и ноутбуком Периметра спустились в тот самый погреб, в котором местные прятались при падении конвертоплана. В роли допотопного бункера, в который все едва смогли втиснуться, он, судя по всему, использовался уже не в первый раз. Сейчас его успели укрепить брёвнами, металлическими штангами, починить двери, вход накрыли маскировочной сетью.
Герт де Вос первые сорок две минуты считал сигнал тревоги очередной блажью мистера Идена, совершенно не ясно как он мог предсказать нападение при молчащих датчиках. Только если по кардинально изменившемуся поведению Милоша, который теперь вёл себя скромно и тихо, предпочитал молчать и непрестанно обнимал Дарию, льнувшую к нему всем телом. Но на сорок третьей минуте ожидания прогноз Дмитрия Идена оправдался.
Сигнал тревоги подали сразу все датчики — хутор окружили с четырёх сторон значительно превосходящими силами. Солдаты мистера Идена, занявшие позиции в доме и конвертоплане, ожидали приказа. Герт де Вос замер у монитора Периметра. Землю сотрясли несколько слепых артиллерийских ударов, один попал в чердак дома, взбив в воздух гейзер из обломков шифера, после чего началось наступление. Неприятель спешил, знал, что времени у него очень мало, спасательная экспедиция уже близка.
Первыми сработали минные поля, от взрывов дрогнули земляные стены, крики изувеченных долетели сквозь толстые и тяжёлые деревянные двери. Следом включились огромные прожекторы конвертоплана, призванные ослепить противника, наступавшего в абсолютной темноте. Воздух погрузился в стрёкот автоматных очередей. Следом вновь ударила артиллерия, разнеся в щепки деревянный дом. Разлетавшиеся во все стоны обломки брёвен калечили и оборонявшихся и наступающих. Ответом стал ракетный залп солдат Химеры Дмитрия Идена. Цели успешно поражены, но у противника ещё оставалось достаточно техники.
Остатки дома оставили, охрана миллиардера отступила к конвертоплану, плевавшемуся огнём крупнокалиберных пулемётов, установленных на крылья. Но его броня, как и знал Герт, была недостаточно прочна против артиллерии, и следующий залп нанёс множественные повреждения. На них наступало несколько тысяч против тридцати человек. Даже подавляющее техническое преимущество, способствовавшее тому, что люди уже поскальзывались на пропитанной кровью земле, не могло спасти в такой ситуации. Охрана мистера Идена отвлекала нападавших в сторону от конвертоплана или внутрь него, подальше от замаскированного входа в погреб-бункер, находившийся под брюхом у поверженного Квирина. Но они знали, где искать.
От нескольких тяжёлых ударов двери слетели с петель. Двое солдат открыли огонь по ломившимся внутрь, но новый залп артиллерии отбросил их от входа. Все находившиеся в импровизированном бункере отлетели к его задней стене, оглушённые и раненые мелкими осколками. Пока двое охранников приходили в себя, к развороченному входу подбежали новые люди и, увидев Дмитрия Идена, открыли по нему огонь. Милош, уже поднимавшийся на ноги, бросился под пули, закрыв собой миллиардера.
В следующий момент, удалось запустить два ещё уцелевших двигателя Квирина. Этого было недостаточно для поднятия машины в воздух, но находившихся у спуска в погреб-бункер людей в прямом смысле слова сдуло. Дикие крики разрезанных огромными лопастями людей перекрыли шум боя. Исполинская мясорубка вызвала смятение, которым воспользовались солдаты Химеры и, открыв грузовой отсек конвертоплана, на большой скорости выехали оттуда на бронированном лимузине мистера Идена, на который успели установить некоторое оружие. Проходимостью он, конечно, не отличался, но мог похвастаться бронёй не хуже, чем у лёгкого танка. К сожалению, многие средства защиты отряда Дмитрия были рассчитаны на противодействие интеллектуальному вооружению, управляемым ракетам или химико-биологическим гранатам, и в меньшей степени на защиту от простого и грубого оружия. С востока в воздух взмыли хвосты красных сигнальных ракет, следом артиллерийские позиции нападавших накрыл ракетный залп из нескольких десятков многоствольных установок.
На руках Герта де Воса лежал умирающий Милош. Удивительно, что от стольких ранений он не умер сразу.
— З-зап-помните… В-вы об-б-бещали…
Они почти выиграли сражение, и он почти выполнил задание. Стюарт Куинн следил за происходящим вместе с Бенедеком Барном от командной машины. Первым успехом стало отключение защиты Периметра из-за множественных разрывов цепочки, открыв взору старый дом и огромный конвертоплан рядом с ним в небольшой низине, посреди убого сада. Минное поле не было сюрпризом, но сантименты в данный момент являли собой неуместный атавизм. Лобовая атака стала единственным возможным вариантом, необходимость успеть до прибытия спасательного отряда корпорации Иден требовала высокую цену. Следом в несколько залпов был уничтожен дом, оставив отряд Дмитрия лишь с одним опорным пунктом, собственно конвертопланом, даже дезориентация от прожекторов не остановила волну наступления, но далее бур встретил непроходимую породу.
Солдаты Химеры, великолепно вооруженные, обученные и откормленные стимуляторами, быстро перегруппировались и перешли к активной обороне. На конвертоплан заранее установили крупнокалиберные пулемёты и теперь, подпустив людей Бенедека поближе, применили их по назначению, где только их хранили в этом летучем баклажане. Далее умудрились, не смотря на поражение от ЭМИ, о котором говорилось в предварительной лондонской инструкции, включить уцелевшие винты. Они, подобно мясорубке, которой улыбнулись бы все управители ада, раскромсала несколько десятков людей, вызвав хоть какую-то эмоцию в рядах солдат Бенедека — панику. Но его самого это не волновало. Не считаясь с потерями, он продолжал наступление, накрывая огнём своих собственных воинов, только бы убить Дмитрия. Не хватало только бравурных маршей. Столь безумная одержимость пугала Стюарта, с другой стороны, какое ему дело до безымянных бандитов. Главное — уничтожить цель.
Следующим сюрпризом стала импровизированная самоходная тачанка на базе бронированного четырёх дверного Майбах Мундус. В ответ подоспели застрявшие при окружении хутора джипы полевого генерала. Стюарт до сих пор не мог понять, как генерал решил наступать без «кавалерии». Стрекача пулемётами, они стали обходить лежавшего Квирина, но тот совершил невозможное. Он повернул два своих винта, и их тяговой силы оказалось достаточно, чтобы сдвинуть эту махину с места. Медленно поворачиваясь, конвертоплан пополз по земле на основные позиции Бенедека. С тыла его прикрывал пресловутый лимузин, из задних дверей которого торчали стволы переносных многоствольных ракетниц. В воздух взмыли красные сигнальные ракеты. Они не успели, это пришло подкрепление.
На воздух взлетели артиллерийские установки, следом накрыло несколько танков. Конвертоплан, наполз на брошенный джип и заглох, но никакой роли это не играло. Солдаты Бенедека обратились в бегство. К генералу, наконец, отважились подбежать несколько старшин, требуя объявить отступление, чтобы спасти хоть кого-то и хоть что-то. Он отправил их в Албанию в весьма невежливой форме, после чего ракетный залп Химеры накрыл уже командный пункт полевого генерала.
Стюарт очнулся в небольшом овраге, бывшем за ставкой, и попытался подняться, но закричал от боли в ногах. Смотреть на них не хотелось, и он пополз на локтях к кромке земли, увидеть результат жестокой резни. Занимался рассвет, ещё скрытое