Локкириан вздохнул и тонким длинным пальцем погладил то место, где могла бы быть его бровь.
– Как жаль, что дочь Ломонда нашла тебя раньше меня. – с досадой посетовал лысый эльф. – Ох и не тому ты учился у Конопушки. В каждом слове я слышу ее тупое упрямство. Что она, что ее отец, – Локкириан нахмурился. – Всегда вели свою игру. Инакомыслящие, изгои, бродяги… Думаешь я позволю тебе стать таким же? – он покачал головой и продолжил уже совсем другим голосом. Голосом того, кто привык отдавать приказы. – Хочешь свободу выбора? Я предоставлю ее тебе. Выбирай в качестве кого ты продолжишь свое путешествие. В качестве моего гостя, союзника и друга, с которым я и дальше буду рад, сидя на мягких диванах и попивая вино, вести долгие беседы? Или в качестве пленника, лежащего в багажнике со связанными руками и ногами?
Слегка оторопевший Аргилай, прочистил горло и осторожно уточнил:
– А это точно свобода выбора?
Но ответа юноша не дождался. Карета замедлила ход и остановилась. В слегка запотевшее, с внутренней стороны, окно постучался бородатый наемник. Черная накидка без герба промокла и липла к кольчуге, спрятанной под ней.
Локкириан приложил свой перстень к двери, прижал и повернул. Раздался механический щелчок какого-то скрытого механизма и дверь кареты приоткрылась. Снаружи потянуло свежим воздухом и ароматом давно не мытого тела, смешанным с запахом жира, которым обычно смазывали доспехи. Лысый эльф наморщил свой аккуратный, прямой нос правильной формы, которому позавидовала бы любая столичная красавица.
– Говори. – повелел наёмнику Локкириан.
– На дороге небольшой обвал. Уже расчищаем. Придется постоять.
Аргилай, увлеченный разглядыванием бойца в черной накидке, внезапно заметил гнома, недалеко от дороги, среди каменных руин какого-то древнего здания. Гук был аккуратно одет, а густая курчавая борода расчесана и украшена золотой нитью и бусинами. При том, что для большинства людей весь низкорослый народец обычно был на одно лицо, своих спутников Аргилай успел хорошенько запомнить. И теперь безошибочно определил, что это никто иной, как Кошель собственной персоной. Тот самый, кто был ранен в зад стрелой и с кем Лаи беседовал глубоко под горами за трубочкой ароматного табачка. Гном сидел на камне и казалось совершенно не боялся быть замеченным наемниками Локкириана.
Юноша на всякий случай протер глаза. Однако это не помогло: гук никуда не исчез.
– Проверь окрестности. – распорядился лысый эльф, с подозрением осматриваясь по сторонам, но явно не замечая ничего необычного. – Двоих отправь в дозор.
– Сделаем. – кивнул боец в черной накидке без герба и собрался было уйти, но Локкириан внезапно остановил его.
– А это еще что такое? – нахмурился лысый и поманил пальцем своего наемника.
Аргилай напрягся, понимая, что гнома наконец заметили и закивал тому, мол: «Уходи, беги!».
– Опять пил? – грозно спросил эльф, принюхиваясь к дыханию бойца.
Бородач с арбалетом смутился и пробубнил себе под нос:
– Я это так, для согрева, господин. Исключительно в мед-йк-цинских целях.
– Вот уволю тебя в медицинских целях без оплаты! – огрызнулся Локкириан и вновь принюхался. – А горит что? Травой еще балуетесь?
Сидящий на камне гном, пристально и не мограя посмотрел на Аргилая. Внезапно Кошель поднял указательный палец вверх и покрутил им.
– Горит? – недоуменно переспросил наемник.
Лаи автоматически принюхался. В воздухе, кроме запаха пота и жира, что исходили от бойца в темной накидке, действительно ощущался странный запах дыма, непохожий ни на что знакомое. А еще юноша внезапно вспомнил, что означает у гномов знак, который показал его бывший спутник Кошель: предупреждение о смертельной опасности! По спине у Аргилая пробежали мурашки, а где-то глубоко в животе зародился страх, истошно крича и просясь наружу. Решение пришло мгновенно. От сильного удара двумя ногами, дверь кареты распахнулась настежь. Наемник, схватившись руками за разбитое лицо, упал на землю. Лаи спрыгнул на мокрую каменистую поверхность горной дороги и побежал в сторону руин здания, где гнома уже и след простыл.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– По ногам стрелять! – громко скомандовал Локкириан, высовываясь, но не выходя из кареты.
Казалось время замедлило свой ход. Лаи бежал через свежий горный воздух, словно через липкую патоку. Каждый шаг приближал его к спасительному укрытию за камнями, но происходило это слишком медленно.
Позади раздался топот копыт и короткие выкрики приказов. Юноша осознал, что не успевает спрятаться. В своей фантазии он уже почти ощутил, холод стали арбалетной стрелы, входящей в его икру или того хуже – в бедро. Щелкнул арбалет. Но стрела, то ли прошла мимо, то ли еще не успела долететь, когда земля содрогнулась.
Лаи хотел обернуться, и если бы успел, то увидел, как под большой, украшенной серебром, черной каретой, вспучилась земля. Взрыв моментально уничтожил экипаж и запряженных в него лошадей, так же, как и всех, кто находился в опасной близости. Пасмурное серое утро на одно долгое мгновение озарило новое солнце. Взрывная волна подхватила Аргилая и больно швырнула на камни. Взрыва юноша уже не слышал – кто-то выключил звуки. Все тело превратилось в один большой сгусток боли. Лаи приподнялся на, почему-то теперь голых, локтях, сжал зубы и попытался ползти, но это оказалось выше его возможностей. Он сделал над собой усилие, перевернулся на спину и посмотрел туда, где раньше была карета, но не увидел ее. Безмолвный мир был наполнен едким розовым дымом и миллионами маленьких серебристых сердечек из тончайшей бумаги, которые, блистая, кружились в воздухе и медленно оседали на землю. Аргилай вспомнил, что уже видел такие сердечки. Это было безумно давно в каком-то большом городе на каком-то веселом празднике. Юноша никак не мог припомнить название города и праздника, но был уверен, что в тот момент у него были длинные рыжие волосы. Хотя вполне возможно это был парик.
Розовое гламурное марево с блестящими сердечками извергло из себя, каким-то чудом, выжившего конного арбалетчика из охраны Локкириана. Заметив, что Аргилай шевелится, наемник остановил перепуганного коня и вскинул заряженный арбалет. В следующие мгновение мужчина в черной накидке без герба повис в стременах, убитый стрелой, попавшей точно в глаз.
Чьи-то сильные руки подхватили Лаи подмышки. Юноша застонал от боли, но не услышал собственного стона, и потерял сознание прежде, чем успел разглядеть кто и куда его тащит.
– Много, очень много. – произнес смутно знакомый Аргилаю, хриплый голос.
– Че? – чрезмерно громко переспросил не менее знакомый голос.
Лаи приоткрыл глаза и увидел обладателей голосов – гномов Бипу и Нюха.
Гук-следопыт стоял, уперев руки в бока и, с крайне недовольным видом, отчитывал своего собрата. Бипа в свою очередь имел вид жалкий: весьма помятый и слегка обгоревший. Гном облаченный в кольчугу с трудом стоял на ногах, сильно покачивался, а его главная гордость: волосы, уложенные в петушиный гребень, были опалены и укоротились раза так в два.
– Говорил я тебе: пол бочки надо, а ты спорил, отрыжка бобовая. – раздосадовано плюнул себе под ноги Нюх и развернувшись на подкованных каблуках, пошел прочь.
– Какие яблочки, какие бобы? – недоуменно и очень громко переспросил Бипа. Гном хлюпнул носом и машинальным движением руки размазал кровь, сочащуюся из уха.
В поле зрения юноши появилась Трицитиана. На поясе женщины висел новенький кинжал в ножнах, украшенных серебром. Наемница присела перед Аргилаем на корточки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Тупые гуки! – недовольно проворчала она, сверкнув в сторону гномов своими светло-голубыми глазами. – На вот, укройся. – велела женщина, протягивая одеяло. – Твоя медвежья шкура убежала вместе с поклажей, оружием и Упрямцем.
– Что это бумкнуло? – рассеянно просил Лаи, с благодарностью принимая одеяло и оглядываясь по сторонам, чтобы понять где он находится.
Лагерь путники разбили в руинах, коих в окрестностях все еще хватало с избытком. День клонился к вечеру, над аккуратно сложенным костерком коптился котелок, навевая ленивое спокойствие и создавая уют. Пахло столь привычными и ставшими родными ароматами для путешественника – дымом, лошадиным потом и готовкой. Возле костра на земле сидела Лиса с новеньким колчаном за спиной. На коленях девочки лежал лук, которого Аргилай раньше не видел.