Рита была просто потрясена: еще несколько недель назад Надя относилась к малейшим намекам на то, что от одежды зависит то, как воспринимают женщину окружающие, крайне болезненно! «Словно отношения с Анатолием Сергеевичем растопили ледяную кору, сковывавшую Надю все эти годы, как весеннее солнце!» – подумала девушка. Вслух она сказала только:
– Думаю, Вите будет приятно, если я приеду в той одежде, которую подарил мне он сам.
– Ну по крайней мере возьми хорошую сумку, – предложила Надя. – Сегодня утром я зашла в один арт-салон и кое-что купила. Пошли, покажу.
– Вот удивится твой папа, когда узнает, что ты теперь тратишь деньги не только на книги, – засмеялась Рита.
Надя болезненно сморщилась:
– Я уже несколько дней не отвечаю на его звонки. Не могу себя заставить говорить с ним, после того как узнала...
– Мне кажется, он тебя просто предал! – пылко воскликнула Рита.
– А твои родители? Разве они не предали тебя, когда с такой готовностью приняли самое скверное объяснение твоих поступков? – вызывающе спросила Надя.
– Только не мама! – Рита протестующе подняла руку. – Просто сейчас она слишком поглощена несчастьем, случившимся с папой. Но как только у нее появится возможность разобраться в ситуации, я уверена, она примет мою сторону. Ладно, хватит об этом. Покажи-ка мне, какую сумку ты купила...
По мнению Риты, сумка была просто очаровательна: ее дизайн удачно имитировал моду начала семидесятых. Необработанные края пестрой ткани с безупречным эффектом потертости выбивались из обработанных с деланой небрежностью швов, сумка была выполнена вручную... Вышивка из стекляруса и кусочков перламутра показалась девушке в меру ироничной и в то же время вполне гармонировала с пестрой тканью.
– Великолепно! – с энтузиазмом заявила Рита. – Ее я и возьму, раз ты не против.
Весь следующий день – пятницу – Рита буквально находилась на седьмом небе, она с трудом заставляла себя внимательно относиться в работе, так захватило девушку предвкушение завтрашней поездки. Вообще в последнее время Рита иногда всерьез опасалась, что не слишком удачно притворяется обычной девушкой из трудовой семьи: например, накануне она с трудом сумела убедить Беллу Марковну, что в ее серьгах не бриллианты в несколько карат, а чешские стразы, а сегодня утром Галина Васильевна с подозрением, как показалось Рите, отнеслась к ее рассказу о том, какие цены в магазинах, расположенных в Лондоне на Пикадилли-серкус. «Откуда ты это знаешь? – принялась расспрашивать заведующая. – Мне-то рассказала подруга, которая ездила в Англию... А ты что, тоже там была?» Рита вывернулась, соврав, что видела недавно передачу о Лондоне, но Галина Васильевна пробормотала: «Странно, я и не думала, что в телепередачах обсуждают цены на сувениры в Лондоне».
В обеденный перерыв Рита вошла в вестибюль и увидела Галину Васильевну, которая прощалась у дверей с какой-то худощавой женщиной, растрепанная прическа которой показалась девушке знакомой.
– Спасибо вам, Нонночка, что заехали, – благодарила заведующая. – И яйца просто отличные!
– А то! – горделиво ответила Нонна Белозерова. – Разве те, что с птицефермы, могут с ними сравниться?
– А можно вам заказать привезти в следующий раз не два десятка, а пять? У меня на следующей неделе намечаются гости.
– Что ж, мне это только выгодно, – согласилась Белозериха. – Пять так пять. Эй ты, грязнуля, привет!
Это уже относилось к Рите.
– Что вы обзываетесь? – отпарировала девушка. – Вам по-прежнему кажется, что вы защищаете мусорный контейнер?
– Ах ты хамка! – взвизгнула Белозериха. – Откуда она здесь взялась, а, Галина Васильевна?
– Вас, Нонна, не касается, кто у меня работает! – строго отреагировала заведующая.
– Меня все касается! – возразила Нонна. – Вот вы наверняка не знаете, кто она! А я такое могу рассказать!..
– Я не желаю слушать сплетни! – отрезала Галина Васильевна. – Лучше всего о человеке может рассказать его работа, а в этом отношении к Рите у меня претензий нет.
– Напрасно вы не хотите меня слушать, – упорствовала Нонна. – Все Вербино знает об этой вертихвостке, что она...
– Госпожа Белозерова, я очень благодарна вам за продукты, которые купила у вас. И закончим на этом. – Весь вид Галины Васильевны не предвещал ничего хорошего, и Белозериха поспешила убраться.
Рита застыла, словно пригвожденная к месту. «Все Вербино знает! Значит, моя тайна каким-то образом выплыла наружу. Что же теперь будет? Не воспримет ли Витя мою скрытность и то, что я дочь такого ненавистного вербинцам Геннадия Шерстнева, как предательство? Ведь это именно то, что он ненавидит больше всего на свете! Еще, чего доброго, подумает, что я нарочно втерлась к нему в доверие, и тогда...» О том, что случиться тогда, Рита не смела даже помыслить; девушка содрогнулась от ужаса, будто чудом удержалась на краю зияющей бездны, и тут же дала себе слово при первом удобном случае признаться Виктору во всем.
– Кстати, ты так и не принесла до сих пор свои документы, – напомнила девушке заведующая. – Нельзя так небрежно относиться к бумагам! Пойми, ведь я даже зарплату не могу тебе начислить. У нас все-таки государственное учреждение, а не частная лавочка!
– Я принесу на той неделе, – пробормотала Рита; девушка не задумалась над тем, каким образом она сдержит свое обещание. Что-то подсказывало Рите, что конец ее маскарада уже близок!
Глава 26
Рита уговорилась с Виктором, что в субботу утром приедет в Вербино на электричке – ей не хотелось заставлять молодого человека лишний раз мотаться в город, да еще и тратиться на бензин. Виктор по достоинству оценил подобную деликатность. Рита еще издалека увидела его стоящим на перроне с огромным букетом одуванчиков. Девушка готова была птицей выпорхнуть в окно навстречу любимому – ну когда же наконец остановится электричка? Но когда молодые люди наконец встретились около памятной Рите билетной кассы, девушку вдруг охватило невероятное смущение. Низко опустив голову, она еле сумела выговорить слова приветствия. «Когда мне сказать ему? Надо начинать прямо сейчас!» – лихорадочно размышляла Рита.
– Ну что ты все стесняешься? – неправильно истолковав поведение девушки, весело воскликнул Виктор. – Выглядишь прекрасно! Сейчас зайдем к нам домой, захватим кое-что, а потом за нами зайдут ребята – и сразу на Марьин бугор.
Рита растерялась. То важное, что она собиралась поведать Виктору, невозможно было говорить ни на ходу, ни тем более в присутствии посторонних! Ясно было, что разговор придется отложить; старательно скрывая разочарование и охватившее ее волнение, Рита позволила Виктору взять себя под руку, и они зашагали по улице.