позвал капитана, и они думали, что делать со мной.
— Что надумали?
— Ничего.
— Почему?
— Капитан думать будет.
— Не узнал, куда нас везут? — спросил подошедший к нам Дарел.
— Капитан не ответил?
— Он сказал на биржу. Что за биржа такая?
— Это вроде большого базара.
— Расскажи что там? Почему так долго с тобой.
— Со мной всё плохо. У меня стояла нейросеть, а теперь её не установить.
— Почему?
— Мне её выжгли.
— Что такое нейросеть?
— Мне сложно это объяснить. Штука такая с помощью неё управляется всё в этом мире. Посмотри на их шеи сзади, сам всё увидишь, а ещё лучше расспроси медика, когда вас к нему поведут.
— Когда нас поведут?
— Не сегодня это точно.
— Что там делают?
— Ничего особенного положат в капсулу и померяют интеллект.
— Это больно?
— Нет. Проснёшься с ошейником на шее.
— Можно его посмотреть?
— Нет. Не советую это делать. Они могут взорваться.
— Что такое взорваться.
— В общем, он меня убьёт.
— Никого же нет? Мы одни.
— Какой ты наивный. Искин следит за нами постоянно.
— Как?
Он стал крутить головой в разные стороны.
— На потолке по углам стоят камеры наблюдения через них.
— Что это за женский голос был тогда, когда они на вас напали.
— Это и был искин корабля. Он и следит за нами.
— Что такое искин корабля?
— Это умная машина, которая управляет кораблём.
— Что такое машина?
— Дроида уборщика видишь? Вон ползает.
— Вижу.
— Вот это и есть машина. Всё я устал, отстань от меня. Завтра медика мучай своими вопросами.
— Медик, это кто.
— Лекарь это по-нашему вас к нему поведут как нас.
Он с явной неохотой ушёл.
— Дарс, что сидишь хмурый?
— Эти сказали, что нас убьют.
— Забудь. Искин им не позволит это сделать.
— Почему?
— Ты же видел, что произошло, когда они напали на нас.
— Думал, что это эти трое сделали.
— Нет искин. Он не спит ни днём, ни ночью и не устаёт как мы. Это машина.
— Думаешь, нам ничто не грозит?
— В этой клетке точно.
— Они могли нанять местных воинов.
— Чтобы нанять, нужно заплатить. Чем они платить им будут? У них даже одежды нет.
— Где она интересно?
— Не знаю. Наверно где-то здесь, хотя могла и на планете остаться. Что мы сейчас будем ходить в таком виде?
— Ходи, тебе что-то мешает?
— Здесь женщины.
— Дарс не смеши меня. Какие женщины?
— Вон около купцов стоят.
— Кто о чём, а думает Дарс о женщинах. Дарс они тебя погубят.
— Вот это вряд ли.
— Что будем делать?
— Учти любая попытка нападения на кого-либо сейчас и с нами будет то же самое, что и с ними.
— Скажи, а что у них на поясах висело.
— С одной стороны, станеры с другой — игольники.
— Зачем они?
— Станер не причиняет вреда, только вырубает на время. Игольник — это оружие.
— Оружие — это хорошо. Ты знаешь, как им пользоваться?
— Думаю, знаю.
— Как?
— Это сложно. Он плюётся иглами.
— Жалко наше оружие пропало.
— Это точно. Я к моим клинкам привык.
— Можно ошейник трогать?
— Можно двигать вверх, вниз. Снимать не пытайся.
— Понял.
Он подвинул ошейник вверх, посмотрел, потом вернул на место.
— Что там?
— Шрам большой розовый во всю шею.
— Понятно.
— У меня что тоже?
Он повернулся спиной. Посмотрел у него. У него ничего не было.
— У тебя ничего нет.
— Почему у тебя есть?
— В это место устанавливается нейросеть. Она сгорела у меня, и там остались её остатки. Вот медик и смотрел, что с ней.
— Почему сгорела?
— Медик считает, что мне её специально сожгли, чтобы я всё забыл.
— Что такое важное ты мог знать?
— Это я уже никогда не узнаю. Знаешь, я опасаюсь, как бы они вообще меня ни прикончили.
— Почему?
— Этот медик чего-то боялся.
— Это плохо.
— Хотя думаю, капитан так не сделает.
— Почему?
— Жадный очень. Как я понял у меня хороший интеллект, и я дорого стою. Вот только есть проблема с моей нейросетью, и капитан думает, как её решить.
— Это хорошо. Значит, решат. Слушай, как ты себя чувствуешь?
— Плохо. Какая-то слабость во всём теле.
— У меня, наоборот. Чувствую тебя отлично, раны старые перестали беспокоить.
— Медик сказал, что он тебя подлечил.
— Значит, и тебя подлечил.
— Не уверен в этом, и чувствую себя совсем как-то неважно.
— Это наверно из-за шеи.
— Скорей всего.
Свет выключился и сменился на дежурный.
— Что это было? — спросил Дарс.
— Ночь на корабле. Пора спать. До утра нас не потревожат.
— Чур ты дежуришь первым.
— В этой клетке нет необходимости дежурить. Можно спокойно спать обоим.
— Думаешь, остальные не нападут на нас?
— Нет, мы им не враги.
Видя, что мы с Дарсом устраиваемся спать, остальные в нашей клетке тоже расходится и ложиться спать. В другой клетке на нас злобно посматривали.
Ночь прошла спокойно и утром стали уводить уже из нашей клетки. Когда вышел из туалета, около решётки стоял десятник, который прыгнул на конвоира. Рядом с ним находились двое других, недалеко находилось ещё с десяток воинов.
— Думаешь, сбежал в другую клетку и всё кончено? — сказал десятник.
— Что тебе нужно?
— Мы тебя и там достанем.
— Значит, вас точно на конкурсе тупых отбирают. Запомни, ты больше никто и здесь нет больше твоих подчинённых. Нет властителя, которому вы как верные псы служили и вам больше никто и ничего не заплатит. Вы рабы. Ты сейчас должен думать, как выжить, а не как выполнить его приказ.
— Ты убил моего брата и заплатишь за это.
— Что же ты тогда не полез холм в числе первых, а прятался за спинами остальных? У тебя была возможность со мной поквитаться? Что страшно было?
— Если бы не они, мы бы вас достали.
— Ничего бы у вас не получилось, потому что ты, как и остальные трус. Вы трусы всегда прячетесь за спинами других. Парни я бы на вашем месте задумался, стоит ли выполнять приказы этих тупиц. Хотя какие приказы могут быть? Они больше не ваше начальство и вам никто больше ничего не заплатит.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Хочу сказать, что ты сейчас один и если твоим войнам прикажут убить тебя, то они тебя убьют.
— Они этого не сделают.
— Ещё как сделают. Ошейники у них на шеях заставят их это сделать. Ты тупой раб, как и они.
— Мы ещё встретимся.
— Сильно в этом сомневаюсь, но я совсем не против встретиться. Убью тебя, как и остальных. Надоели вы мне тупицы безмозглые. Кстати, а кто твой брат?
— Задар.
— Вот оно что. Тогда извини не получиться. Дарс подойди на минутку к