Скоро они добрались до дворца, который находился от них недалеко. В это время отставной парикмахер слез с коня и с большой важностью бросил поводья своему саису – конюху, сопровождавшему его, затем попросил англичан следовать за ним. Войдя в ворота дворца, они прошли через несколько комнат, украшенных красивыми шандалами, редкими предметами из дерева, серебра и лакированных вещей. Стены покрывали богато разукрашенные щиты, оружие и военные доспехи, хотя и не с большим вкусом развешанные, но все-таки представлявшие собой красивый образец восточной роскоши.
– Вы оба ступайте за мной! – сказал отставной парикмахер, обращаясь к Бернетту и Реджинальду.
Он шел впереди. Вскоре они вступили в небольшой садик или дворик с фонтаном, бившим посредине; далее виднелся павильон. Пройдя дворик, они подошли к павильону.
Ни Реджинальд, ни Бернетт не были готовы к ожидавшему их зрелищу. В богато разукрашенном алькове, на целой горе подушек восседали две особы; в одной из них они тотчас же узнали раджу. Он был одет в великолепный восточный костюм, покрытый золотыми украшениями; на голове его красовался тюрбан с пером райской птицы и с блестящим аграфом впереди. У раджи были большие усы и огромная белая борода, ниспадавшая на грудь. Подле него полулежала красивая, также пышно разодетая дама. Раджа курил кальян изящной работы. Когда приблизились иностранцы, он вынул чубук изо рта и выразил свое удовольствие по поводу их посещения.
– Внучка моя, Нуна, желает видеть вас, так как в настоящее время англичане редко посещают мою страну, – сказал раджа после обмена обычными приветствиями. – Кроме моего достойного друга, хана, здесь присутствующего, она никогда в глаза не видела ни одного белого человека.
В то время как говорил раджа, капитан Бернетт с трудом мог удержаться, чтобы не остановить своего взгляда на прекрасных чертах молодой девушки, хотя он и сознавал, что это противоречит придворному этикету.
– И что же привело вас в мой город? – спросил раджа.
– Мы наслышаны о мудрости и славе вашего высочества и так как хотели посетить в этой части света местности, заслуживающие внимания, то заехали в ваш город, в надежде воспользоваться счастьем быть представленными вашему высочеству, – ответил Бернетт, приобретший значительную опытность в умении говорить должным образом с восточными властелинами.
Ответ Бернетта, видимо, понравился радже.
– А откуда вы едете? Не принадлежите ли вы к Компании?[7] – спросил раджа, обращаясь к Реджинальду.
– Большую часть моей жизни я провел среди соленых вод океана, ваше высочество, – ответил он, – а теперь я желал бы видеть чудеса земные.
– У вас, должно быть, необыкновенная жизнь! – заметил раджа. – Мне рассказывали, что корабли перебрасывает по волнам точно шары в руках жонглеров и что иногда бросает их на скалы, а другие идут ко дну. Удивительно, как находятся люди, готовые вверить свою жизнь такой изменчивой стихии!
– Жизнь на океане имеет свои преимущества, так же как и свои опасности, – ответил Реджинальд. – Без кораблей люди не могли бы посещать другие страны или же возить продукты этой великолепной страны в Англию и привозить в обмен свои мануфактуры.
– Вы говорите правду, – сказал раджа, видимо довольный ответами Реджинальда. – Я буду очень рад тому, если вы и ваш друг останетесь в Аллахапуре столько, сколько вам будет угодно, и мне будет весьма приятно снова видеть вас.
Капитан Бернетт, зная, что теперь они должны удалиться, представил подарки, которые раджа благосклонно принял. Низко поклонившись, они удалились, причем капитан снова бросил взгляд на внучку раджи.
Андре Кошю проводил их до дома, и из его вопросов, которыми он их засыпал, видно было, что он желал узнать действительную причину прибытия их в Аллахапур. Капитан Бернетт вежливо отвечал на его вопросы, но был крайне осторожен.
– Я не доверяю Кошю, – заметил Бернетт, как только тот удалился. – Он боится того, что мы можем остаться и заменить его, лишив благосклонного внимания старого раджи.
Реджинальд обещал следовать советам своего друга, и они сговорились в том, что с Кошю будут соблюдать простую вежливость и показывать вид, что они желают только посетить замечательные окрестности.
На следующий день они получили снова приглашение посетить раджу. Подле раджи находилось несколько стражей и придворных. Бернетт тщетно оглядывался вокруг в надежде мельком взглянуть на прекрасную Нуну, но ее нигде не было видно. В самом деле, присутствие ее на первой аудиенции было противно принятым обычаям, так как ни одна индусская или магометанская женщина высокого происхождения никогда не показывается в обществе. Раджа на этот раз еще любезнее принял их и задал им множество вопросов, на которые они отвечали вполне удовлетворительно.
– Я не хочу, чтобы вы жили так далеко от меня, – сказал в заключение раджа. – Мне хотелось бы видеть вас во всякое время дня. Вы должны перебраться ко мне во дворец, где вам будут приготовлены комнаты. Вы не смеете мне в этом отказать. Это – дело решенное.
Бернетт и Реджинальд выразили признательность за оказанное им благосклонное внимание и отвечали, что они с радостью принимают предложение его высочества. Хан Кошю догнал их, прежде чем они успели выйти из дворца, и как он ни старался в разговоре с ними скрыть свои чувства, но ясно было видно, что ревность его и тревога еще более усилились при мысли, что они будут находиться так близко при его повелителе. Возвратившись во дворец со своей прислугой и вещами, они поместились, как им было обещано, в нескольких хорошеньких комнатах, приготовленных специально для них. Здесь они скоро устроились как у себя дома. Бернетт заметил, что им будет тут приятно и весело. Вскоре явился хан Кошю с приглашением от раджи отобедать с ним. Кошю снова пытался узнать о причине прибытия их в Аллахапур. Реджинальд отвечал очень осторожно, так что отставному парикмахеру пришлось убраться, узнав не более того, что он знал раньше. Раджа сидел уже за столом в зале, убранной в каком-то странном смешанном вкусе – восточном вместе с английским. Его золоченое кресло помещалось на возвышении. Только одна сторона стола была накрыта, для того чтобы гости могли видеть все, что делается в другой половине залы, и чтобы слуги могли свободно принимать блюда. Раджа пригласил знаком Бернетта и Реджинальда занять места по обе стороны от него, к великой досаде хана Кошю, который должен был подвинуться дальше. За обедом присутствовало несколько дворян и придворных.