Мёртвый шар причиняет всякому мертвецу нечеловеческие страдания. И не только уничтожением мёртвой плоти, но даже — прикосновением к ней. Плю в какой-то миг заревел так, словно на его месте оказался раненный великан, но тут же смолк, ибо необходимый для крика воздух весь вышел в образовавшуюся дыру.
Должно быть, пытаясь разглядеть причинённую рану, Плю согнул шею и посмотрел сквозь себя. Этот взгляд ему, уж наверное, позволил бы убедиться, как сильно повреждены его органы, если бы голова и сама не провалилась в проделанную мёртвым шаром дыру. Ещё миг — и узел из мёртвого тела, продетого в самоё себя, шлёпнулся на каменный пол коридора, удивляя мир новым фасоном некромантской мантии.
— Как видите, Флютрю, путь открыт, — с чуть наигранной безмятежностью констатировал Гны, подходя к плите, продырявленной шаром-великаном, — и никак не скажешь, будто появление на нашем пути доброго Плю нам в том не помогло…
* * *
Пробитая мёртвым шаром плита в глубину составляла добрых два человеческих роста. За ней продолжался тот же туннель, только характер спуска изменялся. Гны и Флютрю в том быстро убедились, когда едва не полетели кубарем вниз.
— Здесь угол наклона близок к сорока пяти градусам, — блеснул Флютрю знанием некрометрии.
— Вы правы, — призадумался Гны, — характер спуска делает сомнительным возвращение. Впрочем, пути назад у нас и так не было. Ныряем в глубину: тем скорее доберёмся до чертогов Владыки Смерти.
— Но сможем ли мы остановиться? — Флютрю с подозрением взглянул вниз, куда некромейстер бросил мёртвый огонёк. Тот залетел довольно далеко, но нигде не высветил изменения уклона туннеля.
— Рано или поздно, но как-нибудь остановимся, — пожал плечами Гны. — В чём вы правы, Флютрю, так это в том, что пленников пора развязать. Иначе при таком спуске мы их в целости не доставим.
Флютрю не вспомнил, когда он высказал подобную идею, но она была разумна, и ему осталось с ней согласиться.
— Сами справитесь с магическими узлами? — спросил некромейстер с явным намерением отдохнуть.
— Конечно! — пообещал Флютрю.
Но Гны уже передумал:
— Нет, моё присутствие всё же необходимо. Мне наши пленники как-никак, доверяют, а от вас — того и гляди, разбегутся. Преследуй их потом до самого Цанца и ищи в тамошних завалах!
И с этим мудрым заключением истинного некроманта тоже при всём желании не поспоришь!
Глава 25. Толпа нору копала
Верёвочная лестница, спущенная с летучего замка, оставляла борозду на песке. Должно быть там, в вышине, замок понемногу относило ветром. Пройдя по борозде, Бларп и Чичеро настигли лестницу на вершине одного из барханов. Чичеро первым ухватился за её перекладины и полез, легко подтягиваясь на руках и переставляя ноги. Спутник какое-то время понаблюдал снизу за его движением, затем присоединился.
Когда они выбрались из отверстия в днище замка, Бларп Эйуой был задумчив, и Чичеро показалось, что думы его связаны именно с ним. Они постояли во дворе замка, потом, как только белокаменная махина стала набирать высоту, поднялись на стену. Было слишком темно, чтобы разглядеть уходящую вниз Уземфскую пустыню. Чичеро оглянулся на замок и убедился, что он — тот самый, который однажды его приютил: рядом виднелась знакомая разрушенная башня, пострадавшая от столкновения с невидимой преградой в Запорожье.
Рассматривая освещённый магическими огнями двор замка, посланник Смерти скромно ожидал, когда хозяин пригласит его в одно из внутренних помещений, но тот всё что-то взвешивал, уставившись на посланничий плащ.
— Вот чего я никак не пойму, — наконец молвил Эйуой, — не в обиду вам, Чичеро: как это получается, что с изменением количества карликов под плащом вы всегда остаётесь прежнего роста? Когда их было трое, они, как мне и самому случилось видеть, сидели друг у друга на плечах. И вот сейчас в вашем распоряжении находится один Дулдокравн, вы же выглядите пусть и несколько похудевшим, но — далеко не карликом.
Чичеро улыбнулся:
— Уж будьте покойны, Бларп, мне и самому известно о происходящем под плащом не намного более вашего. Я ведь гляжу глазами верхнего карлика, да и все прочие ощущения получаю в большинстве своём от него же. Только заглянуть под плащ мне не дано: я ведь при этом гарантированно исчезаю.
— А телесные ощущения Дулдокравна? О чём вам говорят они? — поинтересовался Бларп Эйуой.
— Странные ощущения, — признался Чичеро, — чувство такое, что карлик завис на высоте взрослого человека, высовывая свою голову там, где положено быть моей. Но при этом он виртуозно манипулирует мёртвыми руками и ногами, держа мою голову под мышкой. Я бы так не сумел, но он как-то ухитряется!
— То есть, он и сам не знает, как ухитряется?
— Не знает, — подтвердил Чичеро, — а отчего вас это так заинтересовало, Бларп?
— Я всё ещё не объяснил для себя той кражи камня в святилище, — просто ответил Эйуой. — А ведь я за вас поручился, Чичеро.
— Мои карлики назвали виновного, это Зунг, — напомнил посланник.
— Вернее, выбрали, — уточнил Эйуой.
Он, конечно же, не забывал о том, что Лимном и Дулдокравном вся полнота ответственности за кражу Глаза Ашогеорна была возложена на Зунга, но знал и о слабости доказательств его вины.
— Что ж, — вздохнул Чичеро, — во всяком случае, взятый мною сюда Дулдокравн — наименее вероятный виновник кражи. Он, в отличие от Лимна и Зунга, не обучался ремеслу разведчика, а значит, вряд ли мог что-то сотворить без их ведома. Боюсь только, это — единственное, чем я могу вас утешить.
Эйуой покачал головой в знак того, что утешать себя он и не просит, и наконец-то пригласил Чичеро в одну из башен. Это была та самая башня «для гостей», в которой — ещё в памятную эвакуацию из Запорожья — базимежские бандиты впервые встретились с клямскими наложниками, ныне доставленными в оазис Гур-Гулуз ценой невосполнимых жертв.
Пройдя в башню мимо посторонившегося Бларпа, посланник оторопел. Два человека, мирно беседовавшие на табуретах, оказались ему знакомы. В первом он узнал Уно — смотрителя с дозорной башни близ Цанца, устроившегося затем лесничим в районе Дрона. А вот собеседником Уно был не кто иной, как Хафиз. Ну ничего себе! Наложник, сбежавший от счастливой доли в серале у Оксоляны, нашёл приют в небесном замке. А его-то искали и в оазисе, и в пустыне, грешили на ни в чём не повинных картау…
— Здравствуйте, посланник. Добрый вечер, Бларп. Поглядите, кто к нам пришёл незадолго до вашего возвращения! — весело сказал Уно.
— Хафиз? — произнёс Чичеро тоном, в котором было множество оттенков.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});