Чему я должен был научиться и у кого?
«Они же сказали: ещё рано...»
Рано для чего?
«Для прямых ответов...»
Почему?
«Видишь ли, мой дорогой, прямой ответ подобен удару меча: если ты не готов с ним что-то сделать, он скорее всего тебя убьёт... Но если ты малость поднаторел в умении сражаться, каждая атака врага будет приносить пользу... И отражённая, и пропущенная...»
Отражённая — может быть. А пропущенная? Если я пропускаю удар, он...
«Достигает цели, хочешь сказать?... Не всё так просто... Некоторым ударам не нужно мешать: просто уйди с линии удара и позволь противнику, увлекаемому тяжестью его собственного оружия, проскочить мимо ...»
Для фехтования твой совет ценен, не спорю. Но как его применить в искусстве общения?
«Очень просто... Не нужно пытаться вывести собеседника на чистую воду... Во-первых, он не рыба, а во-вторых... Только очень сильные и мудрые личности могут полностью контролировать свои внешние проявления, а большая часть тех, кто встретится на твоём пути, только и ждут момента, чтобы показать себя во всей красе... Просто сделай шаг в сторону, заставь растянуть атаку, легонько коснись его клинка своим и сразу же отступи... И всё получится само собой...»
Что именно получится?
«Достойные не ударят в грязь лицом, а все прочие... Так им и надо!...»
Ты меня запутала. Окончательно.
«А, по-моему, только-только наставила на путь истинный...» — кокетливое кручение перед зеркалом.
Спорить бесполезно, полагаю?
«Спорить вообще бесполезно... Независимо от цели и состава участников... В споре не возникает ничего хорошего: либо ты получишь повод усомниться в справедливости своей жизненной позиции, либо наоборот, ещё сильнее в ней утвердишься...»
Понял. Могу продолжать движение?
«А мы уже пришли...» — небрежно заметила Мантия.
И верно. Пришли. Домой.
Нижний Сад уступил место Верхнему, являя во всей красе Дом, из которого я убежал, чтобы вернуться. Вернуться. Сегодня. Сейчас.
Взлетающие в небо башенки. Сухие цепкие побеги плюща, добирающиеся почти до самой крыши. Входная дверь, створки которой выточены из цельного массива дерева. Какого? Фрэлл его знает...
Стены сложены из камня, чёрного и блестящего. Уверен, в первые годы существования всё это выглядело уныло, если не мёртво. Но сейчас, усыпанный пятнышками вечнозелёного мха и крупинками инея, дом кажется всего лишь спящим. Да, иной сон похож на смерть, но имеет перед ней одно неоспоримое преимущество: может быть прерван. А значит, всегда остаётся надежда. На что? Да на что угодно! Например, на проникновение внутрь без свидетелей.
Впрочем, в последнем вопросе я на всякие вредные чувства не полагался. Берёг душевные силы по очень простой причине: моё появление останется незамеченным для большей части обитателей Дома, поскольку в небе всё ещё висит полная луна, а из-за деревьев раздаётся волчий вой, временами переходящий в довольное ворчание и заискивающее поскуливание. Развлекаются, зверюги. Хорошо хоть, Ка-Йи не слишком часто балует мир своим круглым ликом, иначе сладу с метаморфами не было бы никакого. Ну да, мне на руку временное помешательство Внешнего Круга Стражи на идее продления рода! А вот что бы я делал, явившись домой между полнолуниями? Пришлось бы идти через парадный вход, мимо тех, кто не упустил бы случая «встретиться» мне на пути. А таких любителей ох, как много! Это же самое милое дело: невзначай выступить из-за угла напугав до полусмерти, а потом сделать вид, что и вовсе меня не заметил... Да, бывало такое, и не редко. В результате я приобрёл полезнейшую привычку. Какую? Быть готовым к любой подлянке. Особенно дома. Но увы: быть готовым — ещё не значит уметь справляться с неприятностями. Поэтому приходится перестраховываться. Скажем, заходить в дом... через окно.
Как уверяют чертежи, семейная резиденция похожа на кольцо. Или перстень, в котором место «камня» занимает основная часть дома, а по одноэтажному ободку, окружающему внутренний двор, располагаются помещения хозяйственные: кухня, купальня, кладовые и... места обитания тех, кто не удостоен чести жить рядом с господами. Моя комната, например.
Кстати, я по этому поводу не переживаю: все удобства под боком, всегда можно разжиться съестным, да и окна выходят прямо в сад. То есть, одно окно. Единственное, зато большое. Даже клумбы под ним никто не подумал разбить: светлый ум садовника совершенно справедливо предположил, что окном будут пользоваться чаще и усерднее, чем дверью.
Да, а дорожки можно было бы от снега и лучше почистить! Проваливаться по колено в холодный пух, который с удовольствием оседает на одежде, а потом радостно начинает таять — не то занятие, которому следует отдавать предпочтение...
Уф-ф-ф-ф! Добрался, наконец-то!
Оставалось проверить ещё одно допущение, которое занимало в моём плане одно из самых главных мест: закрыто ли окно на задвижку изнутри. Потому как, если закрыто, то плакало моё желание пробраться в дом без лишних свидетелей. Горючими слезами. Так, посмотрим-ка...
Створка мгновение помедлила, не желая распахиваться, но скрипнула и подалась, открывая путь внутрь. Надо же... А я-то боялся! Конечно, в незапертом окне можно углядеть и умысел: мол, ждали меня и готовились, но справедливее было бы иное объяснение небрежного отношения прислуги к своим обязанностям. Состояние моей комнаты никого, кроме меня, обычно не волновало. Да и меня — не особенно: только когда становилось совсем невмоготу, брался за уборку. Но чтобы в моё отсутствие кто-то взял на себя труд следить за высотой слоя пыли? Не поверю ни за что. Однако именно поэтому лишний раз пачкать пол не стоит.
Я забрался на подоконник и первым делом снял обувь. По возможности отряхнул с доггетов снег, повернулся, перекидывая ноги и... Спрыгнул на тёплый паркет.
Из состояния оцепенения меня вывела только настоятельная потребность закрыть окно, дабы не мёрзнуть самому и не студить комнату. Не скажу, что она была сильно натоплена, но для жизни вполне подходила, а значит, надо сохранить имеющееся, дабы не тратить силы на восстановление разрушенного по недомыслию.
Ничего не изменилось. Как будто только вчера закрыл за собой дверь. С потаённой надеждой больше никогда её не открывать. Зря надеялся. Как и всегда, впрочем: чем тщательнее строишь планы, тем легче они рушатся, даже не успев начать исполняться. Со мной это правило работает безотказно.
И обувь, и полушубок нашли временный приют в шкафу, благо места там предостаточно. Даже для меня целиком хватило бы. Кстати, в детстве я так и поступал: прятался в уютной темноте от требований учителей и упрёков родственников. Конечно, надолго сего убежища не хватало, но даже отвоёванная для себя четверть часа помогала обрести некоторую уверенность или чуть-чуть успокоиться. Если было, о чём волноваться...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});