мне появиться, как они замолчали и уставились на меня. Взгляд Фрэнсиса сказал, что он не простил меня за то, что Роланда ранили, независимо от того, что я сделала после. Выражение лиц остальных было прочитать сложнее, и я остановилась в дверном проеме, не зная, что сказать.
– Доброе утро, Сара. Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась Джудит.
– Хорошо… спасибо.
Она вскочила на ноги и накинулась на меня с крепкими объятиями.
– Спасибо, – неразборчиво прошептала она мне на ухо. Шмыгая носом, Джудит отпустила меня и поспешила на кухню. Я осталась стоять на месте, чувствуя себя неловко.
Роланд похлопал по дивану рядом с собой.
– Ты в порядке?
– Думаю, это я должен спрашивать тебя.
Я изучила его лицо, чтобы убедиться, все ли с ним хорошо. Он выглядел бледнее, чем обычно, но кроме этого никаких признаков недомогания видно не было.
Он устало улыбнулся, но его глаза блестели.
– Это и есть тот секрет, которым ты собиралась поделиться с нами? Любишь помпезность, да?
Брендан прочистил горло.
– Вчера ты сделала нечто… невероятное. Мы никогда не встречали человека с подобными способностями, поэтому можешь представить, как нам любопытно. Можешь рассказать об этом? Ты всегда могла это делать?
– В шесть лет я поняла, что могу исцелять животных.
Я поведала им, как начала лечить животных, а позже узнала, что могу исцелять бессмертных. Пыталась описать им словами, что чувствовала, когда использовала силу, но это было равносильно тому, как они бы попытались рассказать мне, каково это – обращаться в оборотня. Объяснила, что всегда устаю и что это сильно зависит от серьезности исцеления. У них появилось много вопросов, и я пыталась ответить на каждый из них.
– Значит, ты много кого исцелила? – спросил Брендан.
– Больше, чем могу сосчитать.
Роланд расправил плечи и с пониманием уставился на меня.
– Тот раз, когда кобыла дяди Брендана повредила ногу, и все думали, что ее придется усыпить. Никто тогда не поверил ветеринару, когда он сказал, что с ногой все в порядке… ты в этом замешана, да?
Я кивнула. Никогда не забуду тот день три года назад, когда мы приехали на ферму и увидели царящую там панику, потому что лошадь покалечила себя. Я сразу побежала к амбару и, дождавшись, когда все уйдут, срастила сломанную кость. Роланд нашел меня спящей у дверей амбара и целую ночь дразнил за это.
– А ведь были и другие случаи, если подумать, – почти про себя сказал Брендан. – Мой старый лабрадор, которого подстрелили в лесу, тот больной приплод котят, которых бросила кошка. Я никак не мог понять, как животные выжили. А теперь, когда начал вспоминать, ты всегда была рядом.
– Как тебе удалось скрывать это от нас так долго? – допытывался Роланд. – Почему никто не догадался, на что ты способна?
Я пожала плечами.
– Мне пришлось немало потрудиться, чтобы скрыть это. Ты не представляешь, как это было тяжело. Помните, когда я начала помогать в приюте для животных и вы, ребята, не могли понять, почему бросила это дело спустя пару недель, хотя мне очень нравилось? Каждый раз, когда приносили больную собаку или кошку, мне приходилось лечить их. Я не могла удержаться. Но потом кто-то заметил, что животные быстро шли на поправку. Мне пришлось уйти, чтобы сохранить свой секрет. Я переживаю из-за этого, потому что там осталось столько животных, которым я могла бы помочь.
Питер молчал с тех пор, как я спустилась; я понимала, что он все еще был потрясен произошедшим вчера вечером. Он смотрел на меня с каким-то странным благоговением, от которого мне стало не по себе.
– Значит, твой самый крупный пациент – лошадь?
– Да, но она ни в какое сравнение не идет с оборотнем.
Он усмехнулся.
– Ну, неплохо иметь рядом с собой в бою тебя. Повезло, что ты была вчера с нами.
– Повезло? – злобно фыркнул Фрэнсис. – Если бы она не связалась с троллями и не втянула вас в эту бойню, Роланда бы не ранили.
– Фрэнсис… – начал Брендан.
– Я часть этой стаи, и у меня есть право на свое мнение.
Фрэнсис, казалось, был готов в любую секунду вскочить со своего места. Я подумала о враждебности, которая всегда существовала между нами, и поняла, что это только добавило причин ненавидеть меня. Но, что самое неприятное, он был прав. Роланд и Питер пострадали вчера из-за меня. Что, если бы Питер не смог исцелиться? Что, если бы Роланд погиб там или я не успела добраться до него?
– Прошлая ночь подтвердила то, что мы твердили годами: нужно держаться ближе к своему народу, а остальные пусть занимаются своими делами. На наши земли вторглись кроккоты, чего никогда не случалось. Мохири околачиваются здесь, чувствуя себя полноправными хозяевами, а нас втянули в потасовку с вампирами и проклятыми колдунами, а также троллями, которые предпочтут вырвать сердце, чем взглянуть на тебя. И все из-за нее. – Он указал на меня, и я молча встретила его презрительный взгляд. – Вы нянчитесь с ней, как будто она бедная маленькая сиротка, хотя она уже давно не маленькая и даже не смертная. Бога ради, она одна из них, и ей место среди них. С каких это пор мы приветствуем Мохири в нашем доме?
– Фрэнсис, хватит! – резко сказала Джудит из дверного проема.
– Он прав, – громко сказала я, и все взгляды обратились на меня. – Все, что он сказал, правда… кроме части о троллях. Реми всегда был хорошим другом. Мне стоило быть осмотрительней с желчью троллей, стоило отказаться, когда он предложил использовать ее. Не то чтобы он не понимал людей и какими опасными они могут быть. – Я тяжело вздохнула. – Я понимаю, почему вы ненавидите меня, но это не его вина.
Роланд накрыл мою ладонь своей, как только я закончила свою пламенную речь.
– Сара, здесь никто не ненавидит тебя. Не обращай внимания на Фрэнсиса. Ты ведь знаешь, какой он.
Фрэнсис презрительно фыркнул.
– Конечно, ты заступаешься за нее, Роланд. Ты сохнешь по ней с тех пор, как встретил.
«Что?» Я повернулась к Роланду, по его щекам разлилась краска.
– Может, когда мы были младше… совсем недолго. – Он искоса взглянул на меня. – Да брось. Ты нравилась всем парням, когда перешла в нашу школу. Питу тоже.
Выражение лица Питера выдало, как сильно он хотел ударить Роланда за то, во что он втянул его.
– Ага, но потом решили, что не хотим ссориться из-за этого.
Я резко вздохнула. Джудит кашлянула и снова исчезла на кухне, а из соседней комнаты раздался приглушенный смех. Я вжалась