— Понимаю — Я продолжала улыбаться.
И он тоже улыбался.
— Мне надо разобраться с презервативом, а потом мы должны угомониться, потому что мне нужно немного поспать, поскольку мне уже не двадцать три, и я не могу без последствий провести всю ночь с женщиной, потом выскочить из постели и провести весь день, занимаясь физической работой.
Я наслаждалась, скользя свободной рукой по его спине, прижимая Хикса к себе, обхватив ногами его бедра, и улыбалась, спрашивая:
— Когда тебе было двадцать три, ты был способен развлекаться с женщиной всю ночь?
Он посмотрел на подушку над моей головой и пробормотал:
— Может, нам не стоит об этом говорить.
Я обхватила его рукой и сжала, так же поступила и с ногами, поддразнивая:
— Я думала, что для парня максимум — три раза за ночь… может быть.
Он посмотрел на меня, подняв брови:
— Ты вычитала это в каком-то женском журнале?
Я перестала улыбаться и посмотрела на него.
Затем спросила, на этот раз серьезно:
— Когда тебе было двадцать три, ты мог провести с женщиной всю ночь?
— Грета… — начал он нерешительно.
— Нет, правда, я хочу знать, — сказала ему я.
— Если бы завтра к восьми утра в мой дом не приходило полдюжины людей, а у меня готово для них лишь три коробки, я мог бы провести с тобой всю ночь.
Я почувствовала, как мои глаза расширились, прежде чем сузиться.
Он был таким лжецом.
— Это невозможно, — заявила я.
Он усмехнулся.
— И это прозвучало как вызов.
— Нет, Хикс, это физически невозможно.
Он приблизил свое ухмыляющееся лицо.
— Нет, детка. Видишь ли, чтобы все длилось целую ночь, мне просто нужно сосредоточить твои мысли на нечто другом, чтобы последнее, о чем ты думала, так это подсчет того, сколько раз кое-что случится у меня.
Мое тело снова задрожало, когда я прошептала:
— О.
— Хотя я не знал этого в двадцать три, так что, отвечая на твой вопрос, да. Три раза это ерунда. Но с тех пор я научился играть так, чтобы получать удовольствие, выполняя большую часть работы, но не всю, если ты понимаешь, о чем я.
Я все еще шептала, когда ответила:
— Я абсолютно точно поняла, что ты имеешь в виду.
Он коснулся кончика моего носа своим, а потом продолжил:
— Если хочешь, чтобы я выполнил всю работу, я готов к этому вызову. — Он отстранился на полдюйма. — Только не в ночь перед тем, как я должен вынести диван за дверь своей квартиры, и не отправить его в полет по лестнице.
— Мне интересно, как ты его туда затащил, — поинтересовалась я.
— Грубая сила и обещание Богу, что я не буду говорить «бл*дь» по крайней мере в течение недели.
Я начала дрожать от смеха под тяжестью его тела.
— Ты сдержал свое обещание?
— С трудом.
Я приподнялась, прижалась губами к его губам и опустилась обратно.
— Иди, дорогой, быстрей возвращайся, чтобы мы могли немного поспать.
— Хорошо, детка, — пробормотал он, вернул мне поцелуй и скатился с меня.
Я выключила один из светильников на тумбочке, а Хикс погасил второй, прежде чем скользнуть обратно и прижать меня к себе.
Я же прижалась еще ближе к нему.
— Хикс, — позвала я во тьме.
— Да?
— Мне нравится, что ты сумел вырастить сына так, чтобы он попросил моего брата пойти с ним и его спутницей поесть пиццу.
Хикс притянул меня еще ближе, и я почувствовала, как он немного передвинулся, прежде чем его губы коснулись моей макушки.
Он снова прижался ко мне, прежде чем прошептать:
— Я и сам рад этому.
Я повернула голову, уткнувшись подбородком ему в грудь, потом прижалась к ней губами и прошептала:
— Еще мне нравится, что ты держишь меня за руку, когда двигаешься во мне.
Его рука скользнула вверх по моей спине, через плечо, и тыльной стороной костяшек он подгладил мою щеку:
— Я рад, Грета, потому что и мне это нравится.
Я откинула голову назад, положила подбородок ему на грудь и посмотрела на его осунувшееся лицо.
— И мне нравится, что твой самоналоженный, ненужный из-за моего сломанного носа, запрет на секс, который ты наложил на меня, наконец-то закончился.
— Грета?
— Да?
— Ты милая, забавная и прекрасная, но тебе нужно закрыть ротик и лечь спать.
Поскольку он говорил так, будто улыбался, я усмехнулась сама, повернула голову и прижалась щекой к его груди.
Он еще некоторое время продолжал гладить мое лицо, потом обнял меня за талию и прижал к себе.
Мне многое нравилось в этом вечере, в Хиксе, в его детях.
Но я расскажу ему об этом позже.
И тогда, лежа обнаженная рядом со своим мужчиной, я заснула.
***
Я стояла на руках и коленях, голая, перебираясь на край кровати, чтобы занять более выгодную позицию для атаки с намерением победить, потому что это продолжалось гораздо дольше, чем я ожидала, и кое-то должно было произойти, когда пальцы Хикса сомкнулись вокруг моей лодыжки.
Он потянул меня, выдергивая колено из-под меня. Второе колено тоже упало, когда его рука оставила мою лодыжку, и вместе с другой направилась к моим бедрам. Он потащил меня на животе между своих раздвинутых ног.
Затем он дернул меня за бедра, снова ставя на колени.
И при этом маневре (не в первый раз за сегодня, но куда сильней прошлых раз), стенки моей киски конвульсивно сжались.
Я откинула волосы, чтобы посмотреть на него через плечо, после чего все внутри вновь сжалось, когда я увидела темное, голодное выражение на его лице, а его взгляд не отрывался от моей задницы.
Точно.
Обнаженная постельная битва с Хиксом закончилась.
Пора приступать к делу.
— Трахни меня, — прошептала я, и его глаза встретились с моими. — Трахни меня, Хикс. Быстрее.
Одна из его ладоней покинула мое бедро и опустилась между ног, прочертив электрическую дорожку от клитора к соскам, отчего мои бедра дернулись. И я запротестовала, потому что это все, что он мне дал, пусть мне и было хорошо. А потом он отстранился, и я услышала, как открывается ящик его тумбочки.
Я вцепилась в его руку, и он провел по мне пальцами, и мне оставалось лишь наблюдать, как он разрывает зубами упаковку презерватива.
Боже.
Это было горячо.
— Малыш, быстрее, — выдохнула я, покачиваясь под волшебство, творимое его пальцами.
Его взгляд вернулся к моим глазам, когда я почувствовала, как он придвинулся ближе. Его движения — обещание того, что должно произойти, заставили мои бедра задрожать, пока я пыталась собраться.
И после он оказался почти во мне. Его кончик приблизился ко входу.
Он убрал руку, положив обе ладони на мои бедра, и я откинулась назад, когда он вошел в меня.
Я запрокинула голову, чувствуя, как волосы струятся по чувствительной коже, и тихо застонала:
— Да.
Он выгнулся надо мной, насаживаясь на меня, одной рукой обхватывая мою грудь, пальцами потянул сосок, а другой рукой проводя по верхней части груди и обвивая пальцы вокруг плеча, притягивая меня обратно к себе.
Боже, он был хорош в этом.
— Да, — прохрипела я, двигаясь вместе с ним, встречая его толчки. В комнате раздавались звуки нашей сталкивающейся плоти вперемешку с его тихим ворчанием и моим приглушенным стоном.
Все мое тело задрожало, когда его зубы пились в мою лопатку, и он прорычал:
— И кто победил?
Он не серьезно.
— Просто трахни меня, — умоляла я.
Он отстранился, так что во мне осталась только головка.
Я повернула голову и пронзила его взглядом.
— Не останавливайся.
— Кто победил, Грета?
— Трахни меня, Хикс.
Он сильнее потянул меня за сосок, его ухмылку надо было признать незаконной, настолько она была сексуальной, и повторил:
— Кто победил, леденец?
Я собиралась убить его.
Конечно, после того, как он закончит трахать меня.
— Верни член на место, — потребовала я, и поскольку он был мужчиной, которому нравилось использовать свой член так, как он это делал, я не сомневалась, что мне не придется повторять.