Он положил ее на кровать, будто тень на белизне простыней, и сел рядом. Ничего не говоря, закрыл глаза и призвал превращение. В груди загорелся огонь, воздух будто приподнял волчью шерсть, размягчая ее, растворяя ее. Волны экстаза прокатились по телу, шатая его, сильно, но недолго. Шерсть начала исчезать, кожа задышала, и он поглядел на свои руки; свои обычные руки.
— Сегодня я сотворил нечто ужасное, — сказал он.
— Что такое? — спросила она, взяв его за руку и легонечко сжав.
— Я покалечил мальчика, мальчика, которого пытался спасти. И думаю, что мог передать ему Хризму.
Она ничего не сказала. На ее лице отразилось лишь понимание и сочувствие. Какое чудо. От кого еще он мог бы ждать такого? Надеяться — вовсе не то же самое, что ожидать.
— Что, если он умрет? — со вздохом сказал он. — Что, если я пролил кровь невинного? Что, если, в самом лучшем случае, он станет таким же, как я?
31
Утренние новости взорвались, и не только потому, что Человек-Волк имел смелость прийти в Санта-Розу, город к северу от Сан-Франциско, убив четверых мерзких бандитов, но и потому, что выживший был весьма известен.
Хотя несовершеннолетний, едва не погибший при нападении убийц, и был скрыт программой защиты, но уже в пять утра он сам позвал журналистов, прямо с больничной койки, и изложил нескольким журналистам свою версию событий.
Его звали Стюарт Мак-Интайр, ему было шестнадцать лет, он учился в школе, а всего полгода назад он прославился на весь мир, настаивая на своем праве «пригласить на выпускной мужчину», учась в Католической академии Святого Причастия в Санта-Розе. В школе не только отказали ему в этом, но и лишили его диплома с отличием, таким образом лишая его права произнести речь на выпускном вечере. Стюарт обратился к прессе, раздавая интервью по телефону и в Интернете, всем и каждому.
Это был уже не первый случай борьбы за права геев, в которой преуспел Стюарт. Но наивысшим его достижением, до получившего известность скандала с выпускным, стала его успешная карьера актера в школьном театре, когда он уговорил администрацию школы сделать полноценную постановку «Сирано де Бержерака», в которой он сыграл бы главную роль. Что он и сделал, очень успешно.
Как только Ройбен увидел Стюарта в новостях, то сразу узнал его. С квадратным лицом, широким носом и скулами, покрытыми веснушками, с густой гривой светлых волос, окружающих его лицо, будто ореол. У него были серые глаза, и на лице постоянно играла шаловливая улыбка. Приятный и добрый на вид парень, очень фотогеничный.
Ройбен только начинал работать в «Обсервер», когда Стюарт стал местной знаменитостью, но Ройбен никогда не уделял внимания его истории, разве что посмеялся над тем, как этот смелый парнишка решил, что сможет убедить администрацию католической школы разрешить ему пригласить на выпускной парня.
Его «парень», Антонио Лопес, оказался тем самым вторым мальчишкой, который погиб этой ночью от рук бандитов, привыкших издеваться над геями. И которые, кстати, прямо сказали и парням, и остальным, что намерены расчленить тела ребят после того, как убьют их.
К полудню шум поднялся еще больше, и не только потому, что «неуязвимый» Человек-Волк вмешался, сохранив жизнь Стюарту, но и потому, что пошли слухи о том, что за этим нападением стоит отчим Стюарта, инструктор по гольфу по имени Герман Баклер. Двое из четверых бандитов оказались двоюродными братьями погибшего парня, Антонио, и их родственники дали показания, прямо указав на отчима Стюарта как на человека, спланировавшего нападение, чтобы избавиться от пасынка. Стюарт тоже заявил полиции, что нападение спланировал его отчим, и что те, кто пытался убить его, прямо ему об этом сказали.
Все оказалось достаточно сложно. Мать Стюарта, крашеная блондинка по имени Баффи Лонгстрит, пару лет играла в подростковом ситкоме, а отец был ведущим специалистом в «КомпьюТек», сколотив огромное состояние в Кремниевой Долине незадолго до кризиса Дот Ком и оставив Стюарту хорошее наследство, после того как умер, заразившись смертельной болезнью в Сальвадор Да Бахия, отправившись за приключениями на Амазонку. Так что преступление отчима имело единственной целью завладеть деньгами Стюарта, не говоря уже о том, что он его откровенно ненавидел. Конечно же, он все отрицал, грозя затаскать Стюарта по судам.
Сейчас Стюарт уже учился в университете Сан-Франциско, жил один, в собственной квартире на Хайт Эшбери, в трех кварталах от места учебы, а в Санта-Розу приехал в гости к своему другу Антонио. Тут и произошло нападение. Целью жизни Стюарта, по крайней мере, так он не раз говорил журналистам, было стать юристом и бороться за права человека. Он часто участвовал в ток-шоу на радио, по телефону и оказался первым из выживших после атаки Человека-волка, кто согласился общаться с журналистами напрямую, с тех пор, как Сьюзен Ларсон разговаривала с Ройбеном в редакции «Сан-Франциско обсервер».
Ройбен со всей возможной скоростью занялся всем этим, как вдруг был вынужден прерваться. К нему пришли два сотрудника Управления шерифа Мендосино, которые снова желали поговорить с ним насчет Человека-волка, спросить, не вспомнил ли он что-то еще про ту ужасную ночь, когда погибла Мерчент. Спросили, знает ли он, что Человек-волк снова напал в Санта-Роза.
Разговор оказался коротким, поскольку Ройбен действительно не мог вспомнить «чего-то нового» по поводу той ужасной ночи. На самом деле сотрудники лишь хотели выложить кому-то свое возмущение тем, что люди не понимают до конца, что за существо этот Человек-волк, и пора поймать этого маньяка, пока он не растерзал невинного.
Спустя пять минут после их ухода Ройбен снова был вынужден прерваться. Ему позвонил Стюарт, на мобильный.
— Вы знаете, кто я такой, — раздался бодрый голос. — Ну, это, я просто только что говорил по телефону с Билли Кейл, вашим редактором, а еще я читал вашу статью, интервью с той женщиной, первой повстречавшей Человека-волка. Я хочу поговорить с вами. Если вас это хоть как-то интересует, пожалуйста, приезжайте в Санта-Розу. Они меня пока не выпускают. И знаете что, если вы решите с этим не связываться, о'кей, но мне надо знать это сейчас, поскольку, если вы не согласны, я позвоню кому-нибудь еще, хорошо? Так да или нет, как думаете? Иначе я звоню вашему редактору, она сказала, что это маловероятно…
— Стой. Скажи мне просто, где ты находишься, точно. Я выезжаю.
— О, боже мой, я-то думал, что наговариваю в автоответчик. Это вы? Круто. Я в больнице Святого Марка, в Санта-Розе. Поторопитесь, а то они грозят дать мне снотворное.
К тому времени, когда Ройбен приехал, у Стюарта начался жар, и Ройбену не позволили увидеться с ним. Ройбен решил подождать, сколько угодно, хоть пару часов, хоть пару дней. Наконец, в два часа дня его пустили к парню. К этому времени Ройбен уже дважды написал Грейс, настаивая, чтобы она поскорее связалась с врачами в Санта-Розе и «поделилась» с ними распорядком процедур, которые она проводила с ним, на случай, если ребенок был укушен или поцарапан.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});