— Ты уже готова? — он удивленно глянул на часы.
— Не хочу опаздывать.
— Ты абсолютно неправильная женщина, — он нарочито фыркнул. — Ещё час до выхода, а ты уже на взлёте. И почти на сто процентов уверен, что ни крошки в рот ещё не взяла.
Я виновато опустила голову. С питанием у меня по-прежнему были проблемы. Сначала рабство, потом токсикоз, теперь привычка забывать.
— Джилл, это нужно прежде всего ребёнку. Не шути с этим, — теперь смотрел строго.
— Я как раз шла в столовую, — фальшиво соврала.
— Этот взгляд я знаю, — он псевдосерьёзно посмотрел мне в глаза. — Его я изобрёл. Живо в кухню, а я одеваться.
Командир. Я беззвучно рассмеялась и направилась в столовую.
Оливия не спешила общаться со мной и суть ее нелюдимости мне, кажется, была понятна. Я оценила её вкус и молча пожелала ей успехов в завоевании сердца этого громилы.
На пороге дома появился Кастер в строгом костюме, как подобает дресс-коду данного мероприятия.
— Привет, толстушка, — он чмокнул меня в щёку, по традиции протягивая мне розу. Поначалу этот жест напрягал меня, но, с течением времени, научилась к этому относиться как к само собой разумеющемуся. Только Андрес ревниво хохмил, называя их гербарием.
— Спасибо, — приняла цветок.
— Как ты? — смотрел, слегка тупя взор.
— Ничего. Справляюсь. Андрес уже должен спуститься.
— Хуже любой принцессы, — ехидно проворчал он.
— Я всё слышу, — громыхнул сверху хозяин дома.
— Не сомневался.
— Идёмте, — я поспешила на улицу.
Кастер открыл мне дверцу своей машины. Решила ублажить. Андрес усмехнулся и сел в свою.
Молчание в пути было не долгим.
— Мерседес дала показания против Чейза, — могильно проронил он.
— Но ведь он же спас её?! — моему возмущению не было предела.
— В телах убитых в доме Видаля были изъяты пули из разных пистолетов. Один был Чейза, второй вызывал вопросы. Мерседес подтвердила, что он был не один и звал своего помощника Рохе. Девушка опознала его. Это Рохелио Баса — головорез, наркоман и убийца. На содержании Марселу Лимы.
— Марселу Лима убит, — с нажимом парировала я.
— В этом и загвоздка. Ильдиго тут же вцепился клещами, выдвигая версию, что Чейз стал новым главарём картеля.
— Ну и что! — я нервно возмутилась. — Ведь он пришёл туда. Да использовал запретный приём, но во благо.
— Он пришёл туда ради тебя, а ты давно его сообщница, а не жертва. Это его версия.
— Сволочь! — с досадой стукнула рукой по бардачку.
— Новая версия потребует доказательств.
— А следы побоев на теле Чейза? Они подтвердят, что он был рабом.
— Джилл, судью не волнует кем он был. Он совершал преступления до картеля, а теперь Ильдиго намерен впаять ему ещё трупы в доме Видаля, представив это, как групповую разборку, в которой было убито семь человек. Тут пойдёт уже статья по ОПГ.
Я учащенно задышала, глуша внутри возмущение и протест.
— Боже, зачем это всё? Ему и так грозит смертная казнь за те, проступки, в которых он признался, а с этим тогда что будет?
— Нам нужно доказать, что ты не сообщница…
— Я жду ребёнка от него. О чём ты?
— Ты думала, что умрёшь. Это был порыв. Как… как перед апокалипсисом.
— В этом мне убеждать их?
— Чёрт, Джилл. Наша линия защиты никакая, она ничтожна. Мы можем лишь давить на то, что он исправился, что спасал людей, а это только поможет заработать ему пожизненное, вместо смертной казни.
Я умолкла, напряженно уставившись в окно.
— Честным путём его не спасти, — уронила я.
— Предлагаешь устроить ему побег? — в ответ проворчал он.
Я лишь многозначительно посмотрела на него. Если бы знала как, то обязательно это сделала. Прокурор говорит, что я сообщница, нет — я его вторая половина, его сердце и мысли. Мы единая часть. Мы теперь два преступника.
ЧЕЙЗ
Наручники, соединенные цепью с кандалами на щиколотках, тяжело и громко шумели об пол и моё тело, эхом несясь по коридору.
Я был рад выйти из одиночки, пройтись до полицейской машины, ехать по дороге, наблюдая за людьми, птицами, небом над головой. Даже эти холодные и чуждые стены вызывали во мне покой.
За эти пять месяцев я смирился с тем, что меня ждёт и просто старался насладиться остатками тех минут, что у меня ещё есть. Я был тем, кто позавидует смертельно больному, потому что у него ещё есть надежда вдруг исцелиться. Если же и нет, то он успеет хотя бы насладиться всеми вкусами, ароматами, видами и ощущениями. В моем случае, были только карцер и дорога в зал суда.
На слушанье людей было немного. Крикливых репортёров оставили за дверями.
Я искал лишь её. Она сидела впереди на скамье потерпевших с Кастером. Андрес занимал скамью для свидетелей.
Я снова залюбовался ей. Она стала ещё прекрасней. Голубое платье восхитительно лежало на её фигурке, а в идеальных линиях уже можно было различить небольшое округление в животе. Мне дико хотелось прыгнуть через все преграды к ней, прижать к себе, поцеловать, сказать как тоскую по ней… Прильнуть ухом к её животу, прислушаться к сердцебиению малыша.
Решётка для подсудимого лязгнула. Наручники сняли и меня втолкнули в клетку.
Судья заговорил, но я видел лишь её, как смотрит на меня, как в её глазах стоят слёзы, как едва различимо улыбается мне.
— … подсудимый признал свою вину в противоправных действиях по отношению к потерпевшей Джилл Кэйтор, — вещал прокурор, — так же взял на себя вину за убийство Эммы Робертс и постового охранника Дина Мортиса, в целях скрыть свои преступления. Уважаемый коллега, сеньор Вельдосо, утверждает, что после конечного инцидента с мисс Кэйтор, подсудимый исчез с радаров, а после оказался пленником в картеле, который принадлежит… внимание, его родному брату.
— Господин судья, — адвокат тут же поднялся, — с тела подсудимого были сняты следы побоев и запротоколированы. Все увечья имеют разный срок давности и крайне жестоки по отношению к любому человеку, это как раз и подтверждает, что Чейз Ричер был пленником, а не сообщником.
Пристав передал папку судье.
— Господин судья, — Ильдиго проворно брал дело в свои руки, — позвольте мне пригласить своего первого свидетеля Мерседес Рипети.
— Прошу, — кивнул судья.
Сейчас узнать её было сложнее. Видимо, эмоциональный удар не прошёл мимо её психики. Она коротко обрезала волосы, выкрасив их в чёрный цвет, тело упаковала от сих до сих.
— Сеньора, вы помните этого человека?
Она мельком глянула на меня.
— Да. Он появился тогда в том доме… спас нас.
— Спас? — Ильдиго противно уточнил.
Она, нервничая, сжала полу футболки.
— Вы опознали с ним ещё одного человека Рохелио Баса. Ярого преступника, насильника, головореза Марселу Лимы. Скорей всего, именно ему принадлежали пули в телах двоих охранников Видаля.
— Господин судья, я протестую, — адвокат моментом вскочил. — Обвинительная сторона пользуется догадками.
— Протест принят, — судья безразлично глянул на Ильдиго. — Закрепляйте свои данные соответствующими уликами.
— Согласен, судья, но факт есть факт, Чейз Ричер был не один, ему помогали и это уже точно был Рохелио Баса. Выходит, подсудимый явился туда за своей сообщницей, — указал на Джилл. — И в доме была просто разборка между преступными организациями, свидетелями которой невольно стали сеньор Андрес Катейру и сеньора Мерседес Рипети, — он сел, давая понять, что закончил.
— Сеньор Вельдосо, у вас будут вопросы к свидетелю Ильдиго?
Адвокат поднялся.
— Да, спасибо. Сеньора Рипети, скажите, пожалуйста, когда вас похители, вы были одна в том помещении?
— Да, — её голос дрогнул.
— Вам что-то говорили?
— Он ждал Андреса, а через два дня появилась и девушка. Тот человек избил её и сказал, что будет убивать нас на глазах Андреса.
— То есть о Ричере планов у него не было?
— Нет.
— Хорошо, спасибо, сеньора. У меня вопросов к свидетелю больше нет. Господин судья, могу я вызвать мисс Джилл Кэйтор, как свидетеля…