«Что там у тебя грохнуло, Леший?»
«Кажется, пронесло. Болван стрелял в меня».
«Кто стрелял?!»
«Болван караульный… Сегодня ведь воскресенье. Никого нет».
«Он не попал в тебя, Лёшенька?»
«Я же говорю — пронесло, Когда он прибежал, я велел ему немедленно бежать и по телефону сообщить комиссару Ска р лат-ти, чтобы он приезжал сюда, так как на связи его ждёт Артамонцев. Караульный почему-то выхватил пистолет. Я едва успел среагировать… Пистолет караульного — возле меня. Сам он лежит в пяти метрах…»
«Молодец, Лёшенька. Подробности не нужны. Приведи этого кретина в чувство… Привёл? Отлично, Теперь прикажи позвать дежурного офицера. Дежурный обязательно должен быть. Скажи ему, что для твоих разрядов стены не помеха и если он захочит улизнуть, ты его пригвоздишь на месте...»
«Но ведь это не так».
«Выполняй!»
«Этот кретин побежал, Меф!»
«Хорошо. Спасибо. Будь предельно вннмателен».
«Я всегда бдителен».
«Хвастун… Расскажи лучше о новостях. За долгое отсутствия их набралось, наверное, видимо-невидимо».
«Что тебя конкретно интересует?»
«Мари», — выдохнул Мефодин.
«Я видел её… Первый раз 21 год назад, В день рождения VB02-го сына».
«Что?!.. Что ты мелешь?»
«Я знал, тебя это заинтересует. Поэтому записал… Слушай!»
Артамонцев схватился за подушку и что есть мочи зяжмурился.
«…Шаги. Дробный стук каблучков… Каблучки умолкают. Мари, вероятно, остановилась. А вот — другие шаги… Поступь тяжелая, уверенная, с какой-то ленцой. „Чьи они? — пытается угадать oн. — Наверное, Боба“».
Как бы в подтверждение его догадке раздается мягкий голос Мари («Боже, как он чуден», — проносится у него в голове).
Мари. Па, опусти Джека. Обнялись, будто не виделись сто лет.
Джек (пищит). Не хочу. Не опускай. Мне у тебя хорошо.
Боб. Ты, Джек, лентяй международного значения. Да?
Джек. Это хорошо или плохо?
Мари. Для мальчика очень скверно.
Джек (после раздумья). Всё равно, дедушка, не опускай меня. Мари (пускаясь на хитрость). Дедушке тяжело, сынок.
Джек (деду). Тяжело?
Мари. А как по-твоему? Ты уже такой большой. Тебе сегодня четыре года.
Джек. Согласен. Опускай.
Мари, Иди сюда, сынок. Я тебя познакомлю с самым верным папиным другом.
Джек. Таких друзей не бывает.
Боб. Бывает, мой мальчик. Здравствуй, Леший.
Леший. Здравствуй, Боб… Привет, Мари… Здорово, Джек, Я рад тебя видеть.
Мари (сыну). Поздоровайся.
Джек. Привет, чертик!
Мари. Фу, как невежливо.
Джек. Почему? Дедушка говорил, что «леший» в переводе с русского — чёрт. А я сказал: «чёртик».
Боб (смеётся). Логично, малыш.
Джек. Дядя чёртик, скажи мне, кто сильней — мой папа или дедушка?:
Леший (не задумываясь). Конечно, Меф.
Боб. О, да! Твой отец мог моргнуть одним глазом и свалить в кучу самых мощных молодцов.
Джек (восхищенно). Вот это да! (Лешему). Можно я тебя поглажу?
Леший. Я пыльный, малыш.
Джек. Ничего, правда, мама?
Мари. Ничего, сынок.
Джек (гладит). Дядя чёртик, мама говорит, ты можешь разговаривать с папой. Правда, можешь?
Леший Могу, Джек.
Джек. А сейчас не можешь?
Мари. Я же тебе объясняла, Джек, он сейчас далеко.
Джек. Далеко — это где? В космосе?
Боб. Космос, мой мальчик, ерунда в сравнении с тем, куда проник твой отец.
Джек, Неужели больше космоса?
Боб. Как бы это тебе объяснить, малыш? Ибольше, и опаснее. И Меф первый человек в мире, которому удалось забраться туда.
Джек. Туда — далеко-далеко?
Мари. Никто не знает насколько далеко.
Леший (вмешивается). Во всяком случае, я его не слышу он меня, очень возможно, слышит.
Мари (с искренним удивлением и радостью). Правда; Леший?.. Тогда передай туда, что я, Мари, с его сыном Джеком ужасно ждём, безумно любим, горячо целуем.
Боб (внуку). А что ты передашь?
Джек. Передай, что я уже большой. Мне сегодня четыре года. Пусть скорей возвращается. Он очень мне нужен. Мы с ним отлупим Эдди Тернера. Он больше меня. Ему уже шесть лет… Скажи ещё, смотри, обязательно скажи, что дед трусит надавать Тернеру. Посылает меня…
Боб (с деланной серьёзностью). Мет уж, Леший, этого не передавай. А то он вернётся и мне будет худо.
Джек. Тогда не трусь. (Подумав — Лешему.) Хорошо, этого можешь не передавать. Дед старенький и слабенький.
Мари. Сынок, Боб совсем не старенький.
Джек. Что я, не вижу?.. Вот я не старенький. Правда, дядя чертик?
Леший. Правда. Тебе всего четыре года. Я поздравляю тебя с днём рождения. От меня с папой прими подарок. Русский мультфильм «Ну, погоди!»
Мефодий слышит звонкий голос мальчика. Он смеётся, топает ножками, кричит, очевидно, зайцу: «Берегись!».
Мари. Спасибо, Леший, за подарок.
Джек. Ещё покажи.
Снова крутят фильм.
Мари. Я думаю, сынок, пока мы смотрим картину, твои гости не дождутся тебя и уйдут.
Джек. Ладно, пошли. Дед, возьми меня на руки. Я устал.
Боб. Я же слабенький и старенький.
Джек. Не для меня, дедушка, для Тернера.
Боб. А я-то думал.
Удаляющиеся шаги.
Джек (от двери). До свидания, наш чёртик.
Леший. До свидания, малыш…
«Меф, — доносится до него голос Лешего, — включаю запись вторую. Она короткая. Сделал я её шесть лет назад. Мари сюда пришла одна, погладила меня, немного постояла и ушла».
Мефодий снова слышит её каблучки. Они неторопливы и сбивчивы. В их стуке тягучая тоска. У Мефодия сжимается сердце. «Что случилось?» — думает он, напрягшись. Мари долго молчит. Часто вздыхает… Наконец заговорила:
«Меф, милый, любимый мой, где ты? Мы с Женечкой (имя сына она назвала по-русски) остались совсем одни… Умер папа… Возвращайся, дорогой. Я больше не могу…»
«Всё, Меф», — объявляет Леший.
«Прокрути всё ещё раз».
«Пожалуйста, но пришёл дежурный офицер».
«Какой ещё офицер! Пошли его к чёртовой матери».
«Пожалуйста, но ты сам его звал».
«А-а-а, — протянул Артамонцев, — правильно, звал».
«Я ему уже сообщил, что ты на связи. Он, по всей видимости, тебя знает».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});