из которых подпирало громадный сундук. Кровать, по всей видимости, пряталась за занавесом в небольшой нише. Торик аккуратно уложил Рену на одно из кресел и поспешно зажёг свечу. Прыткое пламя озарило небольшую, уютную каюту, добавив ей таинственности. Разом вспыхнули алым тяжёлые портьеры, развешанные по стенам, заблестели позолоченные спинки обитых бархатом кресел, а на деревянных стенах обнаружилось множество различных карт. Все они были исполнены в старинном стиле на пожелтевшей от времени бумаге, с выцветшими красками и испещренные многочисленными плохо читаемыми надписями. Самая большая из них, висевшая за капитанским стулом, особенно заинтересовала Рену не столько непривычным, даже, можно сказать, причудливым исполнением, сколько необычным изображением, не схожим со знакомыми очертаниями земель мира. Словно это была и вовсе ненастоящая карта! Однако разглядеть получше и разобрать, что к чему никак не удавалось. Слабое змеиное зрение никак не желало перестраиваться, а подползать и пялиться в упор не позволяло воспитание.
— Вы, наверное, голодны? — оборачиваясь, предположил Торик и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Боюсь, в таком случае мне придётся ненадолго оставить вас. На этом корабле, как вы успели заметить, совсем немноголюдно, так что за кока поработать придётся мне самому…
Это было весьма кстати. Отчасти из-за раздираемого любопытства Рене уже не терпелось остаться в одиночестве. Вдобавок забота Торика освобождала её от насущных проблем. Признаться, мысль о посещении трюма в поисках мышей, немного пугала. Прежде Рене приходилось только летать, но никак не плавать, и лёгкое покачивание судна слегка начало досаждать. И она резонно рассуждала, что в трюме качка только усилиться, и вполне могло статься, что ей будет уже не до охоты. Пока же о возможной морской болезни намекала лишь небольшая тошнота, которая чуть усилилась после того, как Рена сменила облик. Впрочем, она её почти не замечала, увлекшись разглядыванием карты. Всматриваясь в очертания континентов, Рена с трудом нашла родные земли. Из центра карты они перенеслись далеко на юг и казались уже не крупным континентом, а скорее большим островом, тогда как узкая полоска, где раньше умещались Каэр и Шат-ру разрослась до невероятных размеров, заполонив собой почти весь центр. Это был гигантский материк, внутри которого даже поместилось целое море. Рена искренне жалела, что не могла разобрать надписи, выведенные твёрдой рукой на неизвестном языке. Сколько бы она не пыталась разобраться в затейливой вязи, ей не удавалось даже понять, состоит ли надпись из каких-либо букв или символов. Петельки и изгибы, казалось, и вовсе не отличаются друг от друга. А Рена так хотелось узнать названия незнакомых земель, северных материков и многочисленных островов! Хорошо ещё, что иностранец-картограф так подробно нарисовал все тонкости, что без труда можно было определить, где находятся непроходимые топи и куда не стоит соваться, чтобы не угодить в зыбучие пески пустынь, в какой местности расположились просто холмы, а где возвышаются, разрезая облака, величественные горы. Но сколько бы ни отвлекалась Рена, рассматривая причудливые изгибы рек, вулканы восточного архипелага, бесчисленные леса и загадочные города, взгляд её то и дело возвращался к внутреннему морю. Могло показаться, что это всё из-за расположения. Огромное круглое, словно блюдце, море находилось в самом центре карты, вот только Рене никак не давали покоя несколько треугольных домиков, расположенных по его берегам. Подобных символов больше не было нигде. Густо очерченные чёрной краской, они больше походили на обозначение храмов, а не городов или поселений.
— И вы совершенно правы, это храмы Тёмного культа, — раздался за спиной тихий голос Торика, заставивший Рену резко вздрогнуть и дёрнуться в сторону.
Ей было чрезвычайно неловко, потому она, даже повернувшись, не смогла посмотреть в глаза собеседнику. Однако Торик, похоже, нашёл ситуацию даже занимательной, во всяком случае, в его тоне звучало заметное оживление:
— Должен признать, у вас потрясающая интуиция! Стоило только оставить вас на пару минут, как вам без какой-либо подсказки сразу же удалось найти то, что нужно Дюлану. Думаю, вы уже поняли, о чём я?
— Это… были земли нагов до Последней Войны Драконов, — Голос Рены дрогнул от пронзившего понимания. — Мой муж хочет их вернуть, чтобы… — она нервно сглотнула, не решаясь произнести вслух то, что стало для неё очевидным, и всё же слова слетели с её губ: —…основать своё царство!
— Тёмное Царство, — со зловещей улыбкой поправил Торик, подходя к столу. Поставив тяжёлый поднос, на котором красовались две прелестные чашки с дымящимся напитком и несколько тарелочек с весьма аппетитной на вид снедью, невозмутимо продолжил: — Но прежде, чем ему это удастся, необходимо открыть Врата в храм Тёмного культа.
— И сейчас мы… — начала догадываться Рена, отвлекаясь от лицезрения съестного, на что желудок издал тихое недовольное урчание.
— Плывём именно туда, — закончил за неё Торик, жестом предлагая присаживаться и отодвигая кресло.
— Но почему именно я? — не удержалась Рена от взволновавшего её вопроса. Её взгляд вновь устремился к карте, упираясь в чёрные треугольники. Теперь только от их схематичного вида внутри поднималась волна отвращения, щедро приправленного страхом. — Почему не Килара? Разве это не дела Тёмной Жрицы?
— Увы, ни Д’фир Килара, ни Д’дир Эрмира не годятся на эту роль, — Торик лишь покачал головой, настойчиво предлагая занять место у стола.
— Могу я узнать причину? — Поняв, что более игнорировать голод, как и любезность лорда уже неприлично, Рена присела на краешек кресла.
— Боюсь, это знание причинит вам боль, — с сожалением заметил Торик, проворно занимая место напротив.
— И всё же…? — не унималась Рена, мысленно отодвигая подступающее нехорошее предчувствие. Разум подсказывал, что лорду незачем лгать или приукрашивать для солидности, и его слова будут весьма жестоки, но находится более в полном неведении ей уже надоело до зубовного скрежета!
— Что ж, — вздохнул Торик, подтягивая к себе украшенную странными витыми символами фарфоровую чашку. Немного покрутив её, как бы собираясь с мыслями, он начал с объяснений: — Претендент на трон Тёмного Царства не должен иметь слабостей, иначе Тьма поглотит его, как недостойного. Ваш муж достаточно жесток, безжалостен и даже готов пожертвовать целым миром ради достижения собственной цели, но, несмотря на всё это, в его сердцах остался один серьёзный изъян. — Тут лорд сделал значительную паузу, и, прежде чем продолжить, поднёс к губам чашку и сделал всего один глоток. И так, прикрываясь фарфором, он, понизив голос, закончил: — Это почти безумная страсть к вам.
Рена ощутила, что в лёгких не хватает воздуха, а в глазах потемнело. Всё прежнее существование вдруг стало подобно беззащитному цветку вишни, которого без труда подхватил лёгкий порыв ветра и понёс прочь от родного дерева. Она отказывалась воспринимать