о Дамиане, как именно о нём и зашла речь.
— Сопроводи меня в покои будущего короля, ты ведь знаешь, где они?
Этьен печально вздохнул, поднимаясь. Конечно, он знал, где находятся королевские апартаменты, и искреннее сочувствовал Дамиану. Бедняге едва ли удастся сегодня поспать! Гордо шествовавший по дворцу Император был подобен вестнику смерти — агни Рэбэнусу. Ему не хватало разве что чёрных крыльев и хищного клюва, что, впрочем, с лихвой окупала мрачная атмосфера, которая, подобно длинному шлейфу, тянулась за ним. Этьен лихорадочно пытался найти наилучший выход из положения, но его мысли упорно заходили в тупик. С Императором было бесполезно спорить или как-то убеждать, разве что поймать на слове. Вальен, несмотря на всю свою предусмотрительность, величие и силу, всё же не был застрахован от случайностей и ошибок. И пусть вероятность того оставалась до ничтожности мала, Этьен цеплялся за неё, как утопающий за соломинку.
— Позвольте войти вместе с вами, — остановившись у дверей, попросил он.
— Хочешь вмешаться в дела Императора и короля? — надменно спросил Вальен, вновь окинув Этьена тяжёлым взглядом. — Знай своё место, младший принц!
«И оно подле двери, как у верной собаки», — заключил Этьен, оставаясь в коридоре в одиночестве. Его план помочь как-то Дамиану провалился, и потому оставалось только молча ожидать решения. Признав неприятное поражение, Этьен невольно огляделся, только сейчас заметив, что дворец на удивление пуст. Слуги и стража куда-то испарились, словно их спугнула магия Императора. Подойдя к небольшому окну, Этьен заметил свет в тронном зале: похоже, там вовсю готовились к коронации. Внутри сновали продолговатые тени, и доносился отдалённый стук молотка. Несколько стражников довольно неуклюже заделывали бреши в крыше. В целом же картина выглядела вполне милой, пока над головами каэрцев не пролетела большая тень. Этьен поднял глаза и увидел в небе самого Рэбэнуса. Огромная тёмная птица, раскрыв крылья, кружила над дворцом.
— Проклятье! — простонал Этьен, и недоброе предчувствие, до тех пор ещё сдерживаемое в груди, полностью овладело им.
Глава 8
Ход 8. Восстание. Рена
Рена:
— Прошу простить мою бестактность, — тихий бархатный голос Торика в полной темноте звучал как-то по-особенному таинственно и немного пугающе. — Мне не стоило вас так хватать, но, боюсь, в противном случае вы могли разбиться.
В голове Рены крутилась сотня вопросов, но она и не рассчитывала получить ответ ни на один из них. Не влезать же в чужое сознание только из собственного любопытства! Вдобавок Рена не была уверена, что такое самоуправство не рассердит молчаливого Торика, который, продолжая осторожно придерживать её, шёл куда-то в темноту. Его шаги были легки и почти невесомы, если бы не приглушённое эхо, могло показаться, что мужчина и вовсе не касается земли.
«Не потому ли он отправился на испытания, чтобы убедиться, что я справлюсь?» — пронеслось у Рены в голове.
— Вы воистину проницательны, — хмыкнул вполголоса Торик. — Я вызвался на испытания лишь для того, чтобы убедиться, что Дамиан исполнит возложенную на него миссию. И-и-и… — протянул он, а потом, сделав многозначительную паузу, произнёс: — чтобы спасти вас.
«Меня?» — от осознания сказанного и того, что Торик так легко прочёл её мысли, Рене стало резко не по себе. Личность лорда теперь не просто интриговала, а вызывала серьёзные опасения. Что же до его слов, то следовало признать, прозвучали они слишком неоднозначно. Рена тщетно пыталась успокоиться и уверить себя, что Торик вполне мог оказаться здесь по просьбе её мужа. И хотя сэйлы никогда прежде не доверяли свой гарем не состоящим в родстве мужчинам, сейчас у Даркала была весомая причина отойти от традиций. Вот только сам Торик не спешил развеять возникшую тревогу. Он молча плутал в непроглядной темноте, неведомо каким чутьём не натыкаясь на препятствия и находя дорогу. Пытаясь отогнать тревожные мысли Рена невольно принюхалась. Отчего-то воздух вокруг показался ей слегка солоноватым, будто неподалёку находилось море. И чем дольше она вдыхала призрачный аромат, тем яснее он чувствовался, а вскоре и вовсе почудился отдалённый шум прибоя.
— Осталось совсем немного, — нарушил затянувшееся молчание Торик. В его голосе прозвучали снисходительные нотки. — Обещаю, очень скоро я удовлетворю ваше любопытство.
Рена ощутила себя пристыженным ребёнком. Будто бы она требовала ответов на свои бесчисленные вопросы! Однако, быстро справившись с досадой, она торопливо создала ментальный щит, несильно, впрочем, надеясь, что это закроет доступ загадочному лорду, и сосредоточилась на запахах, звуках и ощущениях.
Рокот прибоя усиливался, отдаваясь протяжным гулким эхом от стен. После резкого поворота в пещере стало заметно светлее, а к щекочущему ноздри запаху моря добавились и менее приятные ароматы плесени и разлагающихся водорослей. Ветер усилился, принося с собой крики чаек. Подслеповато щурясь и перестраивая зрение, Рена поняла, что они вышли в грубо оттёсанную широкую пещеру, вдали которой уже маячила колыхающая тень корабля. Вскоре они выбрались на каменный причал, и только тогда пришвартованный величественный галеон предстал перед ними во всей красе. Чёрный корпус, венчавшийся жутким морским чудовищем, таинственно поблескивал, высоченные мачты почти цепляли своды пещеры, а спущенные кроваво-алые паруса чуть слышно трепыхались на гуляющем в гроте ветру. Корабль был неплохо вооружен, судя по виднеющемуся ряду бойниц пушечных портов и торчавшим по ватерлинии и нижней части кормы массивным шипам. Всё это производило весьма престранное впечатление. Хотя ничто, кроме гальюнной фигуры, не казалось в корабле устрашающим, он буквально дышал опасностью. И чувство страха только усиливалось по мере того, как они приближались к галеону. Сердце уже стучало оглушающим набатом, когда Торик вдруг остановился и объявил:
— Добро пожаловать на «Эмальгион», Д’тар Рена!
Рена невольно вздрогнула, хотя могла поклясться, что никогда прежде не слышала этого названия. А тем временем, к ногам Торика уже спустили трап, и лорд бодро поднялся на борт. Едва сражаясь с бушующей внутри паникой, Рена опасливо огляделась и почти сразу отметила новую странность. Корабль был пуст: ни матроса, ни юнги — абсолютно никого. Трап, будто по волшебству, сам приподнялся и потянулся наверх. Торик только прищёлкнул пальцами, как послышался лязг поднимающейся цепи с якорем и заскрипели корабельные доски, словно десяток ног пронеслись по палубе, вокруг закачались канаты, и начали понемногу раскрываться паруса. Впрочем, долго наблюдать за подозрительным отплытием Рене не довелось, Торик, будто бы и не замечая никаких странностей, равнодушно прошествовал к украшенной резьбой корме, где за позолоченной дверью находилась капитанская каюта. В помещении было сумрачно и почти ничего не видно. Рена с трудом угадывала расположение предметов: в центре, судя по габаритам, располагался добротный стол, возле него стояла пара кресел, одно