Читать интересную книгу «Козни врагов наших сокруши…»: Дневники - Никон Рождественский

Спасибо отцу иеромонаху Вениамину: своими основательными статьями в “Колоколе” он избавил меня от необходимости доказывать, что Чуриков – неправославен, что чуриковщина есть секта, родственная хлыстовству, что в конце концов, она ведет к подмене “христианства”, к подмене благодатнаго – человеческим духовнаго – душевно-плотским, жизни в Боге – верой в человека.[19] Можно ли допускать такую проповедь, давать на нее благословение со стороны Церкви?

Вы спрашиваете: “Что было делать нам – проклинать и отлучать?” Вероятно, это тонкий намек опять на “Москву”. Отвечаю вам: ни того, ни другого пока не следовало делать. Должно было испытать смирение Чурикова. Ведь смирение есть основная стихия духовной жизни в Православной Церкви: где нет благоухания сей стихии, там нет и духовной православной жизни, там – смрад мертвящей душу гордыни. Должно было потребовать от него снятия креста, острижения волос, прекращения проповеди, как такого дела, к коему он не пригоден с точки зрения Церкви. И только тогда, когда он не послушал бы, повести с ним полемическия, как с сектантом, беседы, хотя бы вот вам, Дмитрий Иванович. И уж ни в каком случае не освящать его бесед благословением церковным.

В заключение вы говорите по моему адресу: “Так вот что грустно: по нынешним временам, оказывается, не всякой страже слепо доверяться можно”. Это в переводе на русский язык значит: епископу Никону верить не следует, а Чурикову надо всюду открыть двери, приглашать его по церквам для проповеди, идти пастырям Церкви к нему на выучку. Что ж? Ведь если о нем вы говорите: “дай Бог побольше таких православных”, то почему же бы и не так? Ныне народ жаждет слышания слова Божия; ведь, вот вы мирянин, а вам дано право проповеди. Почему же бы “умелому” и, как видно, опытному в сем деле Чурикову не предоставить того же права?

Заключу и я свое доброе слово вам: грустно, до боли сердца грустно, что якобы гуманный, на деле же очень туманный сентиментализм вторгается уже в область церковной жизни нашей, и нельзя стало полагаться в деле распознавания “духов” даже на таких специалистов, как наши миссионеры… И как бы хотелось верить, что вы, Дмитрий Иванович, оправдаете на себе вторую половину стиха 8-го из 9-й главы Притчей Соломоновых…

№ 74

Что у людей высоко, то мерзость пред Богом

Я ждал, что мой голос, голос архипастыря Православной Церкви, по поводу сбора на чахоточных путем продажи “белаго цветка” девушками и женщинами, или будет замолчан, или же вызовет злобный отклик в иудейских газетах. Та к оно и случилось. Не утерпели те, кому выгодно вытравлять из православной русской души чистые идеалы христианскаго благотворения, кто всеми путями стремится подменить все миросозерцание христианское масонскими бреднями, чтобы перевоспитать самую душу народную на свой лад. И вот они уже накинулись на меня в одном из своих органов, который известен как орган иудейский. Этого достаточно для того, кто умеет распознавать, откуда ветер дует… Хоть бы газетку-то выбрали почище, чтоб прикрыться ею, а то – “Современное Слово”!.. Прикидываются людьми благородными, защищающими “прекрасное общественное дело и его работников, прекрасную молодежь и ея чистый христианский (?!) порыв”, от “безпримернаго оскорбления”, мною будто бы им нанесеннаго…

Я не стал бы отвечать на эту “грязную” выходку уличной газетки, если бы в наше время не было такой необходимости защищать наши святые идеалы от вторжения в их область, от подмены их со стороны иудеев и их усердных приспешников. Ведь вот какая-то другая газетка не дождалась даже до завтра, до выпуска своего номер и в корректурном оттиске прислала мне выдержку из “Современнаго Слова”, в которой некто П. Николин (вероятно, псевдоним какого-либо иудея) ставит мне самым серьезным образом вопросы: почему никто из духовенства или монашества не откликнулся на призыв лиги борьбы помочь ей? Почему ни один священник, ни один монах не пришел на помощь? (Почему это – два вопроса, а не один и тот же?) Если-де священники, монахи могут брать деньги за требы (это какое же отношение к сбору?), сбирать пожертвования и личные сборы в церкви (ой – писал иудей! ведь, как хотите, русские люди, а тут выходит не по-русски…) и на объездах своих прихожан (ну право же не по-русски: на объездах прихожан!), то почему стыдно было выйти на улицу и просить пожертвований на недугующих чахоточных? (Уж не священникам или монахам “выйти на улицу и просить”?) Монахи и монашки со своими тарелками ходят по кабакам и трактирам (последняя строка подчеркнута: любуйтесь-де на то, что творится у вас!).

Вот и извольте отвечать иудею: почему “стыдно”!.. Дело идет о юных девушках, которые – повторяю – своею красотою должны были привлекать внимание мужчин, чтоб собрать побольше: с точки зрения иудея, это ведь так естественно, он не понимает, не может себе даже представить: почему. А мы, христиане, вчуже стыдимся за современных родителей и воспитателей, которые допускают это: целая пропасть нас разделяет, не говоря уже о том, что с точки зрения христианской, это уже оскорбление самой идеи христианской благотворительности, чистой, по духу учения Христова; нужно ли, да и возможно ли втолковать иудею нашу точку зрения? Он не только не сможет, но и не захочет ее понять. Поставив мне такие нехитрые вопросы, он хвалится, что еще много таких вопросов мог бы задать мне. Пусть не трудится: мы ведь догадываемся, с кем имеем дело: лига очень бы рада была и, может быть, делала попытку войти в наши святые храмы с своими сборщиками, да не удалось: не пустили и не пустим, ибо не Христовым духом веет от всех этих “лиг” и православные должны подальше держаться от них. Ведь, вот на вопросы, предложенные князем М. Н. Волконским вы, господа лигисты, так и не дали прямого ответа; мы так и не знаем: сколько же собрано и куда, на что, под чьим контролем пойдут деньги, что это за приют в имении Новикова и почему масона Новикова, а не где-либо в другом месте, что это за перечеркнутый крест и почему именно этот масонский знак лига избрала себе за эмблему и т. д. Мы даже и не пытаемся настаивать на решении таких вопросов; ведь так недавно, года три назад, какой-то князь приглашал нас, архиереев, – не только приглашал, а и прямо записывал в члены какого-то общества помощи во всех несчастных случаях. Я тогда же предостерегал людей нейти на удочку этого князя, и вот оказалось нечто очень некрасивое в этой княжеской затее, и его судили и присудили к чему-то… У него тоже стоял масонский знак на бумаге – опрокинутый треугольник… Нет, господа: когда нас призывают хоть и к доброму делу но под знаменем перечеркнутаго креста – или опрокинутаго треугольника, мы не пойдем за вами, не посоветуем идти и православным, предостережем их…

Газета, поспешившая прислать мне корректурную выдержку из столь милой ея сердцу статьи г. Николина, называет мое скорбное слово по поводу праздника “белаго цветка” глумлением над людьми, самоотверженно работавшими по сбору пожертвований для борьбы с чахоткой. Глумление значит насмешка, издевательство, а я не насмехаюсь, а глубоко скорблю, что среди христиан появляется мода, совершенно обезценивающая в очах Божиих и, следовательно, лишающая Божия благословения доброе дело, совершаемое не ради Христовой заповеди, а ради служения своим же страстишкам; вот я и говорю, что это доброе дело уже не христианское, а языческое, и это почувствовали сердцем те христиане, родители и начальствующие в некоторых учебных заведениях, которые не позволили своим питомицам, учащимся в сих заведениях девушкам, принимать участие в празднике “белаго цветка”. А такие христиане, слава Богу, есть даже в полуязыческом Петербурге. Значит, не я один, а вот и эти люди сознавали, что в этой затее что-то неладно, некрасиво, неприлично…

В заключение своей заметки г. Николин бросает мне в лицо: “Стыдно, Ваше Преосвященство!” Я не буду употреблять этого слова в отношении к нему: ведь он все равно меня не поймет, – я скажу: считаю за великую честь, что иудейская газета бранит меня, ибо давно сказал Господь наш: что у таких людей высоко, то – мерзость есть пред Богом!

Сей дневник был уже набран, когда появился “Отчет по организации праздника “белаго цветка” 20 апр. 1911 г. “ Отчет этот возбуждает ряд недоразумений… Во первых, он говорит что “всей суммы” поступило 58514 р. 95 к., но не говорит: входят ли в эту сумму те деньги, которые собраны в Москве, Киеве, Одессе и др. городах? Если да, то почему не указано: откуда сколько? Ведь газеты оповещали о десятках тысяч по каждому из сих городов: где же они? А если речь идет только о Петербурге и его окрестностях, то зачем же было упоминать о продаже цветов в провинции? Вообще выходит что-то странное: не то “лига” действует только в Петербурге и окрестностях, не то она простирает свое действие на всю Россию или, по крайней мере, на упомянутые выше города… Что-то и почему-то не договаривается. В числе лиц организационнаго комитета больше чем наполовину имена нерусския…