Читать интересную книгу Ксеноцид - Орсон Кард

— Неужели? — скептически спросила Джейн. — Мне раньше казалось, основная проблема Пути состоит как раз в том, что боги никак не могут удалиться и оставить их в покое.

В голосе Ванму прозвучала некоторая горечь:

— Боги во всем подобны Десколаде. Они мгновенно уничтожают то, что им приходится не по душе, а угодных себе людей превращают в нечто совершенно иное, меняют их до неузнаваемости. Когда-то Цин-чжао была доброй, веселой и жизнерадостной девушкой, а теперь она завистлива, злобна и жестока — и все из-за этих богов.

— Все это из-за генов, мутацию которых разработали по приказу Конгресса, — ответил Эндер. — Это сделали люди, которые намеревались принудить вас повиноваться и исполнять любые приказы.

— Ну да, — согласилась Эла. — Один к одному Десколада.

— Что ты имеешь в виду?

— Здесь тоже имела место некоторая перемена, которая также была подстроена с единственной целью — подчинить себе Лузитанию.

— Но кем была подстроена? — удивилась Ванму. — Кто посмел совершить такой страшный поступок?

— У меня уже давно крутится в голове это предположение, — начала объяснять Эла. — Мне все время не давал покоя вопрос, почему на Лузитании существует такое ограниченное число жизненных форм. Помнишь, Эндрю, этот вопрос и привел нас к открытию, что за парное деление видов ответственна Десколада. Мы знали, что когда-то здесь случилась некая катастрофа, которая перестроила природу и уничтожила большинство видов животных и растений. Десколада оказалась для лузитанской природы более гибельной, чем, допустим, столкновение лоб в лоб с астероидом. Но так как изначально мы обнаружили здесь Десколаду, естественно, мы предположили, что она развилась на планете сама собой. Я прекрасно понимала — в этом предположении нет никакого смысла, как верно заметила Цин-чжао, но это же все-таки случилось, и что пользы теперь решать, есть ли в этом смысл или нет. Но что, если на самом деле все было совсем иначе? Что, если Десколаду создали боги? Боги не в смысле божественности, разумеется, может быть, какая-то разумная раса искусственно вывела этот вирус?

— Но это чудовищно! — воскликнул Эндер. — Создать настоящую машину для разрушений и запустить ее на другие миры! И не знать или намеренно не обращать внимания на то, что ты кого-то убиваешь, — нет, это невозможно.

— Не машину для разрушений, — возразила ему Эла. — Если вирус действительно настолько ловко управляется с урегулированием планетарной системы, разве не может Десколада на деле оказаться неким устройством для терраформации других планет? Мы сами никогда не пытались ничего терраформировать — мы, люди, а до нас жукеры заселяли только те миры, где туземная жизнь уже достигла окончательного этапа развития, как в случае с Землей. Для нас непременным фактором жизни является богатая кислородом атмосфера, способная поглощать углекислый газ с достаточной скоростью, чтобы поддерживать на поверхности стабильную температуру, когда солнце начинает давать больше тепла. Но вдруг где-то существует раса, которая решила послать вперед себя вирус Десколады, чтобы он подготовил планету к колонизации? На это могут уйти тысячи лет, но зато, когда на планету прибудут колонисты, на ней будут созданы как раз те условия, которые им так необходимы. А по прибытии, прежде чем начать осваиваться на новом месте жительства, они запустят какой-нибудь антивирус, который изничтожит Десколаду.

— Или, может быть, они сразу создали такой вирус, который бы не вредил ни им самим, ни тем животным, в которых они нуждаются, — высказал другое предположение Эндер. — Может, «колонисты» намеренно избавились от всякой лишней жизни на планете.

— Так или иначе, это все объясняет. Но проблема, над решением которой я сейчас бьюсь, состоит в том, что молекулы, составляющие Десколаду, находятся в каком-то хаотическом, неестественном движении. Они продолжают существовать лишь потому, что вирус постоянно и намеренно провоцирует и поддерживает эти внутренние противоречия. Я вообще не могу понять, как может существовать молекула, находящаяся в противоречии сама с собой. Все это можно объяснить, только поняв, как она устроена и как такое вообще получилось. По словам Ванму, Цин-чжао заявила, что такой вещи, как Десколада, в нормальных условиях развиться не может и что гайалогия Лузитании в природе не существует. Что ж, действительно, на подобное природа не рассчитана. Это искусственно созданный вирус и искусственно созданная гайалогия.

— Ты хочешь сказать, я действительно помогла вам? — спросила Ванму.

На лицах отразилось недоумение, затем стыд — в пылу спора они, очевидно, совершенно забыли, что Ванму присутствует при разговоре.

— Пока не знаю, — виновато произнесла Эла. — Но это новый подход к делу. Если я подойду к проблеме с той точки зрения, что вирус намеренно так устроен и это не просто сумасшедшая мешанина из всевозможных генов, созданная природой, то да, вы нам действительно помогли. Теперь я знаю, вирус был кем-то создан, и это дает мне надежду, что как-нибудь я сумею обуздать его. Или переделать.

— Не говори «гоп», — предупредил Эндер. — Это еще на стадии гипотезы.

— Ну и что? — возмутилась Эла. — Да я нутром чую: так и должно быть. Так и только так объясняется вообще все.

— Я тоже к этому склоняюсь, — отозвался Эндер. — Но прежде надо обсудить наше предположение с теми, кто испытал действие Десколады непосредственно на себе.

— Где Сеятель? — крикнула вдруг Эла. — Мы можем поговорить с Сеятелем.

— А также с Человеком и Корнероем, — добавил Эндер. — Мы должны сообщить о наших предположениях деревьям-отцам.

— Новость их потрясет, — возликовала Эла, а затем вдруг поняла подтекст своих слов. — Нет, в самом деле, в буквальном смысле, эта гипотеза сразит их наповал. Еще бы, им предстоит узнать, что, по сути дела, вся их планета находится в процессе терраформации.

— И не только планета, — подметил Эндер. — В том числе и они сами. Третья жизнь. Все, чем они сейчас обладают, подарено им Десколадой, все самые замечательные их свойства. Вспомни, мы еще раньше догадались, что они произошли от млекопитающих, которые спаривались самым обычным путем, то есть самец с самкой, маленькие матери высасывали семя жизни из шести половых органов самцов. Вот кем они были раньше. Затем Десколада переделала их по-своему и стерилизовала самцов, после чего те и приобрели способность умирать и превращаться в деревья.

— Сама их природа…

— Это очень нелегко принять, когда сталкиваешься носом к носу с эволюционным процессом. Когда мы, люди, впервые осознали, как эволюция приспособила нас под свои нужды, случилась целая буря, — сказал Эндер. — До сих пор многие отказываются верить доводам ученых. Даже если окажется, что все так и было, неужели, ты думаешь, пеквенинос проглотят это с таким же восторгом, с каким проглотили идею о космических полетах? Одно дело — встретиться с существами, прилетевшими с другой планеты, и совсем другое — вдруг выяснить, что тебя создал не Бог, не эволюция, а какая-то неведомая разумная раса.

— Но если это действительно так…

— А кто это докажет? Нам эта гипотеза может пригодиться. Что же касается пеквенинос, она может показаться им настолько отвратительной, что они вообще откажутся верить нам.

— А некоторые даже возненавидят вас, — сказала Ванму. — Но кое-кто возблагодарит.

Все снова повернулись к ней, или, по крайней мере, Джейн повернула их лица так, чтобы они смотрели на нее.

— Тебе уже пришлось столкнуться с этим, — печально проговорил Эндер. — Ты и Хань Фэй-цзы только недавно обнаружили, что ваш народ был искусственно выведен на свет.

— И сразу закован в кандалы, — кивнула Ванму. — Для меня и хозяина это откровение обернулось свободой. Но для Цин-чжао…

— Среди пеквенинос многие поведут себя, как Цин-чжао, — подтвердила Эла. — Но Сеятель, Человек и Корнерой к этим «многим» не относятся. Они очень мудры.

— Цин-чжао не глупее их! — воскликнула Ванму.

Ее слова прозвучали несколько более пылко, чем она сама того желала, но преданность — такая штука, которая может жить вечно.

— А мы этого и не отрицаем, — миролюбиво произнес Эндер, — но здесь мудрость ей не очень-то и помогла, не правда ли?

— Здесь — нет, — согласилась Ванму.

— Вот и все, что мы хотели сказать. Мало кому придется по душе, если история о его происхождении, которой он всегда верил, вдруг окажется обыкновенной подделкой. Пеквенинос, многие пеквенинос считают, что Бог наградил их особым даром, в то же самое верят ваши говорящие с богами.

— А мы совсем не особенные! — выкрикнула Ванму. — Мы обычные люди, самые обыкновенные, как грязь! Говорящих с богами не существует. Как не существует богов. Им ровным счетом наплевать на нас.