сильно старила Фергюса, лишая его даже в молодые годы обаяния юности. Как с улыбкой заметил Афанасий, Фергюс был похож на сухофрукт, а Альф — на свежий спелый плод, который не мог не вызвать симпатии при одном взгляде на него. Пэн-хоу Янлин и тэнгу Тэтсуя, с которыми леший громким шепотом поделился своим наблюдением, согласно закивали. За несколько последних дней, проведенных в тесном общении с лешим, они уже привыкли во всем соглашаться с ним, как прежде — с туди Вейжем, который в силу обстоятельств отдалился от них.
И никто не стал возражать, когда гном Вигман предъявил доверенность, подписанную эльфом Фергюсом. Только туди Вейж спросил, с подозрением глядя на гнома:
— Но где сам Фергюс? И почему он не явился, чтобы представить нам своего внука в качестве преемника?
— Фергюс болен, — ответил Вигман печально. — Его кровь отравлена ядом. Лечащий врач эльфа утверждает, что ему осталось жить день или два.
— Это уважительная причина, — подал голос нгояма Джелани. — Приветствую тебя, Альф!
Туди Вейж метнул на нгояма быстрый недовольный взгляд, но уже не стал задавать вопросов. Африканские племена, которые еще не покинули Берлин, делали Джелани грозным и опасным союзником, с которым не стоило портить отношений.
— Доброго дня, Джелани! — радостно ответил Альф. Он узнал нгояма, с которым подружился много лет назад в Африке. Юноша сразу почувствовал себя более уверенно среди окружающих его существ. Назвать их людьми он не решался, несмотря на внешнее сходство. Альфу казалось, что он в театре, и видит переодетых актеров, привычно играющих свои роли. Но стоит окончиться спектаклю, как они снимут грим и сценические костюмы и снова примут привычный облик, не имеющий ничего общего с человеческим. Эта будущая метаморфоза не пугала его, но вынуждала держаться настороже.
Гамадриада Дапн ласково улыбнулась юноше, потому что он был другом Джелани.
— Но ведь он бастард, — заикнулся было тэнгу Тэтсуя. Но сразу же смолк под негодующим взглядом лешего Афанасия и осуждающим — пэн-хоу Янлина.
— Его матерью была эльфийка, — сказал гном Вигман. — А принадлежность к миру духов определяется по матери.
При желании это утверждение можно было оспорить, но среди духов не нашлось ярых поборников чистоты расы. Обычно на этом пункте рьяно настаивала юда Бильяна, а остальные снисходительно отмалчивались, не считая нужным переубеждать старуху. На этот раз ее не было, и обошлось без возражений.
Туди Вейж встал, и все стихли. Он обвел собравшихся взглядом, словно пересчитывая их.
— Не явились юда Бильяна и очокочи Бесарион, — констатировал туди Вейж. Ему, как одному из главных героев недавних событий, которые привели к низвержению кобольда Джеррика, было предоставлено право вести заседание. — De non apparentibus et non existentibus eadem est ratio. Отношение к неявившимся и к несуществующим одинаково. Так гласит древний закон.
И духи молча склонили головы, выражая свое согласие.
— Глубокочтимые духи, все вы знаете, зачем мы собрались сегодня, — после недолгого молчания продолжил туди Вейж. — Кобольд Джеррик скрылся, бежал. Excessit, erupit. Мы должны избрать нового главу Совета тринадцати. Это наше право. Это наш долг.
— А если Джеррик вернется? — спросил пэн-хоу Янлин, который всегда отличался благоразумием, граничащим с трусостью. — Что будет тогда?
— Нас могут обвинить в государственной измене, — дрогнувшим голосом ответил Вейж. — И если мир духов природы встанет на его сторону, то нас казнят.
Духи переглянулись. Подобная перспектива не могла не устрашить. Одно дело — прогнать злобного и всеми презираемого кобольда. И совсем другое — восстать против законно избранной власти, которую он олицетворяет. Закон есть закон. Dura lex, sed lex. И он суров.
Гнетущее молчание прервал Альф. Испросив взглядом разрешение у Вигмана, юноша поднялся со стула и, заметно смущаясь, произнес:
— Джеррик не вернется. Он ушел в страну богов. Вам нечего опасаться.
— Откуда тебе это ведомо, юноша? — с недоверием спросил туди Вейж. — Это просил передать Фергюс?
— Я видел это собственными глазами, — покраснев от волнения, ответил Альф.
Духи шумно удивились и потребовали подробностей.
Альф рассказал им все, что знал сам и узнал от деда перед своим отъездом из замка. Его сообщение поразило духов. Они долго молчали, обдумывая то, что услышали.
Наконец туди Вейж поднялся и торжественно произнес:
— Cessante causa, cessat effectus. С прекращением причины прекращается действие. Так гласит древний закон. Кобольд Джеррик своим поступком облегчил нашу задачу. Уйдя в страну богов, он перестал быть главой Совета тринадцати. Ео ipso. Вследствие этого. Есть здесь кто-то, кто не согласен с этим?
— Ты прав, Вейж, — ответила за всех гамадриада Дапн. — Formaliter et specialiter. Формально и в частности.
И духи снова шумно выразили свое одобрение ее словам.
— Но в таком случае мы должны избрать нового главу Совета, — перехватывая инициативу у Вейжа, продолжила гамадриада. — И у меня есть прекрасная кандидатура. Подходящая во всех отношениях.
Она нежно посмотрела на африканского духа и произнесла:
— Это нгояма Джелани!
Но если гамадриада ожидала, что названное ею имя будет принято восторженно, то ее ждало разочарование. Лицо туди Вейжа выразило обиду. Щелочки глаз пэн-хоу Янлина и тэнгу Тэтсуя сузились до микроскопических размеров, пряча недовольство, которое глаза лешего Афанасия и не подумали скрывать. Лицо гнома Вигмана сохранило равнодушное выражение. И только Альф радостно улыбнулся, одобряя это предложение.
Однако и сам нгояма Джелани был явно не рад. Он укоризненно посмотрел на гамадриаду, отрицательно покачал головой и сказал:
— Спасибо, Дапн, но я не могу.
— Почему, Джелани? — искренне удивилась она.
— Мне нужна моя Африка, — просто ответил он.
— И все? — дрогнувшим голосом спросила Дапн.
— И ты, — улыбнулся Джелани. — Поэтому если хочешь, то поедем со мной.
Разочарованное лицо Дапн расцвело от счастья. Но она была научена горьким опытом и потому спросила:
— Надолго?
— Навсегда, — ответил нгояма. — Даже смерть не разлучит нас. Помнишь наши обычаи? Разумеется, если ты согласишься стать моей женой.
— Разумеется, — радостно засмеялась Дапн. — Неужели ты думал, что я откажусь?
И она у всех на глазах, забыв о своей обычной застенчивости, поцеловала нгояма. Леший восторженно заухал. Остальные духи заулыбались. Лицо туди Вейжа приняло обычное невозмутимое выражение.
Оторвавшись от губ гамадриады, Джелани сказал:
— А главой Совета тринадцати я предлагаю избрать туди Вейжа. Он доказал, что достоин этого.
Однако не успели духи выразить своего одобрения, как Вейж неожиданно для всех заявил:
— Благодарю, друзья, но я должен отказаться от этой чести.
— Почему? — спросил пэн-хоу Янлин. И даже его глазки расширились от удивления.
— По той же самой причине, по которой отказался бы и ты, Янлин, если бы тебе предложили, — пояснил Вейж. — Командовать армиями, вершить судьбы мира — это чуждо моему духу. Мне нужен