Читать интересную книгу МИССИОНЕР - Евгений Кабанов

Вот и мешали они, эти всякие планы и обстоятельства, а также мама и дочь, сами того не зная, одна другой в своих тайных потугах вступить в тесный контакт с Аполлоном. Да и он тоже разрывался меж двух огней. А возникавшая было страсть к ненасытной Наташе Лопаткиной, всегда готовой "к труду и обороне", тут же пропадала, как он вспоминал заключительный аккорд в тесном семейном кругу у неё дома.

В общем, вторая неделя уже шла впустую. Не считая, конечно, мимолётной любви с Людмилой Николаевной. На новые же знакомства что-то не тянуло после сокрушительных дебрянских фиаско с официанткой Ирой и аптекаршей Аней, с её такой же ориентацией на женщин, как и у самого Аполлона.

А тут вдруг засветило, или замаячило решение проблемы. Вечером к Аполлону зашёл Наполеон и попросил об одном одолжении. Дочери, которая ехала в стройотряд, нужно было завтра успеть на утренний поезд. А для этого надо было выехать из посёлка в шесть часов. Михаил Иванович хотел договориться о такой ранней поездке с Бочонком, но тот, как назло, заболел. Вот и пришёл бывший начальник Аполлона к нему с такой просьбой. С директором и с Лопаткиным он уже договорился. Глиста, правда, поставил условие – во избежание простоя ехать на машине Бочонка за зерном.

Конечно, Аполлон был согласен отвезти дочь Михаила Ивановича в шесть утра в Михайлов Хутор! Что за вопрос! Вот тут фортуна, вроде, и заулыбалась – пару часов наедине с Леночкой. Да за два часа можно горы с ней свернуть, что уж там о девственности говорить! Но не тут-то было. Когда Наполеон уже собирался уходить, заручившись согласием обрадованного Аполлона, фортуна вдруг сделала новый реверанс. И выверт этот был сделан ей руками, вернее, губами, ничего не подозревающего Наполеона.

Провожая Наполеона из своей кадепы, чёрт дёрнул Аполлона за язык спросить:

– Михал Иваныч, а что это такое – стройотряд?

– Да это вроде как трудотерапия для студентов на каникулах. Чтоб не одни мозги напрягали, но и другие части тела, – Михаил Иванович вдруг махнул культёй. – Да Ленке этот стройотряд… Мне жена проболталась, что она подцепила какого-то лопуха – москвича с их курса, вот и хочет его в стройотряде покрепче окрутить да замуж за него поскорее выскочить… Ладно, хрен с ними… Так ты не забудь…

Наполеон ушёл, а Аполлон остался стоять, как обухом пришибленный. На него снова навалилась тоска. Так вот оно что. Эта Леночка его просто использовала. Убитый горем Аполлон плюхнулся на кровать и уставился в потолок, как оно обычно случалось в таких случаях. Похоже, все женщины его используют. Одна другой изобретательней. Эта Леночка – как банан или ананас… вместе со своей мамой. Наташа Лопаткина – как подставку для своего сынули. Клава вообще хочет приватизировать на всю жизнь. Маша – как противоядие от укусов всяких тварей, Танюша – как укрытие от мочи двух великих футбольных псо-котов. Катя – как стартер… Нет… Катя совсем другое дело… С Катей он сам виноват – довёл бедную девушку до белого каления и бросил… Где ты, Катюша? Как же тебя отыскать? Аполлону вдруг опять стало безумно одиноко, захотелось участия, сочувствия близкого человека. И опять всплыл образ Кати. Заводской душ, и как в тумане – она… Как же тебя отыскать, милая Катя?

Аполлон сел. "Схожу-ка я к Бочонку. Он всё знает. Спрошу его… Да и насчёт машины – брать без спросу чужую машину не принято… Да и колесо может отвалиться". Аполлону вспомнилось и колесо, катящееся по трассе, и колесо Бочонкова грузовика, на которое он попЗсал, а Бочонок на это обиделся… Но все эти колёса тут же исчезли за светлым обликом Кати…

Дверь дома Бочонка была на клямке, так по-местному называлась металлическая пластина с прорезью, которая набрасывалась на замочную петлю. Это означало, что хозяин где-то поблизости. Аполлон уже усвоил, что у местного населения замыкание дома на время отсутствия хозяина имело четыре степени надёжности. Первая – которая сейчас была перед ним. Вторая – это когда в замочную петлю поверх клямки вставлялась какая-нибудь деревяшка, чаще всего палочка или щепка. Сие значило, что хозяин отлучился уже подальше, куда-нибудь на огород, или в магазин, или отправился по барду… При третьей степени вместо деревяшки уже цеплялся собственно замок, но при этом не закрывался на ключ. Это в случае, если владелец хорСм знал заранее, что засидится где-нибудь на другом конце посёлка с другом-приятелем. И, наконец, четвёртая степень, когда замок закрывался на ключ, а ключ прятался где-нибудь поблизости, причём места эти у всех были примерно одинаковыми, подразумевала, что хозяин дома уехал в райцентр или ещё дальше…

Бочонок с кислой физиономией появился из-за сараев.

– А, Американец… Привет, – скорчил гримасу Бочонок, увидев Аполлона.

– Привет. Что это с тобой? – спросил Аполлон, тоже непроизвольно скривившись.

В нос ему ударил сильный мятный аромат. Исходил он явно от Бочонка.

– Что это ты так надушился? Тоже кого-то спасал? Или зубы целый день "Мятной" чистил?

Бочонок скорчил рожу, перегнувшись почти пополам. Затем распрямился с чуть менее страдальческим видом.

– Чтой-то живот скрутило, – сказал он, когда ему полегчало. – Вроде ничего и не ел такого…

– Ты что, хочешь сказать, что это у тебя из живота такой аромат?

– А чё ты смеёшься? – обиделся Бочонок. – Со всех сторон такой аромат… Только он тут ни при чём.

Он ещё покряхтел, погримасничал, затем пояснил:

– Аромат этот от самогона. А от самогона живот ещё ни у кого не скручивало, пора б уже усвоить.

– Это что ж это за самогон у тебя такой? Из мяты, что ли?

Глядя на кривляние Бочонка, Аполлон тоже непроизвольно скривился.

– Да неделю назад я с Хутора мятных конфет привёз, вот и взял себе килограмм десять… Классный самогон получился.

– Каких конфет? – не понял Аполлон.

– Каких-каких… Списанных. Слипшихся. Мятные, "долгоиграющие"… Ну, леденцы. Они там у них, видно, залежались, слиплись. Ну, их – на спирт. Да это ж не первый раз уже. И "подушечки" были – и развесные, и в пакетиках, и яблочные, и клубничные… Ну, с тех запаху такого не было. А с мятных, ты смотри… Я ж сегодня в рот не брал. Ещё со вчерашнего дня пахнет… Со всех дырок… Даже когда пердишь или ссышь…

Бочонок снова скривился, схватившись за живот.

– Да, это не от самогона, – согласился Аполлон, – это ты что-то съел.

– Может, от камсы? – предположил Бочонок. – Я вчера ей закусывал. Чтой-то она подозрительная была.

– Может… – не исключил такую вероятность и Аполлон. – Слушай, я чего к тебе пришёл-то…

– Да знаю, знаю, – отмахнулся Бочонок, снова скривившись. – Бери, езжай, я не возражаю.

Аполлон замялся, переступая с ноги на ногу, затем сказал:

– Слушай, Бочонок, ты всё знаешь… Вот мне, к примеру, нужно человека разыскать. Как это сделать, и сколько времени мне для этого понадобится?

Бочонок посмотрел на Аполлона хоть и с кислым, но выражающим значительную значимость его обладателя, лицом.

– Времени… До хрена.

– Ну, а каких размеров этот хрен?

– А в каких масштабах тебе его искать? – вопросом на вопрос ответил Бочонок.

Аполлон задумался. В масштабах всей страны он уже спрашивал у Пуритина. Тот послал его в КГБ. От КГБ лучше держаться подальше. Надо попробовать зайти с другой стороны. Где живут Катины родители, можно узнать в отделе кадров… Хотя бы область, или район… Поехать туда… Надо разузнать все варианты…

– Ну, скажем, я знаю, что у него папа с мамой должны в Сенске жить. Как мне их найти?

– Кого? Папу с мамой?.. Спроси в "Горсправке"…

– А если там скажут, что нету… А я знаю, что должны быть.

Бочонок почесал затылок.

– А точно они там живут?

– Должны…

– И что, никаких следов не осталось?

– Никаких, как будто их никогда и на свете не было, – вздохнул Аполлон.

Бочонок вдруг схватился за живот и выдавил:

– Ну, тогда тебе к Андропову надо.

– К какому Андропову?

Бочонок вскочил.

– Как к какому? Юрию Владимировичу… Я на тебя удивляюсь… Председателю КГБ.

Бочонок скривился. Аполлон скривился, глядя на него. Опять пришли к КГБ.

– А если не найдёт и он?

Бочонок стартовал в сторону сараев, и уже на бегу сдавленно прокричал:

– Тогда, значит, твой друг – почище Христа: от внепапочного зачатия и внематочной беременности… Пусть готовится через пару недель взойти на крест…

Аполлон проводил его удручённым взглядом.

Глава XLI

Любовь в пути

Когда в шесть часов утра Аполлон выезжал из заводских ворот, у проходной его уже ожидали Леночка, её мама и… здоровенная овчарка.

Аполлон решил не подавать виду, что знает о неприглядной сущности и коварных планах Леночки. Хоть она его и использовала как халву или борщ, но всё же она ему нравилась. Хоть как человек она и была не самой высшей пробы, но как женщина она была весьма привлекательна и возбуждала желание. В этом Аполлон ещё раз убедился, увидев её рядом с мамой. "Буду играть роль ничего не ведающего лопуха, – решил Аполлон, – а лопухам, как показывает опыт Пети или того же будущего мужа той же Леночки, бывает, и сливки доводится снимать".