Утолив любовную жажду, мы разожгли небольшой костерок, приготовили нехитрый ужин, подкрепились, а затем по обоюдному молчаливому согласию вернулись к нашему чрезвычайно увлекательному занятию. Дикая природа, уединение и экзотическое место воздействовали на меня весьма благоприятно. Это наверняка чувствовала и Кассандра, вскоре утратившая легкую скованность, что испытывала при первой близости. После этого наш «ментально-физический» контакт вошел в новую фазу интенсивности и откровенности. Как выяснилось, на самом деле моя прекрасная прорицательница обладала неплохим опытом любовных отношений, и меня распирало любопытство, что за специалист преподал ей эту науку. Тем не менее тому наставнику следовало сказать спасибо, поскольку все его уроки были усвоены Кассандрой на твердую пятерку. Девушка умело направляла мое рвение в нужное ей русло, мне же оставалось только задавать темп, который, на мой взгляд, был для моей юной партнерши не слишком утомительным. Однако она не подгоняла меня, наоборот, всячески поощряла ласками и томными вздохами. А млеющий Проповедник при этом сильно удивлялся, откуда в нем, старике-коматознике, только берутся силы…
И без того непродолжительная ночь туманного мира сегодня показалась мне даже не ночью, а коротким солнечным затмением. Мы угомонились и уснули, когда начал заниматься рассвет. Никаких планов на грядущий день мы не строили. Единственное, что я успел подумать, прежде чем забылся в блаженной истоме, было то, что наша совместная прогулка с Кассандрой продлится явно дольше, нежели пару дней…
А наутро Анабель Мэддок меня покинула. Точнее, ее отсутствие я обнаружил ближе к обеду, когда окончательно продрал глаза и решил, что дальнейший сон уже не пойдет мне на пользу. То, что Анабель ушла, я понял не сразу, поскольку ее дубль продолжал оставаться со мной. Подтянув колени к подбородку, Кассандра в молчании сидела неподалеку и смотрела на давно погасший костер таким же потухшим взглядом. Меня она поприветствовала лишь лаконичным «здравствуй». Поначалу я было решил, что девушка пребывает в дурном настроении, но когда прочел протянутую ею записку, то понял, что прорицательница в полном порядке. Просто хозяйка ее дубля вернулась туда, куда я не мог попасть при всем желании — в реальный мир.
«Милый Арсений, — сообщала Анабель. — Будь другом, поухаживай за моей девочкой некоторое время. Без меня она слишком доверчива и легкомысленна, поэтому не вздумай приставать к ней, иначе сильно обижусь. Полагаюсь на твою исключительную порядочность. Бель».
Анабель не страдала мнительностью: после всего, что я поведал ей о своем прошлом, я бы на ее месте поостерегся полагаться на «исключительную порядочность» господина Белкина. Однако мисс Мэддок мне доверяла, и я не собирался злоупотреблять ее доверием.
Опыт общения с «бездушными» дублями у меня уже имелся. Покладистый старик Гвидо, прикрывавший мне спину при вторжении во дворец Фило, давал право надеяться, что поведение Кассандры тоже будет образцовым.
— Держись рядом и помалкивай, — приказал я ей перед тем, как выступить в дальнейший путь, и с удовлетворением отметил, что девушка безропотно подчиняется. Как и в случае с Гвидо, я не стал «за глаза» задавать Кассандре какие-либо вопросы об Анабель. Если я хотел выглядеть в глазах мисс Мэддок «исключительно порядочным», мне требовалось воздерживаться от подобных поступков.
Мы спустились с горной гряды, вернулись на тракт и зашагали в сторону фуэртэ Кабеса. Кассандра восприняла мое распоряжение буквально и следовала за мной как привязанная. Наверное, со стороны наша парочка походила на прогуливающуюся самурайскую семью — сцена, которая отложилась у меня в памяти после просмотра японского исторического фильма: муж, расправив плечи, важно вышагивает впереди, а жена семенит следом, потупив взор и не отходя ни на шаг. Мне почему-то казалось, что жители придорожных поселений начнут показывать в нас пальцами и смеяться — настолько забавно мы должны были выглядеть.
Однако уготованная нам первая же встреча с оседлыми вышла отнюдь не радостной. Улыбки и смех — вполне нормальная для оседлых реакция при встрече со скитальцами, — нас не ожидали. А тому, что ожидало, я поначалу не мог подобрать название. И что особенно неприятно: по дороге в фуэртэ Саградо в этой же деревеньке меня встречали пусть не радушно, но достаточно миролюбиво.
Вдобавок ко всему испортилась погода. За считаные минуты небо заволокло тучами, а дождь и ветер налетели с яростью прибойной волны. Неожиданный погодный каприз живо напомнил мне финал моей короткой экскурсии в Терра Олимпия. Сегодня, после заявлений Патрика Мэддока о сильно нарушенном Балансе, подобные выкрутасы симулайфа я рассматривал в порядке вещей. Процедив сквозь зубы «то ли еще будет», я снял плащ и укутал им зябко нахохлившуюся Кассандру, чья одежда была не предназначена для прогулок по такому дождю. Сам я поднял воротник камзола, закрепил ремешком шляпу, дабы не сдуло ветром, и ускорил шаг, намереваясь поскорее добраться до фермерского поселка, где можно было переждать непогоду.
То, что в поселке не все в порядке, я догадался, как только мы с девушкой вышли на единственную деревенскую улицу, уже порядком раскисшую от воды. Дождь лил как из ведра, и оседлым давно было пора сидеть по домам, однако на улице столпилось, похоже, все местное мужское население, от безусых юношей до стариков. Сборище напоминало бы поселковое собрание, если бы не два «но»: отсутствие оратора и подозрительно флегматичное поведение собравшихся. Три десятка человек в молчании перегородили дорогу, стоя к нам спинами, и, по всей видимости, ждали кого-то, кто должен был с минуты на минуту появиться в поселке со стороны фуэртэ Кабеса. Несмотря на обыденность сцены, выглядела она достаточно жутко: мокрые взъерошенные затылки неподвижных оседлых, струи дождя, стекающие у них по спинам, и… тишина. Только плеск капель в лужах и журчание воды, сбегающей с крыш в водостоки. Больше ничего: ни разговоров, ни хлюпанья ботинок по грязи. Аборигены стояли столбами и даже с ноги на ногу не переминались. Не так давно Гвидо обратил в подобных истуканов оседлых рекрутов у дворца Фило. Что вогнало в ступор жителей этой деревеньки, мне было невдомек.
Я остановился в нерешительности, не приближаясь к толпе, и придержал Кассандру, чтобы та находилась рядом. Что бы здесь ни происходило, нам следовало трижды подумать, прежде чем спрашивать разрешения пройти. Я смотрел на большую группу людей и не замечал ни одного устремленного на нас взгляда. Как отреагируют на наше появление эти живые мертвецы? И надо ли вообще дожидаться, пока они обратят на нас внимание? Не лучше ли сразу убраться отсюда подобру-поздорову?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});