Кеннет Маршалл осторожно постучал в дверь комнаты своей жены. Услышав ее голос, он открыл дверь и вошел.
Арлена только что закончила последние штрихи к своему туалету. Одетая в блестящее зеленое платье, она немного напоминала русалку. Стоя перед зеркалом, женщина накладывала тушь на ресницы.
– А, это ты, Кен…
– Да. Я хотел узнать, ты уже готова?
– Еще минуточку…
Маршалл подошел к окну и посмотрел на море. Его лицо, как обычно, не показывало никаких чувств, оставаясь спокойным и приятным.
– Арлена… – обернувшись, начал он.
– Да?
– Насколько я понимаю, ты уже давно знакома с Редферном?
– Ну да, дорогой, – небрежно произнесла Арлена. – Мы познакомились на какой-то коктейль-вечеринке. Он показался мне совсем лапочкой.
– Я так и понял. Ты знала, что они с женой будут здесь?
– Нет, дорогой! – широко раскрыла глаза Арлена. – Это явилось таким сюрпризом!
– А мне показалось, – тихо произнес Кеннет, – что именно их присутствие тут навело тебя на мысль приехать сюда. Ты была очень настойчива.
Положив коробочку с тушью и обернувшись, Арлена улыбнулась – легкой соблазнительной улыбкой.
– Мне кто-то рассказал об этом месте… Кажется, супруги Райланды. Они сказали, что здесь все просто бесподобно – чистое и нетронутое! А разве тебе здесь не нравится?
– Не знаю, – пробормотал Маршалл.
– О, дорогой, но ведь ты обожаешь купаться и бродить по окрестностям. Не сомневаюсь, здесь ты будешь просто без ума от счастья.
– Вижу, ты настроена развлечься.
Широко раскрыв глаза, Арлена неуверенно посмотрела на мужа.
– Полагаю, – продолжал Кеннет, – на самом деле ты предупредила молодого Редферна о том, что приедешь сюда, ведь так?
– Дорогой, не становись таким ужасным! – возмутилась женщина.
– Послушай, Арлена, – сказал Маршалл. – Я знаю, что ты собой представляешь. – Редферны – приятная молодая пара. На самом деле этот мальчишка любит свою жену. Неужели нужно все испортить, черт возьми?
– Ты несправедлив, обвиняя меня, – возразила Арлена. – Я ничего не сделала – абсолютно ничего. Я ничего не могу поделать, если…
– Если что? – подтолкнул ее муж.
У нее задрожали ресницы.
– Ну конечно! Я знаю, что многие сходят по мне с ума. Но я тут ни при чем. Просто люди так устроены.
– То есть ты признаёшь, что молодой Редферн без ума от тебя?
– На самом деле с его стороны это большая глупость, – пробормотала Арлена и шагнула к мужу. – Но ты ведь знаешь, правда, Кен, что, кроме тебя, мне больше никто не нужен?
Она посмотрела на него сквозь опущенные ресницы. Это был великолепный взгляд – перед ним могли устоять лишь считаные мужчины.
Маршалл мрачно смотрел на жену. Его лицо оставалось сосредоточенным. Голос его прозвучал негромко:
– Думаю, Арлена, я достаточно хорошо тебя знаю…
IV
Если выйти из пансионата на южную сторону, террасы и пляж окажутся прямо внизу. Также здесь начинается тропинка, ведущая вокруг скалы на юго-западный берег острова.
Чуть дальше от нее отходят ступени, спускающиеся к площадке, высеченной в скале, которая на плане пансионата обозначена как «Солнечная терраса». Здесь, в скале, вырезаны ниши со скамьями.
В одну из таких ниш сразу же после ужина пришли Патрик Редферн и его жена. Ночь была чудесная, ярко светила луна.
Редферны сели. Какое-то время они молчали.
– Восхитительный вечер, – наконец сказал Патрик. – Ты не находишь, Кристина?
– Да.
Что-то в голосе жены вызвало его беспокойство. Он сидел, не глядя в ее сторону.
– Ты знал, что эта женщина будет здесь? – тихо спросила миссис Редферн.
Патрик резко повернулся к ней:
– Не понимаю, о чем ты!
– А я думаю, ты меня прекрасно понимаешь.
– Послушай, Кристина, не знаю, что на тебя нашло…
Она не дала ему договорить. Ее голос дрогнул:
– На меня? Что на тебя нашло?!
– Ничто на меня не нашло.
– О, Патрик, нашло! Ты так настаивал на том, чтобы приехать сюда! Ты был просто непреклонен. Я хотела снова отправиться в Тинтаджел, где… где мы провели медовый месяц. Но ты был решительно настроен ехать только сюда.
– И что тут такого? Здесь очаровательное место.
– Возможно. Но ты хотел приехать именно сюда, потому что здесь должна была быть она.
– Она? Кто?
– Миссис Маршалл. Ты… ты потерял голову из-за нее.
– Ради бога, Кристина, будь разумной! Не в твоей натуре ревновать.
Однако его гнев получился неискренним. Патрик явно был смущен.
– Мы были так счастливы, – пробормотала миссис Редферн.
– Счастливы? Разумеется, мы были счастливы. Мы и сейчас счастливы. Но долго так не продлится, если ты станешь устраивать сцену всякий раз, когда я заговорю с какой-нибудь женщиной!
– Дело не в этом.
– Нет, в этом! В браке у человека должны быть… ну… друзья. Твоя подозрительность не имеет под собой никаких оснований. Я… я не могу поговорить с симпатичной женщиной без того, чтобы ты не возомнила, будто я в нее влюбился…
Умолкнув, Патрик пожал плечами.
– Ты действительно в нее влюбился… – печально произнесла миссис Редферн.
– О, Кристина, не говори глупостей! Я… да я с ней только парой слов обменялся!
– Неправда.
– Ради всего святого, не бери в привычку ревновать меня к каждой привлекательной женщине, которая нам встретилась!
– Миссис Маршалл не просто какая-то привлекательная женщина, – с жаром возразила Кристина. – Она… она другая! Она порочная. Да, порочная! Она сделает тебе больно. Патрик, пожалуйста, остановись! Давай уедем отсюда.
Редферн упрямо вскинул голову. Вид у него сразу же стал какой-то мальчишеский.
– Кристина, не говори вздор! – с вызовом произнес он. – И… и давай не будем из-за этого ссориться.
– У меня нет желания ссориться.
– В таком случае веди себя, как подобает рассудительному человеку. Возвращаемся обратно в пансионат.
Он встал. Кристина посидела немного, затем тоже встала.
– Ну хорошо… – сказала она.
Сидящий в соседней нише Эркюль Пуаро печально покачал головой.
Некоторые люди, случайно став свидетелями разговора, не предназначенного для чужих ушей, тактично удаляются. Но только не Пуаро. У него не было никаких угрызений совести на этот счет.
– К тому же, – как он объяснил впоследствии своему другу Гастингсу, – речь шла об убийстве.
– Но ведь к тому моменту убийство еще не произошло, – удивленно посмотрел на него тот.
Эркюль Пуаро вздохнул:
– Однако, mon cher[171], все уже говорило о том, что оно произойдет.
– В таком случае почему вы его не предотвратили?
И Эркюль Пуаро со вздохом повторил то же самое, что уже однажды говорил в Египте: если какой-то человек решительно настроен совершить убийство, помешать ему нелегко. Он не винил себя в том, что произошло. По его мнению, это было неизбежно.
Глава 3
I
Розамунд Дарнли и Кеннет Маршалл сидели на траве на вершине скалы, нависающей над бухтой Чаек, расположенной на восточной стороне острова. Отдыхающие иногда приходили сюда утром, чтобы искупнуться в одиночестве.
– Хорошо быть подальше от людей, – произнесла Розамунд.
– Мм… да, – едва слышно пробормотал Маршалл.
Перекатившись на живот, он понюхал траву.
– Пахнет хорошо. Помнишь дюны в Шипли?
– А то как же.
– А хорошее тогда было время.
– Да.
– Ты почти не изменилась, Розамунд.
– Нет, изменилась. Бесконечно изменилась.
– Ты добилась успеха в жизни, ты богата, известна, но ты по-прежнему все та же Розамунд.
– Мне бы очень этого хотелось, – пробормотала мисс Дарнли.
– Что такое?
– Так, ничего… Кеннет, а ты не жалеешь о том, что человек не может сохранить добрый характер и высокие идеалы, которыми обладал в молодости?
– Не могу сказать, что твой характер хоть когда-либо был милым. И тогда у тебя случались просто ужасные вспышки гнева. Однажды ты набросилась на меня и чуть не придушила.
Розамунд рассмеялась.
– Ты помнишь тот день, когда мы взяли Тоби и отправились охотиться на выдр?
Еще несколько минут они вспоминали былые похождения. Затем наступило молчание. Розамунд рассеянно теребила защелку сумочки.
– Кеннет! – наконец сказала она.
– Ммм… – Его ответ прозвучал невнятно. Он по-прежнему лежал, уткнувшись носом в траву.
– Если я скажу что-то такое, что, возможно, покажется тебе оскорбительно наглым, ты перестанешь со мной говорить?
Перевернувшись на спину, Маршалл сел.
– Не думаю, – серьезным тоном произнес он, – что какие-либо твои слова покажутся мне оскорбительными и наглыми. Понимаешь, ты своя.
Розамунд кивнула, услышав последнюю фразу. Она постаралась скрыть, какое ей это доставило удовольствие.
– Кеннет, почему ты не разведешься со своей женой?