— Сэм, есть там снимки верстака убитого?
— Ты о чем? Какое это дело?
— Убийство топором. На Пятой Южной, 4111.
— А, помню, помню. Верстак, да? Мне кажется, что есть. А что?
— Ты уже смотрел снимки?
— Только мельком. Я недавно пришел. Вчера у меця брат женился. -
— Поздравляю, — сказал Хейвз.
— Спасибо. Так что с этим верстаком?
— Рассмотри повнимательнее снимки, — сказал Хейвз. — Не знаю, видно ли на них, над верстаком висят три полки. Со средней стерта вся пыль.
— Да ну?
— Угу.
— Посмотрю, — пообещал Гроссман. — Если что-нибудь увижу, займусь этим.
— Звякни тогда, ладно?
— Кто с тобой в паре работает?
— Стив Карелла.
— О’кей. Я перезвоню. Коттон?
— Слушаю. '
— На это может понадобиться время.
— Почему?
— Пошлю туда парня, пусть посмотрит как и