что ж ты, братец Огонёк, — заскулил Имбирь, которого, по всей видимости, поставили на пол. — Я ж так видеть ничего не буду, ты яркий такой. К тому же ты меня враз заколдуешь, если почувствуешь ложь, так что кой толк мне пытаться убегать?
— А ну иди уже вперёд, льстивая собака, — сердито прикрикнула сестрица Солнышко. Раздались быстрые маленькие шажки Имбиря, и вся процессия двинулась вслед за ними. Девочек било носами об вонючую и грязную спину Золушки, им было душно и дурно, а ещё — абсолютно непонятно, что делать дальше, когда раскроется обман Имбиря.
Или… что этот хитрец вообще задумал?
* * *
На свежем воздухе, впрочем, стало чуть-чуть полегче. Он немного проникал сквозь плотную вязь короба и делал положение девочек не таким тяжелым. Они вскоре привыкли и к качке, и к отвратительному запаху, и духоте, и теперь просто сидели и ждали, чем же всё закончится. Кейтилин размышляла над тем, как бы им выбраться незамеченными, Тилли же пыталась разгадать план Имбиря — если у него он, конечно, был. Зная, какой этот придурок глупый, он бы мог просто так гвитлеонов со спригганами повести, не представляя, что будет делать дальше.
«Тогда его убьют, — мрачно думала она. — На месте раздавят, за обман».
Ей, как и Кейтилин, безумно хотелось чем-нибудь помочь их другу, но, как и Кейтилин, она совершенно не представляла, чем. Вылезать сейчас было бы сущим безумием, но ведь другого способа отвлечь чудовищ от расправы могло и не представиться. Они буквально заточены в этом коробе как еда в банке!
Проклятье, что же им делать-то, если вдруг произойдёт беда? Неужели им остается только лишь ждать, пока вдруг не случится какого-нибудь чуда?
Похоже на то.
Поход оказался длительным и слегка изнуряющим. За всё это время Золушка не раз хныкала о том, как ей тяжело, грустно, как у неё болят разные части тела — и неужели никакая зараза не хочет взять её на ручки и понести дальше? На это она получала сердитые односложные ответы от матери, подзатыльники и крепкие удары по голове, после которых она ещё громче хныкала. Это несколько раздражало, и в конце концов даже у девочек в коробе начинала болеть голова от её противного неестественного голоса.
— Когда, когда мы уже придём?! — хныкала она. — Я устала, я уже есть хочу!
— Хороший вопрос, сестрица Золушка, — раздался сердитый голос Огонька, который до того молчал всю дорогу. — Когда же мы придём, уродливый красноперчаточник?
— Сейчас, сейчас, уже почти на месте, — бодро ответил шедший впереди Имбирь. — Одно мгновение — и вы уже их увидите!
Разумеется, после его слов прошло явно не одно мгновение. Девочки вдруг поняли, что им очень тяжело бороться со сном или хотя бы с зевотой, и иногда то Тилли, то Кейтилин незаметно для себя вырубались на некоторое время. Потом, впрочем, просыпались — исключительно благодаря своей силе воли.
Кажется, остальные участники похода тоже значительно устали и были раздражены; но когда кто-то (вероятнее всего, сестрица Солнышко) начал возмущаться длиной их ночного похода, наконец-то раздался ликующий голос Имбиря:
— Вот, мы уже на месте!
Все резко остановились. Сон сняло как рукой, и девочки напряженно ждали развязки.
— Я никого не вижу, — сердито и озадаченно произнёс Огонёк. — Тупая скотина, ты уверен, что привёл нас в правильное место?
— Да конечно, уверен, что я, дурак совсем! — обиженно ответил Имбирь. — Вы ж на дорожке стоите, тут, понятно, ничего не увидать! Они ж не дуры — прятаться так, чтобы их заметили! Вон, видите папоротники? Вон туда надо идти, там потемнее и мягче, самое то для пряток.
— Я не чувствую человеческого запаха, — неожиданно произнесла сестрица Солнышко, и сердце девочек вновь ёкнуло: проклятье, и как Имбирь не продумал, что эта тварь хорошо различает запахи?!
— А они клевером натёрлись, вот и не пахнут, — моментально нашёлся Имбирь. Это объяснение немного успокоило Тилли и Кейтилин, хотя оно звучало не слишком убедительно. — Я проболтался, что клевер отводит фейские чары, вот они меня за ним и послали. Ой, так ноги болят…
— Иди первый, — резко скомандовал Огонёк. — Если надумаешь обмануть, я моментально спалю тебя, как деревяшку, даже пепла не останется!
— Вечно вы такие сердитые, — шмыгнул носом Имбирь. — Ну ладно, если уж вы упрямые такие, пойду… Только ты, братишка Огонёк, иди тогда за мной: с тобой я тут лучше вижу.
— Уже почти утро, и так светло, — огрызнулся Огонёк. Было непонятно, выполнил ли он просьбу пикси или нет, как и то, где они сейчас находятся. Повисла настороженная тишина, и девочки напряженно вслушивались в слабые звуки шагов на траве, пытаясь понять, что тут вообще происходит. Имбирь и в самом деле не знал, куда их привёл? Если так, тогда ему сейчас ох как несдобровать! Или же?..
— Вот они, лежат, дрыхнут! Подойдите сюда, поглядите!
Вся процессия неуверенно заколебалась, переступая с ноги на ногу. Затем они поочередно начали идти туда, откуда раздавался голос Имбиря.
Что же этот рыжий наглец придумал-то такое?
— Где они? — спросил Огонёк. — Я ничего не вижу…
— Ещё бы, не видишь! Ты б ещё за деревом стал и оттуда бы пытался разглядывать! Ближе, ну…
— Я ничего не чувствую, — наконец неуверенно заговорила Золушка.
— Я тоже, — поддержала её Розаночка (или Беляночка). — Человеком вроде не пахнет.
— Говорю же, клевер. И папоротник ещё запах отводит. Ну же, ребят, мне вас силком тащить?..
Золушка ступала самой последней, и девочки, затаив дыхание, ожидали, что произойдёт. Не может не произойти. Чёрт возьми, если Имбирь сейчас заманит их в ловушку, то Тилли и Кейтилин тогда придётся совсем плохо. Надо поскорее выбираться из этого короба, пока они все не угодили в какую-нибудь опасность…
Вдруг раздался громкий хлопок. Золушка резко шагнула назад, кто-то начал падать, а над всей этой суетой раздался ликующий выкрик Имбиря:
— Ну дела! Ну дела!
Как легко было кого-то
Затащить сюда в болото!
Золушка заверещала, и девочки с ужасом поняли, что земля под её ногами проваливается вниз. Вокруг раздавались взрывы, хлопки, послышался яростный крик Огонька: «Обман! Это был обман!», а ещё земля отчаянно заходила под ногами попавших в засаду существ.
Если это, конечно, была земля.
— Всё теперь со мной прекрасно!
Имя дал я не напрасно,
А зовут тебя Имбирь-младший!
После этой весёлой частушки раздался треск, и сразу же повеяло таким жаром, как будто бы только что в лесу вспыхнул пожар. Девочки-гвитлеоны заплакали, а