треск ломающихся щитов. Крики покалеченных солдат. В ответ по камню снова застучали стрелы, заставив нас прижаться к мерлонам.
Вновь заскрипел распрямляющийся онагр. Тяжелое каменное ядро со свистом рассекло темноту. Послышался треск и грохот. Одна из четырёх осадных башен едва заметно наклонилась в сторону и остановилась. Из дыры, образовавшейся в сырых шкурах, торчали обломки нескольких брёвен.
— Котлы готовь! Лей! — раздалось откуда-то снизу.
Двое бойцов схватились за длинные ручки котла, одним движением сорвали его с тлеющих углей, подтащили к краю стены и выплеснули прямо в лицо вражеского бойца, только показавшееся над парапетом. Раздался отчаянный вой. Облитый дерьмом бедолага разжал руки и сорвался вниз, увлекая за собой и того бойца, что следовал за ним. Несколько бойцов на стене тут же схватились за длинный шест, оканчивавшийся длинной рогатиной, и упёрлись им в лестницу.
— Навались! — крик на мгновение перекрыл завывания ветра и шум боя.
Лестница оторвалась от стены и начала неторопливо крениться назад. Осаждающие посыпались с неё прямо на головы своих товарищей, на несколько мгновений создав суматоху и образовав брешь в щитах. Снова щёлкнули арбалеты и на мокром, размытом дождём валу, остался ещё десяток неподвижных тел.
Следом упала лестница, похоронив под своим весом ещё несколько солдат. Они всё ещё шевелились, но судя по воплям — им переломало ноги.
Внезапно с надвратного бастиона сорвались пять огненных росчерков. Они прорезали ночную тьму и ударились прямиком в осадную башню, ползущую по главной дороге. Мокрые шкуры и дождь, не дали дереву вспыхнуть, но в её торце образовалась внушительная дыра. Бастион тут же «плюнул» новыми огненными шарами. Они влетели прямо между раздробленных брёвен. Башня вспыхнула словно факел и остановилась. От неё врассыпную бросились два десятка солдат.
Вновь крутанулись требюшеты, швыряя в нашу сторону камни. Один из булыжников, ударил в верхний край подъёмного моста, выломав кусок доски, вместе с крепившийся к нему цепью. Второй просвистел над нашими головами, улетев куда-то вглубь города.
Между ладоней Айлин вновь появился огненный клубок. Миг. И он сорвался вперёд, разметав солдат, пытавшихся поднять лестницу на место. Крики горящих заживо людей тут же потонули в гуле бушующей битвы.
— Я всё, — крикнула девушка, вцепившись руками в мерлон, и пытаясь не свалится на землю. Из её носа текла тонкая струйка крови.
— В цитадель, живо! — рявкнул я, выпуская новую стрелу в осаждающих.
Запели боевые рога. Бойцы, возившиеся с лестницей бросились её и побежали назад, оставив на крепостном валу четыре десятка тел. Под градом стрел и камней они карабкались по фашинам на другую сторону рва. Туда, где виднелся массивный силуэт осадной башни. А вот это уже хреново.
— Пехота, вниз! На стену, — заорал я, поудобнее перехватывая двуручный клевец и срываясь на бег. По спине тёк холодный пот. Узкие ступеньки то и дело норовили выскользнуть из под ног. Позади слышался топот десятков тяжелых ботинок.
Внезапно кладка под ногами содрогнулась. Раздался грохот. Послышался треск ломаемых досок, и раздались отчаянные крики раненных. Сверху посыпалась каменная крошка. Один из камней, выпущенных требюшетами, угодил прямо в нашу башню.
— За мной, быстрее, — рявкнул я, выскакивая на парапет стены.
Там уже царила суматоха. Повсюду лежали тела убитых солдат. Камни были скользкими от крови. Дюжина бойцов, оставшихся в живых, прятались от стрел за каменными зубцами, изредка огрызаясь в ответ. А сверху медленно, но неотвратимо, опускался мост осадной башни.
— Держать стены! — послышался крик Родрика со стороны надвратного бастиона, — Не дайте им прорваться…
Капитан стражи не договорил. Внезапно он схватился за горло, пошатнулся, потерял равновесие и рухнул вниз, прямо на баррикады.
— Строиться! Строиться! — рявкнул я, глядя на то, как опускается мост осадной башни, — Арбалетчики, не спать!
С той стороны стены послышался тожествующий рёв осаждающих. По доскам моста тут же затопали десятки ног. Щёлкнули самострелы. Тяжелые чёрные болты увязли в ростовых павезах, не на неся врагу особого вреда. Вниз упали лишь несколько тел. Свистнули ответные стрелы. Дирк пошатнулся и начал заваливаться назад. Из его пробитой насквозь глазницы торчало короткое древко. Мать вашу. Да я тут весь отряд потеряю!
Первый враг спрыгнул на парапет. Спрыгнул, только для того, чтобы встретиться лицом с клевцом Дельрина. Но за ним тут же последовал второй. А за ним третий. Началась свалка. Люди толкались, рубили, кололи, скользили на мокром от крови камне и падали, кто вниз, кто прямо здесь. Над головой свистели стрелы, а прямо перед лицом мелькали красные волчьи морды на чёрном поле.
Я размахнулся. Попытался ударить. Но клюв моего оружия впился лишь в дерево щита, намертво застряв там. Ответный удар клинком пришёлся под дых. Кольчуга выдержала, но воздух выбило из лёгких, а перед глазами заплясали цветные пятна. Руки разжались, и клевец остался в самой гуще схватки. Я сделал шаг назад. Ещё один. Рванул из-за пояса меч.
— Генри, — крикнул мне Дельрин, — Нам нужно…
Договорить он не успел. Один из вражеских бойцов топором ударил рыцаря под дых. Тот рефлекторно согнулся пополам, выронив оружие. Кто-то ударил его мечом по шее. Брызнула кровь. Другой боец волков рванулся вперёд, выставив перед собой щит, и буквально спихнул бедолагу со стены. Послышался глухой тяжелый удар бездыханного тела о каменную мостовую.
Наш строй прорвался. Волки разбили его на две части и начали теснить в разные стороны, захватывая всё большую площадь стены. Со мной осталось лишь пятеро. Двое моих новобранцев, Тур и двое из числа защитников крепости. Большая часть отряда оказалась зажата между полуразрушеным дымящимся бастионом и двумя десятками врагов забравшихся на парапет. Зараза. Надо выиграть им время. Дать отступить!
Я прикрыл глаза и на мгновение замер, представляя, как между ладоней набухает ярко-оранжевый клубок. Как вспыхивает на нитях пламя. Как он срывается в полёт, врубаясь прямо во вражеский строй и раскидывая солдат в стороны.
Послышались отчаянные крики. На мостовую упали ещё несколько тел. Один горящий бандит заметался, перевалился через зубцы и рухнул по ту сторону стены. Оставшиеся на несколько мгновений замерли, прикрывшись щитами. Но по осадной башне на стены уже карабкался новый отряд нападающих.
— Отходим! Живо! — заорал я, поворачиваясь и срываясь на бег. Рядом тут же запыхтел Тур. Один из новобранцев замешкался. Хотел было повернуться, но чёрный росчерк арбалетной стрелы, вонзившейся в незащищённое горло, не дал ему этого сделать. Мужик захрипел, судорожно вцепившись в древко своего клевца. На его губах проступили кровавые пузыри.