ужасные мучения от рук самого архивариуса. – Сегодня как никогда Вульф заслуживал признания. Джесс увидел, как Санти с Вульфом повернулись, увидел лицо Вульфа, не выражающее ровным счетом ничего в первый миг, а потом целый вихрь эмоций, которые Джесс не смог толком прочесть. Может, и не хотел.
Люди молча повернулись к Вульфу, и поначалу никто, кажется, не мог сообразить, что делать. А потом кто-то начал аплодировать в полном одиночестве. Его решение быстро подхватили другие, а потом волна аплодисментов переросла в настоящий рев. Джесс наблюдал, как Вульф беззвучно легонько кланяется, принимая аплодисменты. Санти стиснул плечо Вульфа. И все их друзья теперь улыбались, аплодировали, все, кроме… Глен.
Глен наблюдала за Джессом, причем наблюдала так внимательно, что ему стало тошно. Джесс отвернулся, отвлекая себя беседой с властным пожилым мужчиной, которой желал изучить поближе заготовки для печати букв, но чувствовал, что Глен продолжает за ним следить.
Джесс понимал, что его обманчивое спокойствие не может обмануть Глен. Или, по крайней мере, может обмануть ненадолго.
Па внезапно появился у Джесса за плечом, похлопал по спине и прошептал:
– Отличная работа, сын. Хотя я бы не стал привлекать внимание к чертовым профессорам. – А потом он исчез, сойдя с импровизированной сцены.
Когда Джесс тоже сошел вниз, путь ему преградил Брендан. В первую секунду они просто уставились друг на друга, а потом брат заключил Джесса в быстрые, но крепкие объятия.
– Теперь мне ни за что не добраться до твоего уровня, – сказал Брендан. – Ты всегда на несколько секунд и шагов вперед. Зачем тебе вздумалось делать все еще сложнее, чем уже было?
– Замолчи, Малявка, – шепнул в ответ Джесс, и маленький разбитый осколок внутри него будто слегка зажил – неровно, быть может. Может, оставив острые края. Но все равно Джессу стало чуточку легче. – У тебя свой забег. Всегда так было. – Он оттолкнул брата. – Но это не значит, что я не смогу опять тебя побить, если потребуется.
– Верно. А теперь мне придется притворяться тобой и рассказывать людям полную ерунду о том, как работает эта штуковина. Встретимся через десять минут. – И Брендан исчез в толпе.
Когда Джесс повернулся, то обнаружил, что рядом с ним стоит Морган. Вокруг царили шум и гам, и все внезапно оказалось каким-то слишком громким и слишком жарким. Джесс схватил Морган за руку, потащив за собой сквозь толпу, кивая тем, кто желал его поздравить, быстро отвечая на вопросы о мощности и возможностях машины, а потом они наконец-то выбрались на окутанную холодом и туманом улицу. Дождь закончился, но капли сверкали, точно бриллианты, на ветках старых деревьев во внутреннем дворе. Над ними нависали тяжелые башни замка, камень и сталь. Звезд не было видно, просачивался лишь бледный, затянутый дымкой облаков свет луны.
Этого все же было Джессу достаточно, чтобы разглядеть Морган даже в тени старого каретного сарая. Достаточно, чтобы поцеловать ее. Ее знакомый цветочный аромат завладел всеми чувствами Джесса, затмив все мысли помимо ощущения ее кожи и вкуса ее губ. Поцелуй вышел длинным и сладким, и, когда они наконец отпрянули друг от друга, Морган крепко обняла Джесса.
– Знаю, – прошептала она. – Знаю.
– У меня не получится, – сказал он. Ему хотелось кричать. Хотелось схватить Морган и увести куда-нибудь, куда угодно, чтобы спрятаться вместе с ней и притвориться, будто ничего не происходит и никогда не произойдет. Джесс задумался, а посещают ли подобные мысли и ее. Скорее всего, нет. Она не была такой трусливой, как Джесс. – Я ошибался. Не смогу просто смотреть на происходящее с ними. С тобой. Морган…
Она взяла его за галстук и притянула его ближе к себе. Джесс внезапно задумался, а точно ли они одни и получится ли у них найти темный уголок побезлюднее… а потом Морган, охнув, отстранилась от его губ. Ее собственные губы так и остались распахнутыми и влажными, а на глазах блеснули слезы. Джессу не хотелось заставлять ее плакать. Никогда.
– Не я сейчас в опасности, – сказала Морган. – Но Вульф…
– Он всегда выживает, – сказал Джесс. – Мы это знаем. Я больше переживаю о том, что могут сделать капитан с Томасом, когда поймут, что на самом деле происходит. Сделай все, что возможно, чтобы их защитить. Пожалуйста.
Морган кивнула и сказала в ответ:
– Мне нужно возвращаться.
– И убедись, что Дарио сделает то, что от него требуется, когда придет время, – сказал Джесс. – Пусть все выглядит красиво.
Он услышал звон колоколов вдалеке, на часовой башне, и вытащил карманные часы, чтобы свериться со временем. Джессу пора было идти, но отчего-то он не мог отпустить руку Морган, будто бы знал, что, вероятно, он держит ее в последний раз.
Некоторые из гостей отца начали выходить из каретного сарая наружу, они все еще разговаривали, спорили, и каждый теперь сжимал по одной из напечатанных страничек. Некоторые спрятали страницы в футляры, точно свитки, некоторые осторожно сложили пополам, чтобы прочесть попозже. Однако все держали эти страницы как нечто сакральное и очень-очень ценное. Как обычно, Каллум Брайтвелл добьется желаемого. И заработает на этом.
Джесс увидел, как Каллум тоже целенаправленно направляется к одному определенному месту. Увидел, как стражники Брайтвеллов меняют точки своих постов. Двигаются согласно плану.
– Иди, – сказал Джесс и поднес руку Морган к своим губам. Поцеловал тыльную сторону ее ладони и увидел, как ее губы распахнулись. Морган что-то сказала, однако слова ее утонули в суматохе окружившей их толпы, пока стражники расходились по своим местам.
А потом Морган развернулась и исчезла, зашагав сквозь толпу, чтобы встать рядом с Санти. Джессу вдруг стало холодно. И одиноко. Теперь он был отдельно от всех них, последняя ниточка оборвалась, последнее звено цепи разбилось. Некоторые из гостей па уже подзывали свои кареты. Один из доверенных лиц отца собирал оплату – тайком, разумеется, – у стола с позолотой, установленного рядом с выходом. Даже громилы сегодня были в роскошных нарядах, хотя большинство из них выглядели в них несуразно.
Томас подскочил к Джессу и моментально обнял.
– Слава богу, мне не придется снова читать лекции, – сказал Томас. Он понизил голос до грубого шепота и добавил: – Куда ты идешь?
– Отлить, – сказал Джесс и оттолкнул друга. – И не надейся, гора ходячая, тебе придется читать лекции по всей Европе уже очень скоро, как только печатный станок станет популярным.
– Ох-х, какой ты занудный, – сказал Томас. – Пошли назад. Дарио обещал спереть одну бутылочку из коллекции дорогущих вин твоего отца.
– Вернусь, – сказал Джесс. Томас начал было разворачиваться, и Джесс машинально вытянул руку. Томас нахмурился. – Поздравляю. Ты