Анатолий Васильевич, проводив носилки на террасу, быстро вернулся, широкими плечами чуть не застрял в двери и, увидев Лидочку, произнес непонятную фразу:
— А сейчас будем смотреть.
За ним вошли Глущенки. Так и остановились — капитан и Глущенки у двери, ведущей на террасу, а Лидочка в дверях на кухню.
— Давайте теперь вместе будем смотреть, — сказал капитан. — Что могло пропасть из этого дома.
— Пропасть?
— Вот именно. Что могли украсть.
— Вы хотите сказать, — произнес Глущенко с явным облегчением, — что могло иметь место ограбление?
Лидочка подумала, что все они, включая Женю, говорят с капитаном на чиновничьем жаргоне, словно тот ему более понятен.
— Могло иметь место, — мрачно согласился капитан. — Вы видели, как он был одет?
— Нет, — ответили они вразнобой.
— Но он был одет, — сказала Итуся уверенно.
— Так же, как в момент вашего ухода?
Никто ему не ответил.
— Убитый был босой, такие вещи надо замечать. Босой, в джинсах и в сорочке. — Тезка наркома был разочарован невнимательностью интеллигентов.
Конечно же, на Сергее не было никакой обуви. Но, наверное, от жары, оттого, что положено ходить босиком, Лидочка не обратила на это внимание.
— Ночь была теплая, он вернулся со станции и разулся, — сказал Анатолий Васильевич. И тут же обернулся к Лидочке: — А вы вчера на кухне были?
— Да, я готовила.
— Постарайтесь вспомнить — в машинке у него бумага была вставлена?
— Я уверена, что не было ничего, — ответила Лидочка.
— Я тоже обратила внимание, что машинка была пустой, — подтвердила Итуся.
— А теперь лист вставлен, — сообщил капитан. — Значит, он пришел, разулся, сел за свою машинку, решил поработать. Заработался до двух, а тут влез убийца. Может, он что-то сказал, стал ругаться, а в наши дни с грабителями лучше не ругаться, понимаете?
— А почему вы думаете, что это случилось в два часа ночи?
— Это не я думаю, а соседи. И медицина должна подтвердить.
— А что говорят соседи? — спросил Глущенко.
— Потом, потом, — отмахнулся капитан. — Мне сейчас важнее другое: кто из вас тут бывал, видел вещи. Я хочу понять, что здесь было. Деньги, валюта? Драгоценности? Что он здесь хранил? Что нужно было убийце? Понимаете? Ведь так просто не убивают.
Лидочка кивнула, соглашаясь.
— Ну как? — обернулся капитан к Лидочке.
— Я тут практически не бывала.
— А вчера? Что вчера заметили? Было видео?
Лидочка поглядела на Женю.
— Я смотрел у него видео, — сказал Женя.
— Американский фильм, — сказала Итуся. — «Вспомнить все!» Позавчера смотрели.
— Вот видите, — обрадовался прогрессу следствия капитан. — Другие вещи?
— Я думаю, особых ценностей здесь не было.
— А компьютер?
— Компьютера я не видел.
— Я бы заметила, — сказала Итуся.
— Думайте! Ильинские могли оставить ценные вещи, на сохранение.
— Кто-кто?
— Ильинские, хозяева дачи.
— Сомнительно, — сказал Глущенко. — Представляете, люди уезжают на год и оставляют на даче в распоряжении жильца какие-то ценности.
— Всякое бывает.
— Я вам советую, — сказала Итуся, — поговорить или с поэтом Вересковым, он снимает домик напротив, или с соседкой — с той стороны. Ольгой, библиотекаршей. Они тут чаще бывали, они знают, какие вещи могли исчезнуть.
— Так и сделаем. Новый вопрос, — сказал капитан, загибая указательный палец. — Что вы можете сообщить о его ближайших родственниках?
— Вчера здесь как раз была его бывшая жена, — сказала Лидочка. — Нина Абрамовна Спольникова.
— Они в разводе? Зачем она приезжала?
И тут Лидочка поняла, что капитан спешит, он сам уже не рад, что ввязался в этот разговор, который трудно назвать допросом, но и трудно придумать для него другое название.
— Какие-то хозяйственные дела, по разделу имущества, — сказала Итуся.
— Давно в разводе?
— Семь лет, — сказала Лидочка.
— А новая жена есть?
Итуся молчала, глядела на Лидочку, оставляя ей инициативу. Но вроде бы капитан этой паузы не заметил.
— Сергей Романович не женился.
— Дети есть?
— Насколько я знаю, нет, — сказала Лидочка.
— Родители?
— По-моему, умерли. Я вам дам телефон Нины, его бывшей жены, она все объяснит.
— Отлично. Давайте телефон. И оставьте мне ваши адреса и телефоны, вы мне понадобитесь… Вернее всего.
И тогда Лидочка поняла, что капитан знает нечто об убийстве Сергея, что резко снижает его интерес к прочим свидетелям. И вернее всего, он и не намеревается вызвать бывшую жену. Подумав так, Лидочка спросила:
— Почему вы думаете, что это был грабитель?
— Он через окно влез, земля на подоконнике и на полу, я думаю, что он искал деньги. Может, наркоман, может, бандит.
— Но у Сергея ничего не было!
— Относительно, — возразил Анатолий Васильевич. — Видак — вполне достаточный повод для убийства. У нас за полсотни долларов убивают. А на даче был не только видак, это я вам гарантирую.
Последние слова были полны укора, словно капитан показывал Лидочке и Глущенкам, что они знают о ценностях, но запутывают следствие, скрывая от него очевидные вещи.
Потом капитан сделал шаг в сторону и сказал Глущенке, которого он выделял:
— Вы поглядите, гражданин, в комнату, может, вспомните о вещах, которые пропали?
— Мне тоже можно взглянуть? — спросила Лидочка.
— Не надо, натопчете. А там следы остались.
Лидочка подумала, что, вернее всего, натоптали сами милиционеры.
Глущенко заглянул в комнату. Он стоял, чуть покачиваясь и внутренне решая задачку «найдите десять различий между двумя картинками». Лидочке не было видно за ними, но тут Женя сделал шаг назад в сторону, и Лидочка увидела, что дверцы шкафа раскрыты, белье выброшено на пол, а на полу валяется один из ящиков.
— Тут искали, — сказал Женя не столько милиционеру, как Лидочке и Итусе.
— Вот именно, — подтвердил Анатолий Васильевич. — Значит, подозревали, что искать.
— Простите, но я хотел бы возразить, — сказал Женя. — Если бы знали, что и где искать, то им не было бы нужды выворачивать ящики и копаться в белье. Взяли бы, что нужно, и ушли.
— Ладно уж, — не согласился милиционер, — по-разному бывает. Он мог знать, чего надо брать, но не знал, где спрятано. Не исключено, что приходил знакомый.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});